Под чужим флагом (сборник)
Шрифт:
— Пойти куда?! — вскричал Билль, сразу выпрямившись с видом пораженного изумлением и глубоко оскорбленного человека.
— В мюзик-холл, — повторил Дик, еле сдерживаясь.
— В мюзик-холл! — медленно произнес Билль. — Да ведь это еще хуже кабака, Дик. Плохой я был бы вам друг, если бы позволил пойти туда. Нет, я не могу даже подумать об этом.
— Да какое вам дело до этого, поганая змея? — заорал тогда Дик, едва не сходя с ума от бешенства. — Почему вы нас не оставите в покое, наконец! Ведь мы же свои деньги собираемся тратить!
Билль попытался его уговаривать, но Дик не хотел и слушать и поднял такой шум, что хозяин выставил его из кофейни. Питер последовал за ним на улицу, и оба были так взволнованы, что потратили все выданные им на целый день деньги в один час, а затем слонялись по улицам, ссорясь из-за того, какую смерть предпочел бы каждый из них Биллю, когда ему придет время умирать.
Они вернулись домой ко времени обеда, но Билля там не было, и так как оба сильно проголодались и еще сильнее хотели выпить, то собрали и снесли к закладчику все свое лишнее платье и белье. Получив достаточную сумму, они специально, чтобы показать свою независимость, отправились в мюзик-холл, а затем истратили все до последнего фартинга на выпивку. Вернувшись ночью домой, они нарочно еще долго сидели на постелях и громко обменивались впечатлениями о весело проведенном времени, чтобы позлить Билля.
В пять часов утра Питер проснулся и с изумлением увидел, что Дик, уже совершенно одетый, тихо и бережно складывает платье Билля. Сначала он подумал, что Дик сошел с ума, видя, как тот заботится об одежде старого кочегара, но прежде чем он успел заговорить, Дик заметил, что он проснулся, быстро подошел к нему и шепнул, чтобы тот оделся быстро и как можно тише. Питер так и сделал и изумился еще больше, увидев, что Дик свернул все платье Билля в большой узел и на цыпочках вышел из комнаты.
— Хочешь спрятать его платье? — спросил он.
— Да, — ответил Дик, спускаясь по лестнице, — у закладчика. Мы заставим старика заплатить за наши сегодняшние развлечения.
Только тогда Питер понял, в чем дело и стал так хохотать, что Дик пригрозил разбить ему голову, если он не успокоится. Но Дик сам начал хохотать, когда они вышли из дому. Пошатавшись по улицам, пока не открылись лавки, они отправились к закладчику и заложили платье Билля за пятнадцать шиллингов.
Для начала они как следует закусили и выпили. После этого, радостно настроившись, они начали весело проводить день. Оба были в самом радужном настроении и больше всего их забавляла мысль о том, что старый Билль лежит в постели, пока они пропивают его платье. Дважды в этот вечер полисмены останавливали Дика за пляску на улице и, когда все деньги были истрачены, Питеру стоило больших трудов затащить Дика домой.
Билль был в постели, когда они вернулись, и встретил их невероятнейшей бранью. Но Дик уселся на кровати и улыбался ему так, как будто тот говорил ему самые ласковые слова.
— Где мое платье? — кричал старик, угрожая им кулаками.
Дик продолжал ему улыбаться, затем закрыл глаза, повалился на постель и заснул.
— Где мое платье? — спросил Билль, повернувшись к Питеру.
— Платье? — переспросил Питер, выпучив глаза.
— Где оно? — продолжал кричать Билль.
Прошло немало времени, прежде чем Питер смог понять, о чем тот говорит, но как только, наконец, понял, сразу бросился на поиски. Хмель действует на людей по-разному, и Питер в пьяном виде делался всегда одним из самых услужливых и обязательных парней на свете. Он провел половину ночи, ползая на коленях по всей комнате и разыскивая по всем углам платье Билля. Четыре или пять раз старый кочегар просыпался в испуге, думая, что произошло землетрясение, и находил под своей кроватью Питера, продолжавшего поиски.
Никто из них не был в особенно приятном настроении, когда они проснулись на следующее утро. Едва Дик успел открыть глаза, как Билль начал спрашивать его, где платье.
— Не морочьте мне голову с вашим платьем, — ответил Дик, — поговорите для разнообразия о чем-нибудь другом.
— Но где же оно? — кричал Билль, усевшись на постели.
Дик зевнул, порылся в кармане куртки, — ни один из них не раздевался на ночь, — затем вытащил залоговую квитанцию и бросил ее на пол. Билль схватил ее и начал в диком бешенстве прямо плясать по комнате.
— Вы заложили мое платье? — заорал он угрожающе, когда перевел, наконец, дух.
— Да, я и Питер, — ответил Дик, поднимаясь и готовясь к драке.
Билль повалился на свою постель в полном отчаянии.
— Что мне теперь делать? — вскрикнул он.
— Если вы будете вести себя подобающим образом, — сказал Дик, — и отдадите нам наши деньги, то мы с Питером пойдем и выкупим ваше платье. После того как позавтракаем, конечно. Торопиться некуда.
— Но у меня нет денег, — ответил Билль, — они все зашиты в подкладку пиджака. У меня здесь только пять шиллингов. Хорошую кашу вы заварили, Дик!
— Ты форменный болван, Дик, вот что ты такое, — сказал тогда Питер.
— Зашиты в подкладку пиджака?! — медленно произнес ошеломленный Дик.
— Да, кредитки, — ответил Билль. — И три фунта золотом зашиты в шапку. Вы и ее заложили?
— Дик вскочил с постели и начал в волнении бегать по комнате.
— Нам необходимо сейчас же их выкупить! — вскричал он.
— А где деньги на выкуп? — спросил Питер.
Дик не подумал об этом и остановился, как вкопанный, вне себя от ужаса, сообразив, что вышло из его блестящей идеи. Никто из них, казалось, не мог придумать, как и где достать нехватавшие десять шиллингов. А Дик был в таком состоянии, что даже не обращал внимания на то, какими названиями продолжал осыпать его Питер.
— Пойдем и потребуем, чтобы нам показали пиджак, скажем, что мы оставили в кармане железнодорожные билеты, — сказал потом Питер.
Билль с сомнением покачал головой.
— Это не пройдет, — произнес он. — Нам остается только одно: заложить ваш костюм, Дик, чтобы выкупить мой.
— Верно. Это единственное средство, Дик! — воскликнул Питер, сразу просияв и оживившись. — Что за смысл без толку ругаться? Разве тебе тяжелее, чем старому Биллю, посидеть немного без платья?
Но прошло не меньше получаса прежде чем они смогли уговорить Дика.
Сначала он хотел, чтобы заложили платье Питера, а не его, и когда тот показал, что оно слишком изношено и десяти шиллингов за него не дадут, то Дик наговорил целую кучу самых оскорбительных вещей о людях, которые носят такие лохмотья. Только после этого он злобно сорвал с себя костюм и с сердцем бросил его на пол.
— Если ты не вернешься через полчаса, Питер, — прорычал он, — то пожалеешь, что родился на этот свет. Помяни мое слово.
— Об этом не беспокойтесь, — сказал Билль, улыбаясь, — я сам пойду за платьем.