Под крылом дракона. Часть 2. На рубеже
Шрифт:
Эарлан удивленно посмотрел на Олоримэ, не ожидав такого вопроса.
– Когда я проснулся на рассвете, она уже была на её месте, – вспоминая минувшие события, медленно начал принц. – Правда, я не заметил поначалу никаких изменений. Голос у неё был ниже, чем у Сенери, но и на это я не обратил внимания, увлеченный лишь идеей похода к эльфиолам. Я вообще был тогда крайне невнимателен… Мы шли с ней всё так же под покровом мантии-невидимки, как и в предыдущий день. С самого утра Эдвин словно взбесился. Я думал, что её единорог отказывается везти меня, а потом понял, что он пытался донесли до меня то, что рядом с нами не Сенери… Но тогда я, конечно же, ничего не мог понять. Мы пошли пешком
– Когда она явила себя? – внимательно слушая, спросила Олоримэ.
– Когда мы вышли жертвенному столу троллей. Я шел первым, ничего не подозревая, как вдруг почувствовал удар обезоруживающего заклинания, практически мгновенно лишившего меня сил и сознания. Я успел оглянуться и увидеть существо, которое стояло позади. Потом я потерял сознание. Вероятно, тогда она и привязала меня к столбу, а очнулся я уже тогда, когда рядом стояла настоящая Сенери.
– Переобликация – это ведь темная магия? – уточнила эльфийка.
– Да, – кивнул волшебник. – И ведьма владела этим заклинанием очень хорошо! Впрочем, как и остальными своими магическими способностями. Я… я не знаю, как я мог быть таким небдительным!
– Не исключено, что это тоже было результатом её воздействия, – задумчиво проговорила Олоримэ.
– Скажите, то, что вы спрашиваете о ведьме, связано с тем, что вы хотите найти её? – спросил Эарлан.
Олоримэ пристально посмотрела на волшебника, решая, посвящать ли его в планы Повелителя, потом медленно кивнула:
– Да, вы всё правильно поняли.
Принц усмехнулся, потом остановился и покачал головой, словно не отказываясь верить в происходящее.
– Что вас так рассмешило? – недоуменно нахмурилась Олоримэ.
– Не рассмешило, – возразил волшебник, – а обрадовало. Я поверить не могу своей удачи. Столько раз я жалел о том, что не смог удостовериться полностью в том, что враг обезврежен, и теперь мне представляется возможность доделать незавершенное и расправиться с той, кто желала зла мне и Сенери!
Олоримэ непонимающе прислушивалась к словам Эарлана. Её удивление было так сильно, что привлекло к её мыслям внимание Тарьи. «Вряд ли его величества разрешат принцу самолично отлучиться на поиски ведьмы…» – заметила ясновидящая.
– Но разве ваши родители позволят вам рисковать сейчас и идти на её поиски? – повторила вопрос подруги Олоримэ.
– А у них нет выбора, – с торжествующей улыбкой произнес принц. – Если никому из эльфов неизвестно точное местонахождение этой ведьмы, то единственная связующая с ней нить – я. Думая, что ведьма – это Сенеренталь, я вёл её вместе с собой под мантией-невидимкой. Мантия помнит ведьму: её след хранится в магическом сознании этого артефакта рядом с моим, так как ведьма шла под мантией с моего разрешения. И ясновидящие смогут определить её след и пойти по нему, но для постоянного поддержания направления им будут нужны мантия и я. Без моего присутствия она не покажет след ведьмы, так как именно я представил её мантии. – Глаза Эарлана буквально светились от радости. – Что поделать, так она устроена. Эти волшебные предметы такие капризные!
Олоримэ не смогла скрыть довольную улыбку: она понимала чувства принца. «Поднимитесь к оба нам, пожалуйста!» – раздался в её голове голос Тарьи.
Через пару минут Олоримэ и принц вошли в комнату Тарьи, где по-прежнему сидели Элиор и Эвелис.
– Его высочество прав, – ответил на немой вопрос вошедших Элиор. – Мы сможем найти ведьму по мантии-невидимке. Если Эарлан будет постоянно вызывать в себе воспоминание, как он шёл вместе с ней под покровом волшебной ткани, мантия даст нам возможность чувствовать магический след ведьмы и прийти по нему к его обладательнице.
Эарлан достал из широкого внутреннего кармана магический покров – эльфы поняли это по чуть зарябившему воздуху.
– Всё время, пока я был на той поляне, где на нас напали тролли, мантия была прикреплена к моей одежде и, хотя она не делала меня невидимым, так как не укрывала полностью, я был скрыт от магического поиска. Пока она не оторвалась от меня. В тот самый момент, когда у выхода из леса – там, где дрались ведьма и Сенеренталь – появилась Олоримэ, – начал вспоминать принц.
– Так вот почему поисковые чары обнаружили вас так поздно! Вы всё время до этого были под скрывающим действием мантии! – вздохнула Тарья и снова поразилась, как близко от смерти в тот день прошёл его высочество.
– А потом всё произошло в один момент: мантия оторвалась, появилась Олоримэ, и началось это невероятное колдовство, которое, как я думал в тот момент, принадлежало именно ей. Тролли тоже отвлеклись на него, и я успел подхватить мантию…
Элиор приблизился к волшебнику и призвал свою магию.
– Вспоминайте, Эарлан, как шли с этой ведьмой, что она говорила, что делала. Держите в голове этот образ.
Волшебник вздохнул и открыл свои мысли, отпирая и для самого себя двери, за которыми находилась Сенеренталь. Ведьма, принявшая её облик, не могла не напомнить о ней. Почему-то теперь вспоминать эльфийку Эарлану было тяжело. Он чувствовал: то, что было, больше никогда не повторится и никогда уже не будет так, как прежде. Этого Эарлан вынести не мог и предпочитал совсем не вспоминать о спокойном времени и беззаботных разговорах. Но теперь надо было вернуться в прошлое, и он стал представлять перед собой девушку с синими крыльями, вспоминая, что за её внешностью в тот момент скрывался враг, а настоящая Сенери шла по их следам через лес и изо всех сил пыталась успеть…
Как ни странно, воспоминания показались ему блёклыми, словно это случилось несколько лет назад, хотя прошло всего два декадона. До окончания сезона и года оставалось совсем немного. Ещё двенадцать дней, и – поздняя осень закончится. И наступит весна. Так странно некстати теперь.
Вот ещё несколько моментов промелькнули перед Эарланом. И тогда Элиор отошел от него, сел в кресло и вышел на поиск ставшего знакомым ему следа.
Все в комнате затихли и, не шевелясь, смотрели на ясновидящего. Не было никакого напряжения в их неподвижности, просто не было смысла что-то говорить и делать. Эвелис сидела, опустив глаза вниз. Олоримэ со светлым лицом смотрела в пустой сад.
– Как холодно сегодня, – вдруг произнесла Тарья. Эарлан вздрогнул от её слов, машинально перевёл взгляд на сад за окном и изумленно ахнул. Эльфы повернулись посмотреть, что его так удивило, и застыли, внимательно следя за падающими снежинками.
Олоримэ медленно прошла по комнате и встала у окна. Весь сад Повелителя сиял ослепительной белизной.
– В Танмере никогда не было снега! – тихо произнесла она, качая головой. В приоткрытое окно с резким ветром залетели несколько снежинок и легли на пол, не тая от прикосновения к ковру. Ветер взметнул платья эльфиек, и в комнате воцарился холод.