Под куполом
Шрифт:
12
Барби хотелось отлить, но он держался. Он проводил допросы в Ираке и знал, как обстояло дело там. Не мог утверждать, что здесь будет то же самое, но случиться могло всякое. Ситуация менялась очень быстро, и Большой Джим показал безжалостную способность не отставать от хода событий. Как и большинство талантливых демагогов, он адекватно оценивал готовность целевой аудитории принимать на веру любой абсурд.
Барби также мучила жажда, и он совершенно не удивился, когда один из новых полицейских появился у его камеры со стаканом воды в одной руке и листом бумаги
Стакан с водой, ручку и лист бумаги держал в руках Ренни-младший.
— Ты только посмотри на себя, — начал он, — не очень-то ты готов к тому, чтобы справляться с парнями хитрыми армейскими приемчиками. — Он поднял руку, в которой держал лист бумаги и ручку, и потер левый висок кончиками пальцев.
— Ты и сам не шибко хорошо выглядишь.
Младший опустил руку.
— Я здоров как огурец.
Однако странно, подумал Барби. Люди говорят, здоров как бык или свеж как огурчик, но выражения «здоров как огурец» он никогда не слышал. Вероятно, это ничего не значило, но…
— Ты уверен? У тебя красный глаз.
— Все у меня чертовски хорошо. И я здесь не для того, чтобы обсуждать меня.
Барби, который знал, почему Младший здесь, спросил:
— Это вода?
Младший посмотрел на стакан, словно уже и забыл про него.
— Да. Чиф сказал, что тебя, возможно, мучает жажда. Четверг во вторник, понимаешь. — Он громко рассмеялся, будто с его губ никогда не слетало ничего остроумнее этой малопонятной фразы. — Хочешь?
— Да, пожалуйста.
Младший протянул стакан. Барби потянулся за ним. Младший отдернул руку. Естественно. Так это всегда и делалось.
— Почему ты их убил? Мне любопытно, Ба-а-арби. Энджи тебе больше не дала? А потом, когда ты попробовал Доди, выяснилось, что она больше любит лизать, чем сосать? Может, Коггинс увидел нечто такое, чего видеть ему не следовало? И у Бренды возникли подозрения. Почему нет? Она сама была копом. Муж и жена, сам знаешь. — Младший опять загоготал, но под смехом пряталось настороженное внимание. И боль. Барби мог в этом поклясться. — Что? Нечего сказать?
— Я уже сказал. Хочу пить. Меня мучает жажда.
— Да, еще бы. Этот «Мейс» — мерзость, так? Я понимаю, ты служил в Ираке. И как там было?
— Жарко.
Младший загоготал вновь, плесканул водой себе на запястье. Дрожь в руках? И из уголка воспаленного красного глаза сочились слезы. Младший, что с тобой? Мигрень? Другая напасть?
— Ты кого-нибудь убил?
— Ну да, моей стряпней.
Младший улыбнулся, как бы говоря: Удачный прикол, удачный.
— Там ты ничего не готовил, Ба-а-арби. Ты служил связным офицером. Так, во всяком случае, сказано про твою службу. Отец нашел тебя в Интернете. Написано о тебе немного, но кое-что есть. Он считает, что ты занимался допросами подозреваемых. Может, участвовал в тайных операциях. Эдакий армейский Джейсон Борн. Так?
Барби молчал.
— Выкладывай, ты кого-нибудь там убил? Или мне следует спросить, скольких ты убил? Помимо тех, кого ты прикончил здесь.
Барби
— Парень, готов спорить, вода хороша. Из кулера наверху. Такая прохладненькая.
Барби молчал.
— Такие парни возвращаются со множеством проблем. По крайней мере так говорят и показывают по телику. Это правильно или ложь? Правда или неправильно?
«Нет, причина не в мигрени. Мигрень, насколько я знаю, не приводит к тому, что человек путает слова».
— Младший, как давно у тебя болит голова?
— Совсем не болит.
— Как давно у тебя головные боли?
Младший осторожно поставил стакан на пол. В этот вечер у него на ремне висел пистолет. Он вытащил его и между прутьями направил на Барби. Ствол чуть подрагивал.
— Хочешь и дальше играть в доктора?
Барби посмотрел на пистолет. Пистолета в сценарии не было, он в этом не сомневался — Большой Джим строил на его счет определенные планы, возможно, для Барби не самые радужные, но в эти планы не входил Дейл Барбара, застреленный в камере, поскольку кто-то мог сбежать по ступенькам и увидеть, что дверь камеры по-прежнему заперта, а жертва без оружия. Но он не мог уповать на то, что Младший будет следовать сценарию, ведь этот парень явно чем-то болен.
— Нет. С экскурсом в медицину покончено. Очень сожалею.
— Да, ты сожалеешь, это точно. Ты сожалеющая куча говна. — Но Младшего тем не менее извинение Барбары устроило. Он сунул пистолет в кобуру, поднял с пола стакан с водой. — Моя версия — ты вернулся сюда не в своем уме от того, что ты там видел и что делал. Ты понимаешь, ПТСР, ПМС, ВБ. [133] Моя версия — ты просто рехнулся. Правильно?
Барби молчал.
Но Младшего ответ, похоже, и не интересовал. Он просунул руку со стаканом между прутьями:
133
ПТСР, ПМС, ВБ — соответственно: посттравматическое стрессовое расстройство, предменструальный синдром, венерическая болезнь.
— Бери, бери.
Барби потянулся за стаканом в уверенности, что Младший отдернет руку, но этого не произошло. Он попробовал воду. Теплая и непригодная для питья.
— Давай, — поощрил его Младший. — Я вытряс в нее только половину солонки, так что тебе она подойдет. Ты же солишь хлеб, правда?
Барби только посмотрел на Младшего.
— Ты же солишь хлеб? Солишь хлеб, гондон? А?
Барби протянул стакан между прутьями.
— Оставь его себе, оставь. — Младший великодушно махнул рукой. — И это возьми. — Он просунул в камеру бумагу и ручку.
Барби взял, прочитал текст. Все, как он и ожидал. И место для его росписи внизу.
Барби протянул бумагу Младшему, но тот уже отходил от камеры, пританцовывая, улыбаясь и качая головой.
— И это оставь. Мой отец сказал, что сразу ты не подпишешь, но подумаешь об этом. И подумаешь о том, как получить стакан воды без соли. И еду. Скажем, большой чизбургер. Может, и колу. Наверху в холодильнике есть несколько банок. Ты бы не хотел выпить холодной колы?
Барби молчал.
— Ты солишь хлеб? Говори, не стесняйся, солишь, говнюк?