Под флагом цвета крови и свободы
Шрифт:
– Возможно, кто-то из вас до сих пор не знает, поэтому лучше представлюсь: меня зовут Эрнеста Морено, я ваш новый штурман. И, – повернув голову, она внезапно улыбнулась Эдварду своими темными, сверкающими глазами, – заодно познакомьтесь с моим помощником, мистером Дойли.
Больше всего Эдварда удивило то, что никто из присутствующих не осмелился открыто воспротивиться такому решению, так что после того, как схлынула первая волна удивленного гула, матросы вновь принялись за еду. Лишь старый рулевой Фрэнк Морган, громко и отчётливо сплюнув, заявил, что не голоден и потому отправляется в трюм
Эдвард хотел поговорить со своей неожиданной благодетельницей сразу после обеда, но Джек, не дожидаясь конца трапезы, увел девушку с собой на капитанский мостик и там вручил ей что-то, завернутое в кусок парусины.
– Это то, что я думаю? – донёсся до ушей новоиспеченного подштурмана негромкий, но неожиданно искренний смех Эрнесты. Очевидно, развернув подарок, она сильно изменилась в лице, потому что после непродолжительного молчания расхохотался уже сам Джек.
Это был обыкновенный небольшой медный квадрант, какие Эдвард неоднократно видел во время службы во флоте, но хорошо и надёжно сделанный, без присущих данному прибору мелких огрехов, сильно сказывавшихся на точности измерений. Когда Эрнеста, придирчиво оглядев его со всех сторон, принялась сразу же вычислять местонахождение корабля, глаза ее едва ли не впервые за время пребывания на «Попутном ветре» загорелись настоящей радостью, как у человека, после долгого перерыва занявшегося наконец любимым делом.
– Ну что, угодил тебе? – с довольной усмешкой спросил капитан, через плечо наблюдая за ее манипуляциями. Эрнеста кивнула, не сводя глаз с прибора.
– Мистер Дойли, будьте добры, принесите мне карту, она в капитанской каюте, верхний правый ящик стола, – вдруг негромко и совершенно буднично приказала она. Эдвард, растерявшись, перевел взгляд с нее на Джека и обратно: это что, новая шутка?
– Мистер Дойли, я жду, – напомнила девушка, даже не взглянув на него. Матросы за его спиной начали перешептываться; капитан Рэдфорд нахмурился, но промолчал.
На негнущихся ногах Эдвард встал, прошел мимо них и доплелся до каюты. Карты в указанном ящике лежали кучей, и он долго рассматривал их, пытаясь найти нужную: и без того начерченные на довольно тонкой и скверной бумаге контуры расплывались перед глазами.
– Благодарю вас, мистер Дойли, – все так же ровно и безучастно проговорила Эрнеста, когда он вновь появился на палубе. Пока он передавал ей бумагу, она скользнула взглядом по его трясущимся, словно после крепкой попойки, рукам, и чуть мягче прибавила: – Да, это именно то, что нужно.
Она быстро развернула карту, намазанным углем кончиком бечевки отметила нужную точку и провела от нее тонкую линию около двух дюймов длиной:
– Это наш маршрут на ближайшие три дня, верно, капитан?
– У тебя другие предложения?
– Нет, пока все в порядке. Сейчас менять курс нельзя, можем попасть в шторм, а вот дня через четыре… – Пальцы ее заметались над картой, проводя какие-то едва уловимые глазу измерения. – Через четыре дня после полудня поворачиваем на… на где-то пятнадцать градусов южнее – извините, что приблизительно, вечером скажу точнее – и с поправкой на ветер… В общем, через восемь дней выходим на те самые торговые пути.
– А мы… Мы сами не попадем в шторм, пока будем менять курс? Если он проходит здесь… – сам ужасаясь своей наглости, пробормотал Эдвард, прикасаясь к карте. Эрнеста, к его удивлению, нисколько не смутилась:
– Нет, к тому моменту он уже уйдет на восток. Вот, смотрите, если сейчас он здесь, а его скорость примерно… – склонившись над картой, принялась объяснять она. Дойли, задыхаясь от отвращения к самому себе, слепо кивал в ответ на каждое ее слово. Лишь теперь он начал понимать, почему своевольный и безрассудный капитан Рэдфорд был готов пойти на столь значительные уступки ради того, чтобы заполучить на борт эту девушку.
Все матросы уже разошлись работать или отдыхать, когда, обсудив скорректированный маршрут, Эрнеста с Джеком наконец оторвались от карты; сам Эдвард, не вмешиваясь более, стоял возле фок–мачты, не поднимая головы и делая вид, что прилаживает на место отвязавшийся конец.
– Вот и отлично, раз тебя все устраивает. Мистер Дойли, пожалуйста, отнесите на место, – вновь распорядилась девушка, сворачивая карту.
– Знаешь, на самом деле теперь ее место не у меня, – остановил ее Джек с заговорщической ухмылкой. – Видишь ли, первоначально я готовил тебе немного другой подарок, а это… Словом, тебе просто надо кое–куда пройти.
– Следуйте за мной, мисс Эрнеста, – предложил возникший, словно из ниоткуда, мистер Макферсон.
Небольшую, но удобную комнатку в трюме, отделенную от кубрика добротной перегородкой, готовили явно особо, и это было заметно. Находилась она не в глубине корабля, а по левому борту, и сквозь отверстие, раньше, очевидно, служившее весельным и орудийным портом, а теперь расширенное и снабженное занавеской, солнечный свет бил прямо на придвинутый к перегородке письменный стол. Помимо него в комнате находились два стула, большой сундук, на который при желании можно было бы даже улечься, как на турецкий диван, несколько ящиков для бумаг и подвешенный к потолку гамак.
– Ну, ты пока здесь устраивайся, мешать мы не будем. Если что-то потребуется, говори сразу, – распорядился Джек после продолжительного молчания – девушка, вздрогнув, подняла на него свои темные глаза:
– Да, конечно. Спасибо.
Рэдфорд, поморщившись, обиженно хлопнул дверью, плечом оттер Макферсона, мимо Эдварда прошел с таким видом, будто за обедом увидел в своей тарелке дохлую крысу, и сквозь зубы приказал:
– Идите за мной. Заберете все карты, приборы, бумагу – словом, то, что необходимо – и принесете сюда, надеюсь, дорогу уже запомнили… мистер Дойли.
Когда спустя полчаса он вновь появился на пороге маленькой комнатки, Эрнеста, уже по–новому передвинув сундук и расставив по углам ящики, стоя спиной к двери, натягивала гамак.
– Это вы, мистер Дойли, – неожиданно тихо и устало проговорила она, не повернув головы – темный силуэт ее на фоне светлого окна казался еще тоньше и трогательнее. – Оставьте все на столе, я потом разберу.
– Быть может, вам помочь? – поколебавшись, все же предложил он. Плечи девушки чуть заметно дрогнули: