Под-Московье
Шрифт:
– Не докажете! – процедила Кошка, чувствуя, что ее загоняют в угол.
– Дурища ты, Катька! Вот мое доказательство!
Роджер достал из кармана куртки какую-то сложенную вдвое бумажку и помахал у нее перед носом.
– Что это?
– Будто сама не знаешь. Чек из банка ганзейского. Напарника твоего, значица, Кузнецовым Ю. Эс. звали. Вспомнила теперь?
Не совладав с собой, она рванулась к нему, норовя вцепиться в горло или хотя бы выхватить, порвать проклятую бумажку. Но Роджер, судя по всему, ожидал подобной выходки, поэтому одним движением отшвырнул Кошку так, что она свалилась на пол.
– А ты не тушуйся заранее, –
– Какого… человечка? – спросила она, тяжело дыша, но начстанции молча повернулся и вышел. А Кошка села на койку, подперла подбородок руками и глубоко задумалась.
Зачем ей убивать мутанта? Она вовсе не испытывала к нему ненависти – ведь ее он оставил в живых. Лучше она уйдет отсюда, а местные пусть сами разбираются со своим мутантом. Но ее стерегли, к тому же она была еще слишком слаба.
Кошка вспомнила, как однажды забрела к мутантам на Филевскую линию. Зачем – сама не знала. Возможно, хотелось найти место, где не была бы чужой. Найти дом. Но она обманулась в своих ожиданиях.
Ее пропустили не сразу. Приставили к ней провожатого – на словах. На самом деле – надзирателя. Она рассказывала им свою историю, показала шрам на месте шестого пальца, но чувствовала – на нее смотрят с недоверием. И в чем-то она могла их понять. У многих из них на шее виднелся непомерно распухший зоб, большинство были абсолютно лысыми. У кого-то руки походили на клешни, у другого на спине возвышался уродливый горб, у третьего на почти прозрачном лице выделялись огромные выпученные глаза. На фоне большинства этих уродов Кошка выглядела почти как нормальный и даже здоровый человек. Ей и самой стало неловко, словно она хотела обманом вызвать к себе сочувствие. А в их глазах она читала зависть, задыхалась среди них, безнадежно изглоданных радиацией, обреченных на раннюю смерть. Поняла, что здесь ей тоже не рады. И поторопилась уйти.
И все же мутантов Кошка жалела больше, чем людей. В массе своей они не были агрессивными – а люди, наоборот, истребляли их при каждом удобном случае.
«Где ты, мой дом?» – с тоской подумала она.
Спустя еще день Кошка уже могла ходить и чувствовала себя более-менее окрепшей, но на всякий случай предпочитала пока подольше оставаться в кровати. Она как раз думала о малыше и о том, хватит ли Регине того, что она оставила на пропитание, когда дверь распахнулась вновь. На пороге появилась девушка, которую Веселый Роджер подталкивал сзади, впрочем, очень осторожно. Девушка выглядела очень недовольной. Она была высокой, худой, голубоглазой, коротко остриженные светлые волосы топорщились. Одета была в потрепанную майку и защитного цвета штаны, которые были ей коротковаты, и просторную куртку явно с чужого плеча, но, несмотря на это, показалась Кошке настоящей красавицей.
– Познакомьтесь, девочки, – ворковал Роджер хриплым голосом, подталкивая незнакомку вперед.
– Руки убери! – огрызнулась та, и Роджер, к изумлению Кошки, вместо того, чтобы выругаться в ответ, чуть отступил назад.
– Это Катя, – назвал он Кошку именем, которое значилось в ее «корочках». – Девушка храбрая, и голова у нее крепкая. А это Нюта. Да-да, та самая.
Про Нюту, Победительницу Зверя, Кошке слышать доводилось, но она никак не ожидала, что доведется встретиться с ней. Что-то про нее рассказывал знакомый егерь Вотан – говорил, что никакая она не победительница, просто глупая девчонка, которой невероятно повезло. К тому времени, как ее отправили на поверхность сражаться со Зверем, терроризировавшим Улицу 1905 года, жуткий мутант то ли сам уже копыта отбросил по случайному совпадению, то ли просто ему все надоело, и он убрался подобру-поздорову куда-то в другие края. А все лавры достались девчонке. Теперь с ней носятся, как с писаной торбой. Но здесь она находится явно против желания.
Кошка принялась разглядывать Нюту с удвоенным интересом, а девушка нервно тряхнула головой – видно было, что ей все это не нравилось.
– Садись, – предложила Кошка, показывая на постель возле себя. Вообще-то с первого взгляда девушка не внушила ей теплых чувств. Кошка сочла ее чересчур самоуверенной и заносчивой, чем-то даже похожей на ту самую Ирину-Викторию, которая сейчас отдыхала от бурной жизни в лагере для политзаключенных. Видно было – эта Нюта избалована и много о себе воображает. Привыкла, наверное, что все носятся с ней и потакают ее капризам.
– Вот и славно, – засуетился Роджер, прямо-таки лучась умилением. – Потолкуйте между собой, подружитесь. Я на вас крепко надеюсь.
– Какие еще надежды? – спросила Кошка, едва дверь за ним захлопнулась. – О чем это он?
– Кажется, я знаю – о чем, – мрачно пробурчала Нюта. – Тут у них наверху сидит какая-то тварь, и они решили, что в моих силах помочь им с ней разделаться. Мол, одного мутанта угробила, значит, и второго смогу. А с какого боку тут ты, я вообще не понимаю. Тоже случалось с мутантами сражаться?
Кошка насупилась.
– Бывают мутанты, которые добрее людей, – сказала она. – Если людям приспичило зачистку проводить, начали бы с себя…
Нюта поглядела на нее с интересом:
– В чем-то я с тобой согласна, – сказала она. – Но, боюсь, нашего мнения никто здесь не спросит. Придется делать то, что велят. Но тебя-то как угораздило во все это влипнуть?
Кошка вкратце рассказала, как они шли по поверхности и как спутник ее ушел на зов, а ей удалось не поддаться, сохранить рассудок.
– Понятно, – заключила Нюта. – Я давно подозревала, что женщины – существа более стойкие. Мне один знакомый рассказывал, что в давние века женщин с особенными способностями называли ведьмами и сжигали. А если бы не это, то сейчас, наверное, женщины были бы ведьмами через одну. И, возможно, жизнь была бы полегче. Это только кажется, что мир спасают мужчины. На самом деле они постоянно норовят переложить это хлопотное дело на женщин – и еще вопрос, кто справляется лучше.
– А я думала, «ведьма» – это вроде ругательства, – задумчиво сказала Кошка. Ее ведь за глаза тоже называли так, она знала это. Память тут же воскресила давний эпизод.
Когда ей пришлось покинуть родную станцию, она обошла чуть ли не полметро – так ей казалось. По крайней мере, центр исходила почти весь, все ей было интересно. Другие сталкеры наставляли ее и советовали, как лучше избегать опасностей, куда стоит сходить, а куда лучше вообще не соваться. О Полянке ходили противоречивые рассказы. Кто-то уверял, что станция пуста и заброшена, кто-то – что люди там есть. Один из сталкеров сказал – это станция судьбы. Там можно что-то понять про себя – кто ты, куда, зачем. Впрочем, некоторые поговаривали, что там происходят выбросы газа, из-за которых конкретно съезжает крыша, но таких было немного.