Под Локком
Шрифт:
И… моя улыбка увяла. Не думай о нем прикасающемся к твоей заднице, Риз.
Сосредоточься!
— Только потому, что я никогда в своей жизни не била другого человека, не означает, что ты не можешь стать первым, — моргнула я невозмутимо. — Чарли.
И что сделал этот мужчина? Он рассмеялся.
— Я серьезно, — настояла я, получая от него еще один смешок.
— Я знаю, детка, — хихикнул Декс. — Я слышал, как ты заявила права на мои колени.
Вот дерьмо. Наверное, это был всхлип, исходящий из моей глотки.
— Об этом…
Он оперся локтями о
— Рано или поздно ты поймешь, что, в конечном счете, я узнаю обо всем, Ритц.
Внезапно, его слова прозвучали больше как угроза, чем, я надеялась, он намеревался сказать.
* * *
— Убери это уродское дерьмо от моего лица, — огрызнулся Блейк на Слима.
Держа сэндвич с хумусом прямо возле лица, я заглотнула воздуха и подавилась.
— Вот, что она сказала, — как будто под моей задницей развели огонь.
Слим запрокинул свою голову и громко рассмеялся, отталкивая листок бумаги, которым Блейк тыкал ему в лицо.
— Ах, дерьмо.
— Извини, — извинилась я, смотря на Блейка. Он потряс своей головой, отвлекаясь на печеный картофель, который он ел. — Ты сам напросился.
— Конечно, не умничай, — он помахал вилкой в руке.
Я посмотрела на Слима, кивнув на уродливое дерьмо, над которым каркал Блейк.
— Не то, чтобы мое мнение много значило, но я думаю, что оно крутое.
На листке бумаги, который Слим держал напротив лица Блейка, был изображен дизайн тату, который он закончил прошлой ночью. На рисунке был изображен ярко-голубой дракон с огромными черными крыльями, выдыхающий поток всех цветов радуги. В смысле, учитывая то, что мое имя означает «радуга», мне он понравился. Плюс, он был потрясающий.
— Ты хочешь, чтобы я сохранил его для тебя? — спросил Слим как-то слишком быстро.
Как будто я не помнила, что, по крайней мере, раз в неделю, он пытался меня уговорить на тату. В смысле, не то, чтобы я об этом постоянно не думала. Думала. Мне нравились тату, которые делали ребята и Блу, но на моем теле было только одно место, где бы я хотела ее сделать. И это место было единственным, где я не могла ее сделать.
На внутренней стороне моей руки.
Но я не хотела обижать Слима или дать ему понять, что я не хочу его работу, поскольку я каждый раз отклоняла его предложения.
— Если бы я сказала, что хочу набить тату на шраме прямо сейчас. Ты бы передумал, правда?
Рыжий медленно кивнул, хмурясь.
— Не очень удачная идея, — он вскинул голову, — А где?
Я ведь не выдам много информации, не так ли?
— Мой внутренний бицепс, — ну, или точнее то, что от него осталось.
— Большой? — спросил Блейк, сужая глаза.
Дерьмо, я забыла, насколько наблюдательным он был.
— Да.
Он сжал губы.
— Поэтому ты постоянно носишь длинные рукава?
Конечно, он заметил. Ну, конечно. Так уж случилось, что я оказалась единственной, кто носил повседневную одежду с длинными рукавами. Большинство материала было светлого цвета, но факт остается фактом, в жаре Техаса я выглядела как больной палец. Кто-нибудь да заметил
Большинство девушек моего возраста обычно стараются снять как можно больше одежды, вместо того, чтобы одеть. Все это больше похоже на мою историю жизни. Тогда, как люди моего возраста беспокоятся о чем-то случайном, я бы застряла и разбиралась с другим типом монстра. Ну, да ладно.
Мне хотелось коснуться своей руки, но пришлось перебороть эту потребность, чтобы не привлекать еще больше внимания.
— Да, довольно большой.
Блейк глянул на другую руку, после чего потряс головой и усмехнулся.
— Девочка, с нами со всеми что-то не так. Ты видишь эти уши? — он указал на них, и я впервые увидела, что они выглядят немного больше, чем положено быть идеально пропорциональным. — Дети называли меня Дамбо.
— Я вижу, — Слим фыркнул довольно громко.
— Это так грубо, — я ткнула его в бок локтем.
Рыжий пожал плечами.
— Меня обычно называли Рыжевит, — он сделал паузу. — Коричный придурок, — он посмотрел вверх, как будто в глубокой задумчивости. — Однажды один мудак стянул с меня штаны в спортивном зале, чтобы (он искоса посмотрел на меня) посмотреть подходит ли ковер к занавескам.
— Святое дерьмо, — начала я смеяться, не в силах остановиться.
— Да уж, я ведь был поздним цветочком, так что ты можешь только представить, — Слим кивнул, ухмыльнувшись.
Блейк прикрыл свое лицо руками, его плечи тряслись.
— У тебя были крошечные орешки и щекотун, не так ли?
— Я ведь еще не созрел тогда!
— Будь честным, ведь на самом деле это случилось на прошлой неделе, не так ли? — фыркнул Блейк.
Каким-то чудом, прямо перед тем, как хлопнуться лицом в стол из-за моего очень сильного смеха, я уловила, как Слим показал средний палец в направлении лысого мужчины.
— Пошел ты, Дамбо. Я просто пытался помочь Айрис почувствовать себя лучше, — он склонил голову и взглянул на меня с таким выражением лица, показывающим, как трудно ему было не вывернуть все кишки наизнанку. — Ну что, мой Рыжий Малыш заставил тебя почувствовать себя лучше по поводу твоей руки?
Мне даже не пришлось задумываться над ответом, и я кивнула. Большую часть моей жизни моя мама и бабуля говорили мне, что несовершенство сформировало мой характер, и что все это неважно. Так оно и было. Правда. Это было уродством, но я приноровилась прятать его как можно лучше, потому что, по правде говоря, больше чем взгляды отвращения, меня бесила жалость на лицах.
Большинство людей думало, что рак превратил меня в слабую сломанную девушку. Единственной вещью, которой я пожертвовала, пройдя четыре операции — была физическая сила. Моя левая рука уже никогда не будет такой же сильной, как правая. По очевидным причинам. Я потеряла мышцы больше десяти лет назад. Ну, так уж случилось. Доктора беспокоились, что я потеряю двигательную способность, но, слава Богу (Слава Богу), этого не случилось. Она была просто немного меньше и слабее. Большое дело. Я не могла просить о большем, учитывая, какими плохими были прогнозы.