Под черной луной
Шрифт:
Дамиан пригладил прядь моих волос.
— Я скажу, если ты согласна взять на себя бремя чужой тайны.
Засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.
— Чья тайна?
— Алексея. Я кое-что увидел в его воспоминаниях в ту ночь.
Что бы там ни было, ничто не способно меня шокировать больше, чем когда я узнала о своей сущности. Справлюсь. И я должна знать, почему мой кузен вынужден жить без ипостаси.
— Расскажи.
— Так я и думал, — на совершенное лицо Дамиана набежала тень, — от этого знания я тебя не уберег. Что ж…ты слышала о звере из Жеводана?
Что-то однозначно слышала, но смысл не желал оформляться
— Среди смертных легенда о жеводанском звере живет до сих пор, — Высший тоже набрал воды из прозрачного контейнера, — в конце восемнадцатого века на юге Франции объявился волк, огромный волк размером с корову. Он убивал пастухов и крестьян за жатвой, особенно предпочитал безоружных — женщин и детей, которые не могли дать отпор.
— Почему ты об этом рассказываешь? — теперь я вспомнила легенду. Светка всегда интересовалась сверхъестественным и регулярно просвещала меня. В груди противно заныло. Ничего хорошего разговор не предвещал.
— Дослушай до конца, — Дамиан смотрел на меня…с сочувствием? — местные лугару — так во Франции называют вервольфов — казнили жеводанского зверя, а настоящее его имя предали забвению. Догадываешься, почему?
— Он был оборотнем? — внутри похолодело.
— Да. Изредка среди них рождаются особи с болезненной тягой к человеческой плоти. Проклятые, искаженные… имен много, как и версий, откуда проистекает проклятие. Согласно политике маскарада, при малейшем подозрении на искаженность их уничтожают.
— Ты хочешь сказать, что у Алекса… — дыхание перехватило, — что он искаженный?
Добрый, благородный Алекс не может оказаться проклятым!
— Легенда гласит, что пока искаженец не попробовал крови, проклятие обратимо.
От сердца слегка отлегло. Но в то же время я поняла, что в ночь нашего знакомства он едва не…
— Он тогда напал на меня…Это было из-за полнолуния?
Высший кивнул.
— Я сделаю все от себя зависящее, но до тех пор ипостась будет запечатана.
Меня затопили прилив благодарности к Дамиану и раскаяние за разные нехорошие мысли. Он жесткий, но не жестокий. Властный, но не властолюбивый. И кажется, я люблю его…
***
— Еще один комбик, вот сюда, — махнул Тамаш нашему сопровождающему, который пришел, как и обещалось, через полчаса. Теперь он помогал выгружать из микроавтобуса инструменты и аппаратуру — пришлось принять эту помощь, дабы веры не усомнились, что мы всего лишь смертные.
Большая часть сцены пока была огорожена тяжелой занавесью, с виду напоминающей брезент. И на ощупь тоже… Краем глаза я заглянула за край, и сердце екнуло. Нечто подобное я видела в буржуйских сериалах. Шикарная крытая поляна, длинные столы с белоснежными скатертями, снующие официанты в униформе и с подносами в руках. Лучшие места находились перед сценой. В двух блондинках, одинаковых с лица, я опознала Ирму и Уну Янсен. Чуть левее была увлечена беседой пара средних лет — миловидная шатенка и внушительный мужчина с рыжиной в волосах. На нем невольно задержался взгляд — чуть удлиненный нос с горбинкой, чувственно изогнутые тонкие губы, волевой подбородок, и даже трехдневная щетина его не портила. Глаза, цвет которых отсюда не разобрать, смотрели хитро и смеялись едва заметными лучиками морщин.
А вот мне было не до смеха. Посреди праздничного веселья и ненавязчивой фоновой музыки, крутившейся между выступлениями, сердце сжала ледяная рука. Я впервые увидела…отца. Да, это он, слишком велико сходство с Ингваром, да и все остальное говорит об этом — почетное место, дорогая одежда, то, как непринужденно он окликнул одну из близняшек… Нет, сейчас не место глупой ревности — отец даже не подозревает о моем существовании, а это не одно и то же, что бросить семью с детьми и уйти к другой. Не раз наблюдала подобное.
— Ева, займи место у микрофона, — голос Дамиана заставил меня вернуться. В прямом и переносном смысле — вернуться в реальность.
Тут музыка смолкла, и объявили наш выход, сопроводив явно не первой одой именинницам. Чувство времени размылось, гулкий голос словно отскакивал о невидимый барьер вокруг меня, не позволяя в полной мере различить смысл. Брезент поехал вверх. Щекочущее ощущение зарождающейся паники поползло к горлу, но Высший будто бы случайно коснулся моей руки. Стало легче.
Со стороны аудитории донеслись редкие хлопки. Но в большинстве своем публика даже не удосужилась отвлечься от разговоров. Велор поднял заинтересованный взгляд. Не смотреть туда, просто не смотреть!
Внезапно послышались визги — я даже подумала, что на нас напали! Но нет, просто парни вышли из тени на свет прожекторов, и женская половина зрителей не осталась равнодушной. Не удивительно. Даже близняшки, снисходительно посматривавшие на сцену, заметно оживились.
То ли потому, что все внимание парни перевели на себя, то ли из ступора вывели громкие звуки, но ко мне вернулась способность соображать. Вовремя. Заиграло вступление "Древа жизни", и был мой ход. Несмотря на то, что я стояла несколько впереди остальных, наша связь чувствовалась, как если бы мы были скоординированной группой в онлайн-игре. Главное, прошло оцепенение, и я почти спокойно взяла первые ноты. А дальше музыка сама все сделала — на задний план ушли все посторонние эмоции, от банального страха сцены до беспокойства об Алексе и всей миссии в целом. Только когда она замолкла, я обратила внимание на оглушительную тишину. Оцепенение перекинулось на гостей? Уж не переиграли ли мы? Но вот зал взорвался овациями, близняшки обнимались и что-то говорили друг другу. Я различила "нашла еще одну классную группу".
— Это я ее нашел, — сказал…Ингвар. Он уже был здесь и держал под руку Светлану. На Светке было изумительное платье, которое я вчера так и не удосужилась нормально рассмотреть. Цвета моря в погожий день, на широких бретелях, скрещенных на спине, расходящееся мягкими волнами к низу. Удивительно простое и элегантное.
Велор подал блондинке руку и что-то сказал. Фраза утонула в экзальтированных выкриках публики. Спустя несколько секунд Ингвар и Светлана рассаживались около именинниц. Подруга немного нервничала — это чувствовалось по пульсу — но радостно улыбалась, глядя на сцену.
— Спасибо! Спасибо! — жизнерадостный голос Дамиана, который было так непривычно слышать, раздался за левым плечом, — а сейчас мы сыграем для вас песню, которую вы все хорошо знаете…
Я поняла, что речь о кавере на одну из топовых песен, который мы чуть ли не в последний момент решили внести в программу. Да, появление Светки, присутствие Велора и первый сценический опыт немного выбили меня из колеи. Так, что я умудрилась забыть о следующей композиции.
"Женские каверы мужских партий пользуются популярностью", — говорил Дамиан накануне. И не ошибся. Публика приняла эту песню более чем тепло. А может, секрет просто в ее популярности.