Под музыку моря
Шрифт:
Она резко встала.
Ей ничего не оставалось, как провести, по крайней мере, весь следующий месяц в Рэби-Бэй до возвращения Рафа домой. Тут она вспомнила о Сюзи, сунула руку в сумку, чтобы достать телефон и позвонить Грейс, но телефона там не оказалось. Она застыла, ясно вспомнив, что забыла его на кофейном столике в квартире Рафа.
— Черт, — прошептала Мейзи, резко повернулась и… столкнулась с Рафом. Не удержавшись, она сделала несколько шагов назад и свалилась в воду.
Ему пришлось прыгнуть следом
— Я… умею… плавать, — попыталась сказать она, когда он возник рядом.
Он схватил ее опытной рукой спасателя.
— Тут можно ободрать кожу до костей, так что молчи и делай то, что я говорю.
Через несколько минут они стояли на корме «Эмили», на которую забрались, воспользовавшись веревочной лестницей. И все повторилось вновь, когда Мейзи попыталась обрести дыхание и убрать с глаз мокрые волосы.
— Идиотка! — набросился он на нее, не обращая внимания на то, что сам весь вымок. — Ты же обещала не делать этого!
— Ч-чего? Это же случайно! Правда, я не смотрела, куда иду, но…
К ее изумлению, он обхватил ее руками и прижал к себе так крепко, что ей было слышно, как тяжело бьется его сердце.
— Не в этом дело! Я собирался улететь. Никто не знает, где ты находишься, но знают, что ты расстроена. Помнишь, как это случилось в последний раз, и какие были последствия?
— Но это же было совсем другое. Я убегала. Я не…
— Я знаю, — перебил он. — Знаю, что ты перенесла ужасный шок, потому что никогда не забудешь Тима Диксона, а то, какой смертью он умер, вероятно, напомнило тебе обо всем лучшем в нем. Я знаю, что мне не следовало оставлять тебя.
Мейзи уставилась на него. С прилипшими мокрыми волосами, с каплями воды на ресницах, он мрачно смотрел на нее.
— Ты… ты так думаешь? — в шоке спросила она, широко раскрыв глаза.
— Конечно. Что же еще я могу думать? Я знаю, что должен тебя отпустить, но собираюсь сделать это на своих условиях, чтобы больше не пугаться.
Она спросила голосом, который ей самой показался странным.
— А ты испугался?
— Да. Грейс заметила, что ты ведешь себя немного странно. Джек был убежден, что ты чем-то расстроена… Он буквально вытащил меня из самолета. Твой мобильный не отвечал.
Она закрыла глаза.
— Как ты меня нашел? — шепотом спросила она.
— Прежде всего, я подумал о твоем доме и яхте, поскольку мы говорили о них всего пару дней назад, и начал с них. Что заставило тебя убежать на этот раз?
— Раф… что ты имел в виду, сказав, что должен меня отпустить?
— Мейзи…
Впервые она видела перед собой не жесткого и злого, а усталого человека.
— Кому, как не тебе, знать, что значит мечтать о человеке, который никогда не сможет быть твоим?
Она застыла.
— Однажды я наблюдал за тобой, когда ты гуляла во дворике с Сюзи. И вдруг подумал, что, если бы кто-то сказал мне, что
Мейзи покачнулась.
— Но ты все еще считал, что я люблю Тима?
— А кто бы так не считал? — устало сказал он. — От шокирующей новости о его смерти у тебя начались преждевременные роды.
— Нет. — Она тряхнула головой. — Причиной мог стать несчастный случай или что-то еще.
— Стресс…
— Возможно, — перебила она. — Но я одна знаю подлинную причину своего стресса.
Нахмурившись, он посмотрел ей в глаза.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только я одна знаю, что простилась с Тимом Диксоном в маленькой хижине в Тонге, потому что больше не любила его, потому что никогда не любила. Да, его смерть стала для меня шоком, и это было печально. Печально для Сюзи, печально потому, что это была смерть молодого человека, но была ли она опустошающей для меня? Нет.
— Так что?..
Его слова повисли в воздухе.
— Это из-за тебя я испытывала стресс! Я поняла в тот день, что не смогу больше жить с тобой, зная, что у меня нет никакой надежды.
— Но, — он помолчал, — в тот вечер, в ресторане на берегу, мне показалось, что ты ищешь оправдание для Тима. Я никогда не забывал об этом.
— Да, это так, но только потому, что, нравится мне это или нет, он всегда будет частью Сюзи, поэтому мне хотелось найти какие-то смягчающие обстоятельства для него. Ради нее. Вот и все.
Выражение его лица не изменилось.
— Когда?
— Что когда? — не поняла она.
— Ты полюбила меня?
Мейзи закрыла глаза.
— Почти… почти с самого начала.
— О, Мейзи, — выдохнул он.
Но она продолжала:
— А в тот день, когда умер Тим, Соня рассказала мне о том, почему она стала такой, какой стала. Что виной этому был сложный брак ваших родителей. Может, поэтому и ты так цинично относился к любви. И это только добавило мне страданий.
Слезы сверкнули на ее ресницах.
— Мейзи. — Он взял ее за руку. — Да, я был циничен. Поэтому и считал, что для меня годится только брак по расчету. Мои родители прошли через ад, а мы с Соней последовали их примеру. — Он вздохнул. — Но ты не проявляла никаких признаков страдания, пока я не сказал тебе о Тиме. Ты была легкой и веселой.
Она с усилием улыбнулась.
— Если бы ты только знал, какое это мучение — стараться быть легкой и веселой…
— Мейзи…
— Нет, пожалуйста, дай мне договорить. Не знаю, как тебе объяснить, но, будучи Мейрид, я с головой уходила в свою музыку. Это та область, где я могла отгородиться от всего остального… Потом, например, на вечеринке у Сони, единственным моим спасением было отгородиться от всех стеклянным колпаком. Не знаю, толково ли я объясняю, но…