Под глифом "Бесконечность"
Шрифт:
Он оттолкнул от себя заложницу и, перевалившись через перильца, полетел вниз, рукой скорректировав направление. Только бы не промахнуться.
Снова этот чёртов коридор. Только в этот раз он уже и длиннее. Лампы горят редко, выхватывая мусор и битый кирпич на полу. Он один. Совсем один. Стены, как будто, движутся, давят на плечи. Ещё немного и стиснут так, что не вырваться. Кричать бесполезно. Никто не придёт. Никто.
— Вик? — голос женский, но не дока, это точно. — Опять пробакланил реанимационный блок?
Это Тори, стерва. Вик открыл глаза. Был приступ, на этот раз — сильный. Он даже потерял сознание и не почувствовал удара о настил платформы, а он был. И, кажется, ещё и о толстый прут, служащий здесь перилами. Дышать больно. Ребра сломаны. Вокруг — почти что темнота за исключением блуждающего сигнального прожектора, который изредка освещал место их приюта.
Хотелось ответить, но язык во рту, словно отключился от мозга. «Потеряно соединение». Даже смешно.
— У меня всего одна доза, — Тори перевернула его на спину и воткнула иглу возле сердца. — Это обезболивающее. Тебе полегчает. Нам надо выбираться отсюда. Ты не представляешь, что творится наверху.
«Что?» — но она не услышит. Модуль связи вышел из строя, а говорить он не может. Пока.
— Кажется, они сливают Арканум, и нас вместе с ним, — Тори потянула его подниматься.
— Идти сможешь?
Что ей ответить? Всё тело ватное, и так продлится ещё пару часов, как минимум. Она и так это поняла, прекратила попытки поднять неповоротливое тело.
— У нас всего час, может, даже меньше. Пока они доберутся сюда, — равнодушно сказала она. — Отличный план — упасть с агонизирующим мозгом на перила. Надёжный, как швейцарские часы. — Она фыркнула, а потом добавила, — Ты идиот.
И спорить не хочется. Она помолчала, кусая губы. Прожектор выхватывал бледное лицо с лихорадочно горящими глазами.
— Нас сдали, Вик, со всеми архивами, — Тори равнодушно пожала плечами. — Там, наверху, нам грозит пожизненное или смертная казнь по резолюции муниципалитета. Зависит от того, что им теперь известно.
Вик пошлёпал губами. Хотелось задать нужные вопросы, но тело снова играло с ним в дурацкие игры.
— Поэтому Линц и вступил в дело, и, кажется, не только он, — Тори спрятала лицо в ладонях, — мы оба идиоты.
«Где же выход?» — хотелось спросить. Неужели в сдохнуть лабораториях Линца?
— Как ты? — она взглянула на товарища по несчастью, — лучше?
Как сказать, боль притупилась, но вот с головой по-прежнему туго.
— Тебе нужен нейрохирург, — вздохнула Тори, — я посмотрела, модуль разбит в хлам.
Надо идти, времени всё меньше.
— К-к. к… — хотелось спросить, как она нашла его.
— Речь восстановится, — успокаивающе проговорила Тори, — главное, чтобы ты мог идти.
— Я пока не знаю, что нам делать, — продолжила она, — есть выход через шлюзы реактора. Там выйдем к поверхности. А потом посмотрим.
— Пока ты тут прохлаждался, много чего случилось, — продолжила Тори спустя время. — Алекса Роуза нашли в камере отдыха. Его так отделали, что даже его матушка не сразу признала. Идентификацию провели по зубным слепкам и тесту ДНК. Говорят, это ты. Даже есть запись. Она хренового качества. Но голос идентифицировали и твою кровь тоже. Тебе грозит депортация на Терру перед процессом. Сама арена просто вскипела. Я ещё не видела такого. Они там все сгорели заживо. Говорят, кто-то подложил заряд под реактор, и этот кто-то — ты. После этого муниципалитет объявил эвакуацию. Теперь весь Арканум заражён и воняет палёным мясом.
— А… ты? — наконец-то он совладал с языком.
— Я ждала, пока появится сигнал. Тебя хорошо припрятали. Мне кажется, Служба Безопасности тоже ищет нас. И отнюдь не для того, чтобы придать правосудию.
— Они… знают? Про тебя?
— Они знают всё, — Тори вздохнула, — кто-то слил информацию о нас в сеть. Все уверены, что мы стали причиной гибели Арканума. Ещё немного и начнётся «охота на ведьм». Но там есть интересная информация. Ты знал, что «Шершень» не единственный такой проект? Что у Резника было несколько контрольных групп в разных районах Терры?
— Нет…
— Теперь знаешь. Пока они разбираются, сколько из них осталось в живых, возможно, мы сможем затеряться среди толпы.
Вик поднялся, стараясь не тревожить левый бок.
— Как? — он опёрся спиной о холодные безразличные трубы перил.
Тори подняла руку и в ладони тускло блеснул скальпель.
— Ты обронил, — ровно сказала она, придвинулась и без спроса развернула его правую руку ладонью вверх. Воткнула скальпель ровно в середину татуировки, там, где восьмёрка схлестнулась с латинской буквой «V».
Вик равнодушно наблюдал. Боль перестала быть чем-то раздражающим, скорее стала заурядным фоном для событий. Тори погрузила пальцы в надрез, не обращая внимания на кровь, выдернула из плоти фрагмент и подняла его к самому носу. Крохотный чип, измазанный в густой крови.
— Сделаешь со мной то же, — Сказала она, протягивая окровавленный скальпель и повернулась спиной. На позвоночнике, там, где шея плавно переходит в плечи, чернел крохотный знак бесконечности.
Вик коснулся пальцами её обнажённого плеча, и по телу пробежал ток. Он любил эти плечи. Ямочку у шеи, покатый рельеф мышц. Любил? Это было давно. Очень давно.
— Режь!
— Здесь темно…
— Режь, — упрямо повторила Тори.
Вик надавил на скальпель в самой середине знака «бесконечность».
— Чем это нам поможет?
— Мы перестанем идентифицироваться, как биениды, — Тори скрипнула зубами, когда Вик вырвал крохотное уплотнение в ткани.
— Нам нужны другие чипы.
— Достанем позже, — Тори передёрнула плечами, поправляя куртку на шее. — Идти можешь?
— Да, — Вик поднялся, придерживаясь рукой за перила.
— Они уже на этом уровне, наверняка, — Тори повела его за собой, — будь готов.