Под напряжением
Шрифт:
— И все? — спросила Сакс. — Он не задавал вам вопросов относительно ведения следствия?
— Нет, мэм, не задавал. Думаю, единственное, что ему было нужно, как можно скорее доставить письмо мисс Йессен. Гальт не мог придумать ничего лучшего, как напасть на одного из сотрудников.
У Райма больше не было вопросов к Валю. Он перевел взгляд на Селлитто, тот отрицательно покачал головой.
Они поблагодарили Валя, и тот удалился за пределы видимости камеры. Йессен подняла голову и кивнула кому-то, кто вошел в ее кабинет. Затем снова повернулась к камере.
— Мы с Гэри Ноублом встречаемся с мэром. После чего я устраиваю пресс-конференцию. Я
Нет, Райм был почти уверен, что не сработает, но вслух сказал:
— Все, что угодно, лишь бы нам выиграть время.
После того как разговор был завершен, Селлитто спросил:
— Что Валь от нас утаил?
— Он сильно напуган. Гальту удалось его запугать… Вероятнее всего, он выдал ему какую-то информацию. Однако не думаю, что есть особые причины для беспокойства. Вряд ли Валь располагает какими-то действительно важными сведениями. Что бы он там ни разболтал, у нас нет времени на беспокойства по этому поводу.
И тут послышался звонок в дверь. Пришли Такер Макдэниел и Парнишка.
Райм был удивлен. Агенту, конечно, прекрасно известно, что сейчас начнется пресс-конференция, а он, вместо того чтобы подниматься на подиум, идет к нему. Он уступил свое место представителю министерства национальной безопасности, чтобы иметь возможность лично принести улики Линкольну.
Акции агента в глазах Райма немного повысились.
После короткого разговора о Гальте и мотивах его действий агент обратился с вопросом к Пуласки:
— И у него в квартире вы не нашли никаких упоминаний о «Справедливости для…» и о Рахмане? О каких-то террористических группах?
— Нет, ничего.
Агент выглядел разочарованным, но все-таки сказал:
— И все же это не противоречит симбиотическому конструкту.
— Чему-чему? — переспросил Райм.
— Традиционной террористической операции, при которой используется подставной человек, цели которого в целом совпадают с целями террористов. Они даже могут не любить друг друга, но объединяются благодаря общности целей. Важным аспектом такой операции является то, что профессиональная террористическая группировка полностью отделяет себя от исполнителя. И все виды коммуникации…
— В «облачной зоне»? — спросил Райм. Акции агента снова резко упали.
— Именно. Им приходится свести до минимума все контакты. Две разные программы. Они стремятся к социальной деструкции. Он желает отомстить. — Макдэниел кивнул в сторону профиля на доске. — Что говорил Паркер Кинкейд? Гальт не использует местоимений, не хочет выдать, что он действует в связке с кем-то еще.
— Экотеррористами или политико-религиозными?
— Могут быть какие угодно.
Было нелегко представить «Аль-Каиду» или «Талибан» в связке с психически нестабильным сотрудником энергетической компании, стремящимся отомстить ей за то, что из-за работы там он заболел раком. Но вот связь с экотеррористами была вполне вероятна. Им нужен кто-то, кто помог бы проникнуть в систему. Однако Райма по-настоящему могли убедить только реальные факты, каковых у агента не имелось, и потому все его предположения оставались для криминалиста только словами.
Макдэниел также сообщил, что получен ордер, позволяющий технико-коммуникационной группе просмотреть электронную переписку Гальта и его тексты в социальных сетях. Гальт отсылал множество электронных писем и оставлял массу комментариев о своем заболевании и его связи с высоковольтными линиями. Однако нигде на сотнях страниц его электронной переписки
Райма все больше раздражали пустые рассуждения.
— Мне хотелось бы взглянуть на записку, Такер.
— Конечно. — Агент сделал жест Парнишке.
Ну пожалуйста, будь же до краев набита следами! Хоть чем-нибудь полезным.
Через две минуты они все смотрели на второе послание преступника с требованиями.
Энди Йессен, исполнительному директору «Алгонкин консолидейтед»
Вы решили проигнорировать мою предыдущую просьбу. Для меня подобное отношение неприемлемо. Вы могли бы отреагировать на мою вполне разумную просьбу о частичном отключении электроэнергии, но не сделали этого, тем самым именно ВЫ, а никто другой, повысили ставки в наших переговорах. Ваше бессердечие и алчность привели к гибели нескольких человек сегодня в полдень. Вы ДОЛЖНЫ показать людям, что они могут обойтись без того наркотика, к которому вы их приучили, что они могут вернуться к более ЧИСТОМУ и ЗДОРОВОМУ образу жизни. Они думают, что не могут обойтись без электричества, но вы должны объяснить им, что они заблуждаются. Сегодня вечером вы прекратите передачу постоянного тока высокого напряжения всем другим энергетическим компаниям Северной Америки на один час, начиная с 18:00. Данное требование обсуждению не подлежит.
Купер начал анализ письма и через десять минут сообщил:
— Ничего нового, Линкольн. Та же бумага, та же ручка. Источник неопределим. Что касается следов, то тут просто еще больше частиц авиатоплива. Вот и все.
— Черт!..
Все равно как открыть рождественским утром красивую коробку и увидеть, что она пуста.
Райм перевел взгляд на Пуласки, который почему-то забился в самый угол лаборатории. Он стоял, наклонив голову с короткими светлыми волосами, и тихо говорил по телефону. Рон явно старался, чтобы на него не обращали внимания, так как разговор, очевидно, не имел к делу Гальта никакого отношения. Скорее всего он звонил в больницу по поводу того человека, которого сбил. Или, возможно, ему удалось получить номер телефона ближайшего родственника, и он захотел выразить сочувствие.
— Ты на работе, Пуласки? — резко окликнул его Райм.
Пуласки захлопнул телефон.
— Да, конечно, я…
— Ты нам нужен здесь.
— Я здесь, Линкольн.
— Хорошо. Позвони в Федеральное авиационное агентство, в Управление надзора за обеспечением транспортной безопасности и сообщи им, что мы получили еще одно письмо с требованиями и на нем еще больше следов авиационного топлива. Пусть повысят уровень террористической угрозы в аэропортах. И позвони в министерство обороны. Возможно, планируется нападение на военный аэродром. Предположение Такера о связи Гальта с террористами вполне может оказаться верным. Готов? Сможешь вести переговоры с Пентагоном? Сумеешь произвести на них нужное впечатление, чтобы они поняли всю меру риска?
— Да, конечно.
Повернувшись к своим схемам, Райм тяжело вздохнул. Симбиотические террористические ячейки, кучеводождевые коммуникации и невидимый преступник с невидимым оружием.
А второе дело — с поимкой Часовщика в Мехико? Ничего, кроме таинственной платы, буклета и двух бессмысленных чисел.
Пятьсот семьдесят и триста семьдесят девять…
Что сразу же напомнило ему о других числах. На электронных часах напротив, которые неумолимо отсчитывали время до назначенного преступником нового срока.