Под куполом
Шрифт:
И в принципе имеют ли эти маски какое-то значение? Когда мы внезапно исчезнем из города, все и так поймут почему.
С другой стороны подозревать — это не знать наверняка. Если у Ренни и Рэндолфа не будет ничего, кроме подозрений, тогда наших друзей и родственников, оставшихся в городе, возможно, подвергнут только суровому допросу.
Возможно. Джекки осознавала, что при сложившихся обстоятельствах под это слово подпадало много чего.
Гимн закончился. Снова раздались аплодисменты, а потом заговорил второй член городского управления.
18
Барби и Расти стояли у решеток своих камер, слушая речь Большого Джима. Благодаря динамикам, установленным у входа в муниципалитет, им даже не приходилось напрягать слух.
— Спасибо вам! Спасибо вам, всем и каждому! Спасибо вам, что пришли. И спасибо за то, что вы самые храбрые, самые надежные, самые несгибаемые люди в этих Соединенных Штатах Америки!
Бурные аплодисменты.
— Дамы и господа… и дети тоже, я вижу среди вас нескольких…
Добродушный смех.
— Мы в ужасном положении. Вы это знаете. Сегодня я намерен рассказать вам, как мы в него попали. Я не знаю всего, но поделюсь с вами тем, что знаю, потому что вы этого заслуживаете. Когда я закончу знакомить вас с положением дел, мы примем несколько важных решений. Но сначала, и прежде всего, я хочу сказать вам, как я вами горжусь, как страшно мне быть человеком, которого Бог — и вы — выбрал в ваши лидеры в этот критический момент, и я хочу заверить вас, что вместе мы пройдем через эти испытания, вместе и с Божьей помощью, и выйдем из них более сильными, более чистыми, более уверенными в себе! Сейчас мы, возможно, как дети Израиля в пустыне…
Барби закатил глаза, а Расти сделал неприличный жест, словно решил подрочить.
— …Но скоро мы найдем наш Ханаан и попируем молоком и медом, которыми Господь и наши сограждане американцы попотчуют нас.
Оглушительные аплодисменты. Похоже, аплодировали стоя. Даже если в подвале и стоял «жучок», трое или четверо полицейских, которые оставались в участке, наверняка столпились у двери, слушая Большого Джима, поэтому Барби шепнул:
— Готовься, друг мой.
— Я готов, — ответил Расти. — Поверь мне, я готов.
Лишь бы только Линда не была вместе с теми, кто планирует ворваться в участок, подумал он. Не хотел, чтобы жена кого-нибудь убила, еще больше не хотел, чтобы она рисковала жизнью. Даже ради его спасения. Пусть остается там, где она сейчас. Я, возможно, спятил, но Линда в безопасности, пока находится там же, где и весь город.
Так он думал, прежде чем началась стрельба.
19
Большой Джим ликовал. Он сделал с жителями Милла то, что и хотел: они ели с его руки. Сотни людей, те, кто голосовал за него и кто нет. Ренни никогда не видел в этом зале столько народу, даже когда обсуждались вопросы о молитве в школе и школьном бюджете. Люди сидели бедро к бедру, плечо к плечу, не только в зале, но и на лужайке перед муниципалитетом, и они не просто слушали его. Сандерс отправился в самоволку, Гриннел находилась в зале (это красное платье в третьем ряду сразу бросалось в глаза), так что толпа принадлежала ему. Глаза людей молили его позаботиться о них. Спасти их. Его ликование дополнял телохранитель, который сидел рядом с ним, и ряды
— Мои друзья горожане, большинство из вас знает, что мы арестовали человека, звать которого Дейл Барбара…
Его прервали крики и свист. Большой Джим ждал, пока они чуть стихнут, с суровым лицом, но в душе широко улыбаясь.
— …за убийства Бренды Перкинс, Лестера Коггинса и двух юных девушек, которых мы все знали и любили: Энджи Маккейн и Доди Сандерс.
Снова свист, крики: «Вздернуть его!» и «Террорист!» Так вроде бы обозвала арестованного Велма Уинтер, управляющая «Магазина Брауна».
— Не знаете вы другого. Купол — результат заговора, который организовала элитная группа безумных ученых и тайно финансировали продажные государственные чиновники. Вы — подопытные кролики в этом эксперименте, мои друзья горожане, и Дейл Барбара — человек, которому поручили руководить экспериментом изнутри!
Изумленное молчание стало ответом. Потом его сменил возмущенный рев.
Когда люди чуть успокоились, Большой Джим продолжил, взявшись руками за края трибуны, его лицо светилось искренностью (и возможно, налилось кровью от перенапряжения). Речь лежала перед ним, но все еще в папке. Ему не требовалось заглядывать в нее. Господь использовал его голосовые связки и двигал его языком.
— Я упомянул про тайное финансирование, и вы, вероятно, задались вопросом, о чем это я. Ответ ужасен, но прост. Дейл Барбара, с помощью еще неизвестных нам горожан, организовал лабораторию по производству огромного количества кристаллического метамфетамина, который с помощью ЦРУ поставлялся наркобаронам всего Восточного побережья. И хотя он еще не выдал имена своих сообщников, один из них, судя по всему — и у меня разрывается сердце, когда я вам это говорю, — Энди Сандерс.
Шум и крики удивления. Большой Джим увидел, как Анди Гриннел начала подниматься со скамьи, потом снова села. И это правильно, сиди молча. Если посмеешь задавать мне вопросы, я сожру тебя живьем. Или наставлю на тебя палец и обвиню в соучастии. Тогда эти люди сожрут тебя живьем.
И, по правде говоря, он чувствовал, что это в его власти.
— Босс Барбары — тот, кто отдает ему приказы — человек, которого вы видели в новостях. Он представляется полковником американской армии, но на самом деле является членом советов ученых и государственных чиновников, которые проводят этот сатанинский эксперимент. Признание Барбары у меня здесь. — Он похлопал себя по пиджаку, во внутреннем кармане которого лежал его бумажник и Новый Завет, где слова Иисуса выделялись красным.
Вновь раздались крики: «Вздернуть его!» Большой Джим поднял руку, застыл, опустив голову, с серьезным лицом, дожидаясь, когда крики смолкнут.
— Мы проголосуем за наказание Барбары всем городом, единым целым, объединенным стремлением обрести свободу. Все в ваших руках, дамы и господа. Если вы проголосуете за казнь, мы его казним. Но пока я ваш лидер, повешения не будет. Он предстанет перед расстрельной командой…
Его прервала бурная овация, многие вскочили с мест. Большой Джим наклонился к микрофону:
— …но лишь после того, как мы получим всю информацию, которую еще утаивает это жалкое предательское сердце!