Под навесом мрака
Шрифт:
— Осторожнее не сломай себе ноги по темноте, забор упал, а у меня еще не дошли руки его поставить на место, — сказал старик.
Рома переступил через упавшую калитку. Они подошли к входной двери, которая оказалась не заперта.
— Осторожненько… Девчата не стесняемся, заходим.
Старик, зайдя внутрь дома тяжело вздохнул. Внутри возможно из-за заколоченных фанерой окон было еще темнее, чем снаружи, но старик неплохо ориентировался в темноте. Он оставил раненого Андрея с Ромой а сам двинулся куда-то вглубь дома.
— Сейчас-сейчас все сделаю, потерпите совсем чуть-чуть милые люди, — послышался его голос.
Ждать действительно пришлось не долго. Что-то скрипнуло, послышались шаги. Старик, похоже, спускался в подвал. Через несколько секунд помещение осветил тусклый свет, светивший из проема в полу. В доме стоял спертый запах, какой обычно присутствовал во всех помещениях, в которых жили старые люди. Было слышно, как старик кряхтит что-то передвигая. Наконец он показался на лестнице, ведущей в подвал.
— Я думаю, нам стоит спуститься вниз. Мало ли какие гости могут пожаловать. Я там так и сижу с тех пор как беда приключилась, — сказал он.
Вместе с Ромой они дотащили Андрея до лестницы и аккуратно уже с помощью Эвелины и Маши спустили мужчину вниз, положив его на раскладушку, оказавшуюся в подвале. Как только все оказались внутри подвала, старик плотно закрыл крышку и, что-то бурча под нос, полез в стоявший в самом углу шкаф.
— Крепко ему дробью досталось, — пробурчал он. — Кость видать раздробило, рука болтается, да вену зацепило, раз кровь темная течет. Чего встал, подними ему руку, а то подохнет.
Рома бросился к Андрею и приподнял его руку, стараясь не смотреть на рану. Наверное совсем немного не хватило дроби для того чтобы оторвать руку от туловища мужчины. Рана выглядела отвратительно. Старик, найдя то, что искал, закрыл шкаф.
— Нет у меня бинта, ни компресса, ни перевязки нормальной не сделаешь. Придется своими старыми штанами повязать потуже.
Он разорвал трико пополам, взглянул на рану и аккуратно наложил ткань поверх, принявшись обматывать порванными штанами предплечье Андрея так туго, что мужчина застонал. Старик прочмокал что-то нечленораздельное, а потом уже более разборчиво сказал.
— Ничего терпи, глядишь и не подохнешь, — заверил он, покачав головой. — Вот бед то натворил, какого молодого парня подстрелил. Думал то… Пусть теперь лежит, если мужик крепкий очухается… А нет так… Эх…
Старик махнул рукой и снял с себя брезентовый плащ, под которым оказались брюки, натянутые по самую грудь и заправленная в них рубашка в клетку. Двустволка осталась висеть на плече. Поправив ремень, старик указал на стол рядом с лестницей. Вокруг стола стояло несколько стульев.
— Вы присаживайтесь, вижу, что на ногах с трудом стоите. А я пока супчик разогрею благо конфорка работает и газ в баллонах есть. Не такой я и дурной хоть и старый, — он снова махнул рукой и подошел к небольшой газовой плите, на которой стояла кастрюля, больше смахивающая на ведро и зажег огонь. — Все будут?
— Думаю, никто не откажется подкрепиться, — сказал Рома.
Мужчина и девушки сели за стол. Этот старик оставлял двойственное впечатление. Можно было сказать, что он испугался или защищался. Но он убил живого человека и серьезно ранил Андрея. А теперь вел себя так, будто ничего не произошло, сожалея о смерти и ранении, будто о протухшем яйце. Оставалось списать все это на возраст старика, потому что в его доме они могли поесть и возможно выспаться, если конечно этот странный мужчина не выставит их вон, снова в чем-то заподозрив. Рома посмотрел на ружье, висевшее на плече старика. Можно было конечно попробовать отнять оружие у него и тогда… Но что если ничего не выйдет? Рисковать тоже не хотелось. Ничего не предпринимала и Эвелина, понимая, что от добра добро не ищут. Тем более Рома не знал, где этот старик прячет патроны от ружья. Контактируя с ним можно было получить гораздо больше. Тот же суп, который старик разогрел и разлил в тарелки.
— Давно, наверное, не ели? Проголодались? — он сложил тарелки на поднос и поставил его на стол. — Угощайтесь, знал бы ребята, не было бы этого недоразумения.
Рома придвинул к себе тарелку. Суп выглядел аппетитно напоминая домашнюю лапшу. В тарелке плавали жирные кусочки мяса, которые хотелось тут же выловить и съесть. Аккуратно, стараясь не пролить, он отхлебнул суп большой деревянной ложкой. На вкус суп показался просто божественным. Эвелина и Маша начали уплетать угощение старика за обе щеки. Было по-настоящему вкусно.
— Ну как? — поинтересовался старик.
Ребята довольно закивали. Старик потер руки и о чем-то задумавшись на миг, отправился к лестнице. Он надел брезентовый плащ и проверил ружье.
— Надо бы оттащить труп мента, пока крысы не набежали, — пояснил старик. Он забрался на лестницу, открыл крышку подвала и вылез наружу. — Кто хочет добавки, можете подлить.
Крышка подвала захлопнулась. Маша уже съевшая свою порцию поднялась и подошла к кастрюле. Девушка, сняв крышку, взяла половник и, заглянув в кастрюлю, помешала суп. В следующий миг по подвалу разнесся истерический визг. Тарелка выпала из рук Маши и, ударившись о пол, разлетелась на мелкие куски. Девушка визжала, закрыв лицо руками и отвернувшись от кастрюли, стоявшей на плите.
— Что случилось?
Рома поднялся на ноги и подбежал к девушке. Маша качала головой и указала на кастрюлю супа.
— Там… там… посмотри туда, — взвизгнула девушка.
Возле кастрюли уже стояла Эвелина, которая заглянув внутрь, отпрянула в сторону будто ошпаренная. Рома подошел к плите и сам заглянул в кастрюлю. От увиденного в кастрюле свело желудок. Мужчина с трудом сдержался, чтобы суп, который он съел не вышел наружу и не оказался на стоявшей рядом Маше.
— Не может быть, — прошипел он.
В кастрюле лежала рука. Роме поначалу показалось, что рука принадлежит человеку, но между пальцев руки он увидел перепонки, как у самой настоящей рептилии. Старик бросил ее в бульон и сварил суп, которым и угостил ребят.
— Ты видел, что мы ели? Видел чем нас кормил этот сумасшедший? — Эвелина подошла к кастрюле и накрыла ее крышкой. — У меня нет слов. Надо сваливать отсюда побыстрее.
— Я убью этого гада, — прошипел Рома. Он отрыгнул и почувствовал как вместе с отрыжкой во рту появился неприятный сладковатый привкус.