Под глифом "Бесконечность"
Шрифт:
— Воз-зможно, но у меня нет таких данных.
— Что за формат вы предлагаете?
— Во из-збежание повторения ошибок предлагаю пер-редать Арканум под внешнее управление, а его ресурсы использ-зовать в производственных целях. Размес-стить здесь весь мой производственный комплекс.
— Производство достаточно энергоёмкий процесс, где мы будем брать столько энергии?
— На северной сфере можно раз-звернуть достаточно солнечных батар-рей. А в экватор-риальной части можно использовать ветр-рогенераторы.
— У вас есть конкретные предложения?
— Несомненно,
— Мы ознакомимся.
— Помимо этого предл-лагаю использовать центр-ральную часть как парковую зону. Экосистему можно восстановить за полгода. Арканум перестанет быть бельмом на глазу у совета федераций и станет частью мирового сообщества.
— Звучит обнадёживающе…
— Что там за история с убийцей мальчика Роуза? Такая трагедия, — встрепенулся один из советников, — говорят, он один из тех… ну, вы понимаете… помните в прошлом веке? бессмертные, это же чушь…
— Это спекул-ляции, господин Вислоф. Обыкновенные спекуляции, — холодно улыбнулся Линц, — мы-то с вами знаем, что эти разработки под контролем правительства. Всё, что происходит с такими людьми известно специальной службе. Мне таких сведений не поступало.
— Что ж, раз глава корпорации, занимающейся разработками в области бессмертия не в курсе, — рассмеялась женщина справа, — пресса по-прежнему любит острое…
— Обыватель любит поостр-рее, а пресса лишь удовлетвор-ряет спрос, — замети Линц.
— Но вы же не стали бы скрывать столь ценный продукт? Уверен для генетиков и фармацевтов это был бы лакомый кусок
— Раз-зумеется, нет, советник….
— Каков процент стабильности?
— Пятьдесят девять процентов.
Галицкий помолчал.
— Слишком медленно. Почему так медленно? Он получает препарат?
— Да.
— Мне нужен результат. Надавите, чтобы сломалось!
— Результат может быть непредсказуемым.
— Работайте! — рявкнул Галицкий
Из реанимационного блока Вика выселили и выделили новую комнату без окна с одной единственной кроватью. Наплевать, лишь бы не надоедали со своими порядками.
…Вздох, гладкий ствол под ладонью. Голова в перекрестье прицела. Короткий глухой выстрел. Вот и всё. Миссия выполнена. Программа отработана. Город лишился одной из своих ключевых фигур, теперь его история изменится и пойдёт в новом русле. Возможно, к лучшему, но это не точно.
«Выгрузка памяти завершена. Виктор. Блок ноль восемь укомплектован. Для активизации необходимо несколько часов покоя».
Значит, скоро память снова станет, как чистый лист за исключением базовых функций. Бессмертие имеет свои плюсы, но минусов неизмеримо больше. Мозг буквально закипает от обилия информации, и, чтобы не потерять данные, пришлось доверить воспоминания архиву. Сначала бумажному, потом по мере развития технологий цифровому.
От неловкого движения потянуло в груди. Ещё болит после ранения.
— Благодарю, — он разобрал винтовку, спрятал её части в спортивный рюкзак. Далеко внизу, в соседнем здании начался переполох. Убит выстрелом в голову один из лидеров доминирующей партии, стремящейся добыть Аркануму больше свободы. Теперь всё будет по-другому. В очередной раз. Вик накинул лямку на плечо. Сколько таких случаев в его архиве? Наверняка много. Небольшое изменение в расстановке сил — и история идёт в новом ключе. Иногда кажется, что Арканум стал тренировочной площадкой для очень-очень крупных игроков. Это как шахматы, только в масштабе города. И фигурами на этой доске становятся живые люди, добровольно приехавшие сюда и подписавшие соглашение об отказе от претензий. А Вик…, кажется, он всего лишь чьё-то орудие, и эта установка сидит где-то внутри. Понять бы, что заставляет его подчиняться…
… — Ты же не обвиняешь оружие в руках, что оно убивает само, правда?
— Нет. Это всего лишь железка. Правда смертоносная. Нужна рука, чтобы нажать на спусковой крючок.
— Вот и с нами так же. Просто железки. Относись к этому так.
— А как же свобода воли?
— Её нет, это иллюзия. Тебе ли не знать, — она отворачивается, чтобы взять себе ещё пива. — Каждый твой шаг продуман кем-то. Всегда за спиной чья-то рука, давит на тебя, чтобы исполнялись чьи-то желания. Бах-бах. — Палец изобразил пистолет. Кажется, она пьяна.
— Нет, я могу решить сам… — Вик вытянул ноги, сложив их на небольшую спортивную сумку у стола.
— Сам? — она смеётся, — ты дурак! Современные технологии никому не позволяют решать самому. Все механизмы давно отработаны, риски просчитаны, потери незначительны.
— Дерьмовая философия…
— Какая есть…
— А ты?
— Что я? — в её восхитительных глазах загораются озорные искры.
— Кто ты в этом уравнении?
— И я тоже дура…
Глава 20
… — Что видишь?
— А? — он устал от бесконечной череды тестов. Послать их на хер? Не выйдет. Они начнут всё с начала. Заставят, уговорят, выдавят.
— Что видишь? — на долбаном экране перед глазами какие-то кляксы. Что тут можно увидеть? Что-то похожее на современное искусство, бездарность возведённая в абсолют.
— Мазня…
— А точнее?
— Две мазни….
Перед глазами возникает другая картинка. Эта не лучше.
— А здесь?
— Послушайте, может хватит? Я могу уйти? — это бесконечно, надоедливо и вызывает раздражение.
— Нет! Не можешь! — отсекает ледяной голос всякие попытки встать, по телу пробегает разряд. Что-то похожее на судорогу. Сознание становится немного сонным, но желание уйти не пропадает. Он уже забыл когда смотрел на мир не через очки дополненной реальности, а просто так глазами. Хотя один глаз ещё плохо функционирует
— Отвечай на вопрос.
— Какой?
— Здесь что видишь? — на экране теперь женское лицо. Высокие скулы, большие лиловые глаза, пухлые губы. Где-то внутри всё сжимается в тугой комок, а потом прорывается всепоглощающей ненавистью.