Под ласковым солнцем: Там, где ангелам нет места
Шрифт:
Начав хвататься за шею, враг стремительно отступил, орошая белый снег кровью, делая его алым, липким и неприятным. Противник хватался за жизнь из последних сил, стараясь уже убежать, но этого не хватило, что бы скрыться от правосудия Командора. Он подошёл сзади к атакующему и направил удар прямо в шею. Острие клинка вылезло под подбородком, по лезвию которого стекала кровь, поливая её снег.
Странный неприятель ещё пару секунд кряхтел, после чего замолк и Эстебан сбросил его со своего оружие и направился к собственным друзьям. Труп смачно лёг на белоснежный покров, уже перестав представлять опасность.
– Где второй?! – закричал Командор, удерживая в боевом положении гладий, внимательно смотря по сторонам.
В ответ было лишь мрачное молчание, которое только угнетало обстановку, делая её поистине зловещей и невыносимой. В лесу встала непроницаемая тишь, неразрываемая даже скрипом снега, по которому можно было определить местонахождение противника. Только гнетущая тишина.
Внезапно из тени пространства вылетел странный, плотно набитый мешок, от которого исходил истошный писк. Все поняли, что это было, но реакции не хватило.
Оглушительный взрыв разорвал лесное спокойствие, а земля поднялась вихрем снежно-земляного салюта. Мощная ударная волна разбросала всех, кто попал под её действие, отбросив Командора как можно дальше от дома, а Антоний и Ротмайра выкинув от его порога на метра три. Силы взрывпакета хватило, что бы перепахать снег и заледеневшую землю.
Эстебан лежал практический обессиливший и потерявший сознание, но он нашёл силы в себе, чтобы встать и продолжить путь, изрядно шатаясь и удерживаясь за торс. Антоний и Ротмайр практически полностью потерялись из сознания мужчины, который со скоростью бега черепахи шёл к дому.
Тем временем враг скинул с себя вуаль неясности и тьмы. На виду показался высокий человек, облачённый в такую же броню и кожу. Он встал прямо напротив входа в дом, приготовившись свершить правосудие своего повелителя, словно потусторонний жнец стремиться исполнить чёрную волю хозяина.
– Ассасин! – крикнул Командор, желая хотя бы замедлить продвижение искусного противника.
Но враг даже и головой не повернул и продолжил свой ход рока. Неожиданно на него кинулся Антоний и попытался опрокинуть на снег. Однако противник бесстрастно вынул пистолет из кобуры и сделал несколько поочерёдных выстрелов практически в упор, но пули угодили в лёгкий бронежилет. От боли Антоний упал на землю, сжался и застонал.
– Поскуда! – взревел Эстебан и, переходя на бег, направился в атаку, одержимый желанием расправиться с гнусным противником.
Неприятель внезапно развернулся и направил дуло пистолета прямо в лицо Командору, который находился буквально в пяти метрах от цели. Этот выстрел однозначно принёс бы смерть Эстебану, поэтому он остановился и стал выжидать, ясно зная конец…
Вдруг со стороны дома раздался выстрел, который угодил в торс противнику, не причинив ему никакого вреда. Противник медленно развернулся и увидел, как в дверном проёме стоял некий юноша, неумело двумя руками удерживавший пистолет, который для него был лишь целью.
Эстебан не знал этого паренька, но инстинктивно закричал:
– Беги, идиот! Беги!
Юноша так и поступил, но было слишком поздно. Неприятель отвлёкся от Командора и одним размашистым движением, начиная от специального кармана на груди до полного выравнивания руки, запустил в полёт тяжёлый метательный нож, который в мгновение ока скрылся во тьме дома… Но цели он достиг. Это ознаменовали резкий вскрик и последовавший за ним женский протяжный крик.
Командор рассвирепел и кинулся на губителя жизней. Но к его, же досаде он был остановлен внезапным пинком в грудь, силы которого хватило, что бы откинуть мужчину на два метра.
Эстебан лежал в снегу и не мог встать. Его рёбра раскалывала жуткая, практически нестерпимая боль, которая адским пламенем бушевала в груди и сковывала всякий вздох, не давая даже нормально дышать. Парню оставалось лишь наблюдать, как к нему, в полном и устрашающем безмолвии подходил враг. Шаги были медленными, а хруст снега становился подобен раскатами рока. Наверное, это был конец…
Но тут, внезапно послышались выстрелы, которые были как нельзя метки. Командор повернул голову и увидел, что из своего старого револьвера стрельбу ведёт Ротмайр, поливая свинцом противника. Выстрел за выстрелом, с невиданной меткостью они ложились куда нужно… И когда шестой патрон был использован и с рёвом достиг цели, то небольшой, практический незаметный горб на спине врага вспыхнул жёлто-светлым пламенем и стал фонтанировать снопами искр.
Неприятель стал хвататься за спину, стараясь как можно быстрее потушить пламя, и не заметил, как к нему подбежал Ротмайр. Мужчина был суров. Противник попытался ему оказать сопротивление, но каждое движение ему давалось со сложностью, и было жутко медлительно, будто всякую конечность налили свинцом. Ротмайр увернулся от нескольких ударов и пнул врага в колено, отчего противник попятился назад и приготовился выйти в контратаку. Но его планы нарушил Командор, которого неприятель так опрометчиво не заметил…
Лезвие гладия мягко коснулось незащищённой шеи своим острием. Клинок проткнул чёрное покрытие и вышел с другой стороны, на раз перерезав позвонки. Затем Командор прокрутился вместе с коротким мечом возле врага и через секунду все кряхтения спали, а на снег упала голова противника, после чего обмякло и тело…
– Ассасины! Что б их! – выругался Ротмайр, перезаряжая револьвер и оправляясь от боя.
К ним подковылял Антоний, удерживавшийся руками за рёбра, которые наверняка были ушиблены. Командор их оглядел, и только сейчас до него полностью дошло, что он не смог уберечь парня по имени Артий.
Из дома уже доносилось лёгкое женское хныканье, которое разносилось по лесу подобно скорбной песни, наполненной печалью и горем. Никто не подозревал, что в их маленький мирок, в эту идиллию ворвутся, облачённые в лёгкие экзоскелеты «Разведчик», ассасины самого Архиканцлера, который не захотел, чтобы его планы и поступки, о которых он тщательно скрывал, кто-то знал. Его стремление было – уничтожить, и он не остановиться. Эстебан это знал.
Командор понимал, что сейчас все мысли должны быть направлены к печали за такую потерю, и что более важно – если бы не Артий, то смерть Эстебана настигла в тот самый момент…