Под флагом цвета крови и свободы
Шрифт:
– Не выйдет из этого ни дьявола, говорю тебе! – проревел Морган, стоило Макферсону подобраться к ним и что-то негромко спросить. Обернувшись к матросам, он рявкнул: – Рубите!
Те, похоже, давно ожидая этого приказа, с готовностью потянулись к прикрепленным к поясам топорам, но один из них, совсем молодой, с развевающимися по ветру длинными темными кудрями, растолкав товарищей, бросился к рулевому.
– Мистер Морган! Нельзя рубить, там же живые люди, – взмолился он, и Эрнеста с изумлением узнала в нем Генри Фокса – хотя после более чем часовой работы в шторм под проливным дождем он был сам
– Нет, нельзя! Промедлим – потеряем мачту! – отпихнув его в сторону, отрезал рулевой и скомандовал: – Рубите, я сказал!
– Можно просто перерезать штаг! Парень дело говорит, – вмешалась Эрнеста. Морган с ненавистью воззрился на нее, сплевывая соль:
– И кто туда полезет? Потому что я никого…
– Я полезу, – поспешно выдохнул Генри. Морено стиснула челюсти:
– Ты немедленно идешь в трюм! Ребята, – обратилась она к все еще не торопившимся исполнять приказ Моргана матросам, – ребята, кто со мной?
Дружный одобрительный, хотя и негромкий – грозного рулевого опасались – гул был ей ответом. Морган с нескрываемой злобой оскалился:
– Ага, конечно, будто сами вы не знаете…
Закончить фразу он не успел – корабль снова качнуло настолько сильно, что на мгновение показалось, что он сейчас опрокинется.
– Лево руля! Влево заложи, Джек! – откашливая попавшую в рот и легкие воду и держась за фальшборт, прокричала Эрнеста. На обшивке остались заметные царапины, а у самой девушки из–под ногтей вместе с набившимся туда илистым налетом выступила кровь, но она, упрямо хватаясь обеими руками за свисавшие то тут, то там канатные стежки, полусогнувшись, ползком побрела на мостик, где, намертво вцепившись в штурвал, почти врос в палубные доски капитан Рэдфорд. И Морган, взглянув ей вслед и увидев затем лица своих людей – решительные, злые, полные готовности нарушить его приказ – сдался, рякнул, кулаком что есть силы врезав по многострадальному фальшборту:
– Лезем резать штаг! Эй, вы, – задирая голову, проорал он крошечным фигуркам марсовиков, – освободите чертов стаксель–штаг!
А Эрнеста, тем временем уже добравшись до мостика, хрипло спросила:
– Все–таки ложимся в дрейф?
– Стихает шторм! Сама погляди, – отозвался Рэдфорд, ожесточенно ворочая штурвалом – корабль никак не желал выравниваться до конца, упрямо кренясь на левый борт: должно быть, трюмная команда не успевала полностью откачивать оттуда воду. Эрнеста сощурилась, всматриваясь в горизонт в указанном направлении: море бушевало по–прежнему, а грозовые тучи, казалось, были насажены прямо на верхушки мачт, но на границе неба и воды виднелась чуть заметная тонкая полоска более светлого цвета.
– Часов шесть еще, не меньше, – пробормотала она, едва сдерживая забрезжившую при виде этой полоски надежду.
– И все восемь, – сипло отозвался Джек, – только это мы уж как-нибудь выдержим. Больше, чем есть, волн уже не будет. И отнесет не слишком далеко…
На мгновение они переглянулись – мокрые, уставшие и продрогшие, оба они отлично знали, что означают эти слова. За всеми уже совершенными и еще предстоящими усилиями, за долгими часами безысходности и полной зависимости от воли переменчивого моря наконец встало то, что заслонило все – надежда на спасение. Для них самих, для корабля и если не всех, то большинства членов команды: пока что удалось обойтись без погибших, и если так пойдет и дальше…
Словно в отместку за эти самонадеянные рассуждения новая волна, больше и сильнее предыдущих, с размаху врезалась в борт корабля. Послышались крики матросов; корпус «Попутного ветра» угрожающе заскрипел, откуда-то сверху послышался звон лопнувших канатов, и сразу же за ним – глухие удары топоров, перерубающих снасти. Рэдфорд и Эрнеста практически одновременно ухватились за штурвал, в который раз выкручивая в нужную сторону неподатливое колесо.
– Джек, хватит! Хватит, иначе занесет… – наконец выговорила Эрнеста, но капитан, будто не расслышав ее, продолжил заворачивать судно. – Джек! – крикнула она снова и только после этого заметила пристальный взгляд Рэдфорда, направленный куда-то за ее спину. – Джек, что такое?
– Человек за бортом! – послышалось с марсов; и одновременно с этим очередная волна, взметнувшись вверх, на своем гребне вынесла показавшуюся почти карикатурно крошечной по сравнению с ней человеческую фигурку. Эрнеста не успела еще разглядеть, кто это был – да и не представлялось это возможным на таком расстоянии и в грозовом сумраке – но, увидев перекошенное лицо боцмана Макферсона, сгорбившегося над фальшбортом, поняла почти все.
Одновременно с ней догадался и Рэдфорд – он внезапно отпустил штурвал и двумя скупыми, короткими движениями сорвал с себя тяжелый камзол и пояс, к которому были пристегнуты пистолеты и рог с порохом.
– Держи штурвал! – на ходу крикнул он не успевшей даже возразить ему Эрнесте, в три широких шага оказался у фальшборта и, перебравшись через него, бросился в бурлящую внизу воду.
– Капитан! – только и успел ахнуть Макферсон; и у многих одновременно с ним мелькнула мысль, что «Попутный ветер» остался без твердой руки своего хозяина. Но спустя несколько секунд темноволосая голова Джека вынырнула уже в десятке ярдов от корабля, задержалась на мгновение на гребне волны и снова погрузилась в воду. Генри нигде не было видно, хотя Эрнеста до боли всматривалась в темную пенистую массу за бортом.
– И что же нам теперь делать? – с отчаянием громко спросил один из матросов, и после этой невольно вырвавшейся фразы, полной неподдельного отчаяния, к Эрнесте вернулась ее прежняя решимость.
– Готовьте концы! Как только увидите их обоих, сразу бросайте! – распорядилась она, снова с силой проворачивая штурвал влево: очередная волна грозила швырнуть судно килем прямо на находившихся за бортом, а у них самих совершенно точно не хватило бы сил справиться с ударом подобной силы. – Мистер Макферсон, где они?
– Не видно ни дьявола! – прокричал в ответ старый боцман, вопреки любым соображениям собственной безопасности перегибаясь через фальшборт. Внезапно он обернулся и закричал матросам, выбиравшим канат: – Вон они, вот!.. Бросайте живее!!! – Он сам бросился привязывать к концу абордажный крюк и, не доверяя здоровяку Дэнни, примерившись, швырнул получившуюся конструкцию как можно дальше за борт.
– Второй, второй готовьте! Вдруг не получится… – начала было Эрнеста, но тут Рыжий Айк, влезший на самый блинд–рей, проорал торжествующе: