Под крылом ворона

Шебалин Дмитрий Васильевич

– Господин, – обратился к нему комендант крепости и его главный помощник в этой нелёгкой борьбе за порядок. – Прошу утвердить отчёт о расходовании провианта и подписать акты по ревизии складских запасов в форпостах.

– Надеюсь, с профицитом? – спросил командор.

– Так и есть, излишки… уже списаны.

Блюмпаст понимающе кивнул.

– Также на прошлой декаде было два случая дезертирства и ещё двое погибли от лап тварей, суд назначен на послезавтра. Записки командиров и сведения, полученные от опрошенных, в этой папке.

– Не торопитесь с судом

и с записями, я посмотрю позже, – ответил он и отложил документы на край стола. – Сколько им оставалось до окончания контракта?

– Троим больше 10 лет, но одному из погибших всего 2 года, – ответил комендант. – С записями повременим.

– Хорошо, я сам изучу обстоятельства, – видимо, сегодня ему опять придётся лечь спать позже, чем нужно. – Что ещё?

– Прибыл новый отряд для прохождения короткой службы. Но это лишь сын ненаследного рыцаря с охраной. Даже не знаю, зачем он здесь. Учитывая статус, таких обязательств у него нет, а если хочет выслужиться, то почему заявился всего на 30 дней?

– Хм… Необычно. А если необычно, то подозрительно. А если подозрительно, то требует внимания. Как его зовут-то?

– Рейн, господин Блюмпаст, – комендант начал перебирать бумаги, чтобы найти больше информации. – Сын рыцаря Дунвеста.

– Да? А не того ли самого Дунвеста, случаем?

– Не знаю о ком речь, господин. Я здесь 5-й год, но не припомню такого.

– То было куда раньше. Что ж, пожалуй, на этот раз придётся лично посмотреть, кого к нам занесло.

*****************

– Командор, приветствую вас, – Рейн склонил голову, давая понять, что статус собеседника выше его собственного. – Меня зовут Рейн, и я прибыл в Северный корпус для прохождения службы.

Командор не торопился отвечать, внимательно глядя на нас снизу-вверх. Но кажется, собственный низкий рост нисколько его не смущал, и никаких комплексов по этому поводу он не испытывал. Или старательно делал вид. Он поочередно подходил в плотную к каждому и заглядывал в глаза, пытаясь отыскать там что-то, известное лишь ему одному. Только с Горунаром возникла проблема, и как не запрокидывал свою голову командор, увидеть он смог лишь подбородок гиганта, и ему всё-таки пришлось сделать шаг назад, чтобы осмотреть его лицо целиком.

Наконец он вперил свой испытующий взгляд в главное действующее лицо.

– Похож… Скажи мне, Рейн, сын Дунвеста, зачем ты здесь? Что задумал твой отец?

– Я… А при чем тут мой отец? – растерялся юноша.

– Молчишь, значит? – покачал головой командор. – Ну и я не поверю в простое стечение обстоятельств и в то, что у этой истории нет второго дна.

– Я не понимаю вас, господин…

– А не многовато ли охраны для сына рыцаря? – перебил его он, ещё раз пробежавшись по всем нам, и на секунду задержавшись на Виоле. – По глазам их вижу, что это наёмничье отребье, за монеты готовое браться за любую работу. Что ж, отец твой не поскупился. Но ты сам то веришь, что они тебя охранять явились, а не за другое деньги получили?

– Я… Но… – только и выдавил из

себя Рейн, не понимающий сейчас, как реагировать на такой нажим. – Мне кажется…

– Значит так! – опять не дал ему договорить местный царь и бог, обрывая на полуслове. – Раз прибыл служить, значит будешь служить! Сегодня же отправляетесь за реку, до западного форпоста. Проводника и бумагу выдаст комендант. Надеюсь, ближайшие 3 декады мне не придётся слышать твоё имя.

После чего, не дожидаясь ответа или возражений, он развернулся на каблуках и бодро зашагал прочь, по пути рявкнув каким-то работягам, отдыхающим от разгрузки мешков с обоза: «Чего расселись?! А ну за работу, лентяи!».

– И что это сейчас было? – растерянно спросил сам у себя Рейн.

– Что бы это ни было, но пахнет неприятностями, – ответил я. – Готовьтесь выдвигаться.

Вздох и без того усталых людей был мне ответом.

К полудню нас нашел проводник, который обрадовал отряд тем, что повозку мы должны будем оставить в крепости, ведь как таковой «дороги» до форпоста нет. И если у Рейна и Виолы были лошади, то всем остальным предстояло шагать словно навьюченным мулам, таща по 20-25 килограмм полезной нагрузки. А Колтуну и Горунару – все 30. Раст остался в крепости, приглядывать за имуществом, о чём мы кое-как смогли договориться с комендантом.

Ещё через сутки мы всё ещё были в пути, но по заверениям приставленного комендантом проводника вот-вот должны были подойти к форту. Им, кстати, оказался простой, но неулыбчивый парень по имени Хмур, в прошлом сын лесничего.

– Рейн, – обратился я на последнем привале к нашему задумчивому последнее время парню. – А ты случайно не знаешь, за что твоего отца возвысили до рыцарского звания?

– Он не рассказывал, – покачал головой тот. – Говорил лишь, что ему выпал шанс отличиться, хоть он его и не искал.

– Но командор явно твоего отца помнит, а ведь прошло почти двадцать лет.

– Если ты думаешь, что я что-то скрываю, то напрасно. Для меня это было такой же неожиданностью. Но может оно всё и к лучшему поворачивается, не хотелось бы все эти дни просидеть на заднице, пялясь на крепостные стены изнутри.

Рядом отдыхающий Колтун так жалобно вздохнул, что стало понятно, он то как раз был совершенно не против отсидеться в безопасности, а после спокойно двинуть в Трием, получать свою оплату.

– Может и так, – не стал возражать я. – Кто знает, какую коллекцию дуэльных мечей ты бы собрал, останься в замке, где полным-полно других благородных, скучающих по своим поместьям и пирушкам.

– Не делай из меня дурака, Мазай!

Я вскинул руку, призывая к тишине. К нам возвращался проводник, отправившийся с полчаса назад на разведку, и делал он это с большой поспешностью.

– Готовьте оружие, – отдал я команду.

– Следы, – коротко пояснил немного запыхавшийся проводник. – У ручья пережеванная лисица. Тварь отрыгнула её не так давно, блювота еще даже не подсохла. Судя по тому, что кости не перемолоты и переварены слабо, не самая опасная. Вроде прыгун, а может завывала.