Под немецким сапогом
Шрифт:
* * *
Немец звероподобного типа, побывавший в биологическом корпусе, хвастался тем, что немцы уничтожили почти всё население в Мерефе и Люботине. Когда его спросили, зачем же они убивали женщин и детей, он ответил: «Там было много партизан. Поэтому мы так и расправились с их семьями». Довольно оригинальный аргумент! Если даже допустить, что в Мерефе и Люботине было так много партизан, то зачем же убивать мирных жителей, не являющихся партизанами? а лишь состоящими в родстве с ними? Выходит, что если мой дядя преступник, то нужно казнить и меня!
* * *
Немцы стараются
* * *
Население не верит больше немцам и ненавидит их. Мужчин на улицах почти нет. Они боятся выходить. Немцы устраивают облавы. Сегодня я хотел пойти на Сумской базар, но по дороге какая-то женщина предупредила меня, что совершается облава на мужчин и мне пришлось повернуть обратно.
23 марта.
Вчера целый день группы немцев врывались в Институт анатомии и грабили всё, что им попадалось под руку. Кроме того, они занимались вандализмом. На лестнице института стоит огромная и прекрасная статуя Дискобола. Кто-то из немцев отбил ей руку, протянутую вперёд. Очевидно, он хотел этим доказать, что он пришёл на Украину насаждать немецкую культуру и является достойным потомком тех германских варваров, которые уничтожали произведения искусства в древнем Риме! В музей явился один немецкий врач, который забрал почти все скальпели. Врач комендатуры, доктор Вернике посетил музей в моё отсутствие и забрал себе целый скелет. До смерти перепуганный служитель музея А. И. Лещенко, которому немцы неоднократно угрожали револьверами, заявил мне, что он больше служить не хочет.
Чтобы спасти музей, мне пришлось пойти в немецкую комендатуру за охранной грамотой. Меня направили к доктору Рейхелю, тому самому, который осенью 1942 г. забрал черепа, происходящие из раскопок в Верхнем Салтове, с целью доказать, что это черепа готов, что предки современных немцев жили на Украине и что таким образом эта страна принадлежит им по праву. Этот доктор Рейхель является безграмотным человеком с претензиями на учёность. У него тупое, самодовольное лицо.
Я изложил ему свою просьбу относительно охранной грамоты.
— Как? — удивился он. — Разве ваш музей не был взорван?
Я не мог сказать ему правды, а именно, что немцы пытались поджечь Анатомический институт, но что жители потушили пожар.
— Да, — ответил я, — ценнейший музей с 3000 препаратами, архив и большая медицинская библиотека находятся в целости.
На это д-р Рейхель ответил только одно слово: Schade! (т. е. Жалко!).
И так как я не сразу отдал себе отчёт, о чём же он жалеет, он добавил:
— Да! Жалко, что ваш институт не был взорван! Это — наша оплошность.
Д-р Рейхель обещал, что он посетит музей завтра. Итак, для этого варвара научных ценностей не существует. Вернее, он признаёт ценным лишь то, что находится в пределах Германии. Всё остальное подлежит уничтожению. Это — психология арабского вождя Амара, который, согласно преданию, дал распоряжение сжечь библиотеку
24 марта.
Сегодня в половине двенадцатого утра д-р Рейхель и его переводчица посетили музей анатомии. Рейхель обнаружил потрясающую безграмотность. Например, он ткнул пальцем в скелет павиана и заявил переводчице, что это кошка. Когда я посмел заметить ему, что это скелет обезьяны, Рейхель продолжал настаивать на своём и сказал, что это скелет хищника. Спорить я с ним не стал, но подумал, что советский школьник, пожалуй, не спутает столь различные скелеты павиана и кошки. Увидев банку, в которой находились двухметровые уроды, погружённые в 5 % раствор формалина, Рейхель спросил не сделаны ли эти уроды из воска. Как видно, у этого «доктора наук» весьма оригинальное представление о способах консервации трупного материала!
Уходя, Рейхель милостиво разрешил открыть музей для посетителей через две недели. Охранную грамоту он дал. Но эсэсовцы с ней не считаются. Они продолжают врываться в музей в любой час дня. Двое из них пожелали видеть трупы. Однако, когда я им предложил спуститься в погреб, где находятся сундуки с трупным материалом, они побоялись это сделать и попятились назад.
* * *
Во время дежурства моей жены в госпиталь явился немец и спросил, имеются ли в больнице раненые красноармейцы. Жена ответила утвердительно и заявила, что об этом известно немецкой комендатуре. Тогда немец пожал плечами и сказал: «Сейчас ко мне подошла какая-то русская девица и заявила: “Имейте в виду, что в этом госпитале скрывают раненых красноармейцев”. Поэтому я и зашёл сюда узнать в чём дело. Вижу, что у вас всё в порядке!»
Какую нужно иметь подленькую душонку, чтобы донести немцам на наличие в госпитале красноармейцев, да ещё соврать, что их скрывают. Ведь после такого доноса этих несчастных могли расстрелять! Да не только их. Озверевшие эсэсовцы, не разобравшись в чём дело, могли убить дежурного врача и дежурную сестру. Вот такую «девицу» было бы не грех повесить! Возможно, что это та самая молодая женщина, которая недавно подошла ко мне на улице и спросила меня, не я ли увёз красноармейца из парикмахерской будки и что я с ним сделал. Думая, что она хочет помочь Забровскому, я ответил ей, что он находится в больнице (адрес я ей указал) и нуждается в том, чтобы его кормили, так как питание, выдаваемое больным, является очень скудным. Я попросил её носить ему пищу ежедневно по указанному адресу. Однако, женщина удалилась, ничего не ответив мне. Возможно, что именно она донесла немцам о том, что в госпитале якобы скрываются раненые красноармейцы.
Наряду с женщинами-героинями, рискующими жизнью для спасения раненых красноармейцев от голода и систематически носящими им пищу, имеются подобные гадюки, которые отдались всецело немцам и готовы уничтожить своих соотечественников. Жалко, что я не запомнил лица этой женщины. А то, когда советские войска вернутся вновь в Харьков я, не колеблясь ни минуты, передал бы её в руки чекистов!
25 марта.
В госпиталь, где служит жена, принесли восемнадцатилетнюю девушку с пулевым ранением позвоночника и с параличем нижних конечностей. Выяснилось, что она познакомилась на улице с тремя эсэсовцами, заигрывала с ними и сообщила им свой адрес. В три часа ночи немцы явились пьяные к ней на квартиру и хотели её изнасиловать. Её отец заступился за неё и был немцами застрелян. Девушка стала плакать и сопротивляться. Тогда немцы подстрелили и её. Мне не жалко эту женщину: не надо было заигрывать с немцами, нужно было помнить, что это враги нашей родины. Но самый факт убийства и попытки изнасилования является, конечно, глубоко возмутительным.