Под чужим именем

Михайлов Виктор Семенович

С объектов Никитин проехал на центральный материальный склад, все внимательно осмотрел и пришел к выводу, что склад затоварен дефицитными, но ненужными стройке материалами и совершенно не обеспечен всем тем, что было необходимо строителям ОСУ.

Сделав для себя выписку остро необходимых материалов, Никитин положил ее в стол и вызвал к себе Вербова с картотекой МТО.

Вербов явился, как всегда, с дежурной улыбкой и, поставив на стол Никитина большой узкий ящик с картотекой, весело сказал:

— В нашей маленькой корзинке, что угодно для души…

— Для души, может быть, а для стройки нет, — сухо отозвался Никитин. — Я не понимаю вас, Евгений Николаевич. Зачем у нас на складе лежит сотня эмалированных ванн, тридцать пять кубов дубового паркета, полтонны обойно-мебельных гвоздей и многие другие материалы, в которых есть острая нужда на многих стройках и предприятиях страны; в то же время нет материалов, нужных нам.

— Плохо вы разбираетесь в материальном снабжении. Да я за этот паркет или ванны что хочешь наменяю! А вот когда у тебя на складе хоть шаром покати — ни черта не достанешь… — оправдывался Вербов.

— Я плохо разбираюсь в материальном снабжении, но то, что делаете вы, товарищ старший инженер, называется не снабжением, а несколько иначе… Давайте посмотрим картотеку! — закончил Никитин.

Вербов, вынув из ящика первую группу карточек, выкладывал их на столе перед майором и давал краткие пояснения. И тут Никитин увидел то, что заставило его насторожиться: многие цифры и названия материалов в картотеке были подчеркнуты ногтем!

Невольно взгляд его упал на холеные, белые с длинными ногтями руки Вербова. Нужно было проверить, сейчас же, не откладывая в долгий ящик.

Вынув из стола составленный им список необходимых материалов, он спокойно сказал:

— Вот, Евгений Николаевич, список материалов, в которых ощущается острый недостаток на наших стройках. Подчеркните все то, что, по-вашему, имеется у нас на центральном складе.

Вербов взял список и пробежал его глазами. Пользуясь этим, Никитин накрыл папкой лежащую на столе ручку. Прочитав список, Вербов оглядел стол в поисках ручки и, не найдя ее, попросил:

— Разрешите карандаш или ручку.

Никитин пощупал карманы кителя и, не обнаружив карандаша, сказал с досадой:

— Забыл карандаш на объекте, а вы, Евгений Николаевич, подчеркните ногтем!

— Я ногтями не заменяю канцелярские принадлежности. Сейчас, одну минуту! — сказал Вербов и вышел к себе в кабинет.

Никитин внутренне даже выругался. В отделе материально-технического обеспечения работали десятки людей, все они пользовались этой картотекой, но кто из них подчеркивал цифры ногтем?

17. ЗАКАЗНАЯ БАНДЕРОЛЬ

Кира Рожкова работала в экспедиции одного из почтовых отделений Москвы и училась на заочном отделении электромеханического института связи.

Эту девушку — маленькую, полненькую шатенку с легким пушком над верхней губой и созвездием ярких веснушек на носу — все работники отделения очень любили. Поэтому, когда с ней случилась беда, сослуживцы отнеслись к ней с большим участием.

В начале мая приказом по отделению Киру Рожкову повысили по службе — перевели из экспедиции на прием заказной корреспонденции. Товарищи по работе радовались вместе с Кирой, а на следующий день с ней произошла неприятность.

Подложив под себя несколько архивных дел, чтобы быть повыше, Кира принимала корреспонденцию. Пожилой гражданин в соломенной шляпе и очках передал ей международную заказную бандероль в адрес Германской Демократической Республики. Согласно существующим правилам девушка развернула бандероль и тщательно проверила две книги, посылаемые бандеролью, — сборники статей о произведениях классиков марксизма-ленинизма, том первый и второй. Книги были новые, без всяких пометок в тексте.

Девушка завернула бандероль, перевязала ее бечевкой и положила на весы — бандероль весила пятьсот граммов. Кира посмотрела справочник — против этого веса стояла сумма почтового сбора, но над графой, где рубли, была жирная чернильная клякса. Кира, увидев ниже кляксы палочку, решила, что это четверка, и, получив с отправителя четыре рубля семьдесят копеек, выдала квитанцию и наклеила на бандероль марки.

Вечером помощник начальника отделения, проверяя международную корреспонденцию, обнаружил, что девушка ошиблась и переполучила с отправителя три рубля: бандероль стоила всего один рубль семьдесят копеек.

Почтовое отделение работало отлично, жалоб не было, и вдруг такой неприятный случай! Начальник отделения вызвал к себе Рожкову и сделал ей внушение.

Заказная бандероль была адресована в Германскую Демократическую Республику, в г. Берлин, район Вейсензее, Шпреенштрассе 17, квартира 3, Артуру Ридаль. Обратный адрес: г. Москва, Мерзляковский переулок, дом 8, квартира 5, Груздев Кирилл Андреевич.

Помощник начальника отделения написал Кириллу Андреевичу Груздеву открытку, в которой очень вежливо рассказал об ошибке Киры Рожковой и просил зайти в почтовое отделение получить три рубля.

Через несколько дней открытка вернулась обратно в почтовое отделение, а через весь текст размашистым крупным почерком было написано: «Адресат не проживает».

Положение усложнилось. Пришлось три рубля как излишки оприходовать по статье сто тридцать второй в доход государства, а Киру Рожкову по докладной записке начальника, как ни хлопотали за нее сослуживцы, перевели в другое почтовое отделение.

Посылка давно ушла в адрес получателя, а Кира уже целый месяц работала в другом почтовом отделении на вокзальной площади. Девушка почти забыла всю эту историю с международной бандеролью, как вдруг произошло нечто невероятное.