Под куполом
Шрифт:
— Нет! — проревел Большой Джим. — Нет, не трогайте меня! Не смейте прикасаться ко мне!
Темнота среди руин муниципалитета не слишком отличалась от темноты атомного убежища, но одно различие было, и существенное: здесь воздух не годился для дыхания.
Большой Джим это осознал на третьем вдохе. Его сердце, и так перегруженное последними резкими телодвижениями, подпрыгнуло к горлу. И на этот раз там и осталось.
Большой Джим внезапно почувствовал, что его ударили в грудь чем-то тяжелым, вроде как мешком, наполненным камнями. Он попытался вернуться к двери,
— А-А-А-А-А-А-А, покорми меня, покорми меня.
Он покачнулся, второй раз, третий: вытянул руку в последней надежде на спасение.
В темноте его руку погладила чья-то рука.
— Па-а-апа, — проворковал голос.
16
Кто-то потряс Барби за плечо перед тем, как занялась заря воскресного утра. Просыпался он с неохотой, кашляя, инстинктивно повернулся к Куполу и стоящим за ним вентиляторам. Когда приступ кашля стих, посмотрел, кто его разбудил. Джулия. Ее волосы висели патлами, щеки горели от температуры, но глаза оставались ясными.
— Бенни Дрейк умер час назад.
— Ох, Джулия. Господи. Так жаль. — Он не говорил, а хрипел, едва узнавая собственный голос.
— Я должна добраться до коробочки, которая создает Купол. Как мне туда попасть?
Барби покачал головой:
— Даже если ты сможешь что-нибудь сделать, она на гребне, почти в полумиле отсюда. Нам не хватает дыхания, чтобы добежать до автофургона и микроавтобуса, а они в каких-то пятидесяти футах.
— Есть способ, — раздался чей-то голос. Они оглянулись и увидели Сэма Вердро. Он курил последнюю сигарету и смотрел на них трезвыми глазами. Он и был трезв, совершенно трезв, первый раз за восемь лет. — Есть способ, — повторил он. — Я вам покажу.
Носи его дома, он будет выглядеть как платье
1
В половине восьмого утра они все собрались в кучку, даже убитая горем, с красными от слез глазами мать Бенни Дрейка. Элва Дрейк обнимала за плечи Элис Эпплтон. От веселья и живости девочки не осталось и следа, а, когда она дышала, из узкой груди вырывались хрипы.
Когда Сэм закончил, наступила тишина… если, разумеется, не считать нескончаемого рева вентиляторов.
— Это безумие, — первым высказался Расти. — Вы умрете.
— А если останемся здесь, выживем? — бросил Барби.
— Зачем вообще и пытаться? — пожала плечами Линда. — Даже если идея Сэма сработает и вы сумеете…
— Я думаю, сработает, — вставил Ромми.
— Разумеется, сработает, — кивнул Сэм. — Парень, которого звали Питер Бергерон, рассказал мне об этом вскоре после большого пожара в Бар-Харборе в сорок седьмом. И при всех своих особенностях лжецом Пит не был.
— Если и сработает, то к чему все это? — настаивала Линда.
— Потому что это единственное,
— Ты рехнулась, Джулия. — Тони Гуэй покачал головой: — Думаешь, они услышат? А если и услышат, то послушают?
Джулия повернулась к Расти:
— В тот раз, когда твой друг Джордж Лэтроп жег муравьев живьем через увеличительное стекло, ты слышал, как они умоляли этого не делать?
— Муравьи не могут умолять, Джулия.
— Ты же сказал: «Мне пришло в голову, что у муравьев тоже может быть своя жизнь». Почему это пришло тебе в голову?
— Потому что… — Он не договорил, пожал плечами.
— Может, ты их услышал, — предположила Лисса Джеймисон.
— При всем моем уважении, это полнейшая чушь, — не выдержал Пит Фримен. — Муравьи — это муравьи. Не могут они умолять.
— Но люди могут, — заметила Джулия. — И разве у нас нет своей жизни?
На это никто не ответил.
— И что еще мы можем попробовать?
За их спинами заговорил полковник Кокс. Они все про него забыли. Внешний мир и его обитатели теперь не имели к ним никакого отношения.
— Я бы попробовал на вашем месте. Не цитируйте меня, но… да. Я бы попробовал. Барби?
— Я уже согласился. Она права. Больше ничего не остается.
2
— Давайте взглянем на мешки, — предложил Сэм.
Линда протянула ему три больших зеленых мешка «Хефти». В двух раньше была одежда ее и Расти, а также несколько книг для девочек (рубашки, штаны, носки и нижнее белье теперь лежали на земле, позади небольшой группы выживших). Ромми пожертвовал третий, в котором привез два карабина для охоты на оленей. Сэм осмотрел все три, нашел дырку в мешке из-под карабинов, отбросил его. Два других сохранили герметичность.
— Хорошо, слушайте внимательно. До коробочки будем добираться на минивэне миссис Эверетт, но сначала надо подогнать его сюда. Вы уверены, что ехали с поднятыми стеклами, миссис? Лучше вам быть уверенной, потому что от этого зависят жизни людей.
— С поднятыми, — кивнула Линда. — Мы включали кондиционер.
Сэм посмотрел на Расти:
— Ты должен подогнать его сюда, док, но прежде всего надо выключить кондиционер. Ты понимаешь почему, да?
— Чтобы сохранить воздух в салоне.
— Плохой воздух попадет внутрь, когда откроешь дверцу, само собой, но немного, если ты поторопишься. Внутри останется хороший воздух. Городской воздух. И те, кто поедет в минивэне, смогут дышать им всю дорогу до коробочки. От старого микроавтобуса толку нет, и не только потому, что стекла опущены…
— Нам пришлось, — вставила Норри, глядя на украденный микроавтобус телефонной компании. — Кондиционер сломался. Так сказал де-дедушка. — Слеза появилась в уголке левого глаза и скатилась по грязной щеке. Грязь была повсюду, и с мутного неба падали мельчайшие, почти невидимые частицы черной сажи.