Под открытым небом. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 3
Шрифт:
Этот портрет мне подарили, зная моё увлечение, мои друзья, коллеги по работе: Николай Васильевич Давыдов и Анатолий Андреевич Петряев. Николай Васильевич Давыдов – мой земляк, родился в Утёвке.
Они случайно увидели его в букинистическом магазине в Самаре и поспешили купить.
На портрете изображён молодой человек.
Нарисован он на бумаге карандашом и помещён в раму под стеклом. Размер портрета 35х53 см, внизу в правом углу подпись: «Рисовал с фотографии зубами Григорий Журавлёв».
Кто изображён Журавлёвым и кто владелец
Ухватившись за возможность узнать хотя бы что-то дополнительно, хотя бы самую малость о художнике, я отыскал того, кто продал эту вещь. Случилось это осенью 2000 года. Бывшей владелицей картины оказалась женщина преклонных лет, живущая под Самарой в посёлке Кряж. Назвалась она Раисой Петровной Бондаревой.
Ничего нового, к сожалению, в разговоре с ней о Журавлёве я не узнал. Раиса Петровна живёт в квартире городского типа одна. Есть ветхий домишко за Волгой. Там она обитает на природе, «у воды», как она сказала, большую часть года. Поэтому мне и не удавалось довольно долго застать её дома.
Живёт одна, муж недавно умер. На портрете изображён дед мужа по материнской линии.
Муж очень дорожил, судя по её словам, этим портретом. Решилась она продать его только потому, что устала от безденежья. Говорила обо всём скупо, явно опасаясь давать какие-либо подробности. Их у неё, очевидно, много-то и не было.
Имя мужа называть не захотела.
О причинах осторожности нетрудно было догадаться, когда в конце разговора Раиса Петровна обмолвилась, что дед мужа после гражданской войны много скитался по стране. Долго на одном месте не жил. Потом пропал совсем. Как она сказала: «нашли» его. Более определённого что-либо говорить не хотела.
Возможно, ещё одна трагическая судьба русского человека, попавшего в братоубийственный водоворот гражданской войны в нашем Отечестве.
Григорий Журавлёв умер в 1916 году, ясно, что писал он портрет до того, как оглушительные события поделили нас на красных и белых. Под конец разговора она всё-таки назвала того, кто изображён на портрете. По её словам это – Иван Соловьёв. В посёлок Кряж он прибыл в своё время с женой Феодосией Алексеевной из села Кинель-Черкассы.
Уходил я от бывшей владелицы портрета, чувствуя на себе взгляд много повидавшего в жизни человека. И научившегося лишнего не говорить.
Портрет я передал в Нефтегорский краеведческий музей.
Существуют ещё два портрета, выполненных Григорием Журавлёвым, о которых я давно знаю. Пока найти их мне не удалось.
О них писал ещё в 1965 году Данилову бывший житель села Утёвка Михаил Семёнович Тимонтаев:
«…Теперь я познакомлю Вас с этими портретами, они нарисованы карандашом.
Размер 65х45 см.
Сбоку надпись чернилами: рисовал с фотографий зубами Г. Журавлёв.
Я напишу в Москву, может быть, сумеют сфотографировать без меня, на это надеюсь.
В отпуск съезжу в Москву и попробую сделать фото сам».
Чуть выше в этом же письме он пишет о Журавлёве примечательные подробности относительно его рук и ног. О том, как Григорий Журавлёв передвигался:
«Я видел его, когда мне было лет 11, видел, как он рисовал. Ног у него не было до половины голеней, ходил он на коленях, где были подвязаны какие-то мягкие кожаные подушки. А вот про руки ничего не могу вспомнить, знаю, что их не было».
Фамилия владелицы, проживающей в Москве, указана: Ольга Евгеньевна Шамина. Адрес написан неразборчиво.
Вероятно, Ольга Евгеньевна – бывшая жительница села Утёвка. Шамины жили в Утёвке. В селе есть озеро Шамино.
Изображённые на портретах люди, возможно – её родственники.
День памяти художника
Много лет назад, собирая по малым крупицам материал о Журавлёве, я был крайне удручён скудостью документальной информации о художнике. И рукопись свою тогда назвал «На пепелище». Слишком, как мне казалось, многое из совершённого Журавлёвым было утеряно. И, возможно, безвозвратно…
Под таким названием повесть и вышла в свет в одном из моих прозаических сборников.
Но душа протестовала. Не хотелось верить в утраты.
Я и тогда, делая записи, ловил себя на мысли, что где-то когда-то появится человек, немного удачливее, чем я, и ему повезёт больше, чем мне.
Позже, во всех последующих изданиях, повесть мою я стал называть «Радостная встреча».
И не ошибся… Находки продолжаются…
В конце 2005 года обнаружилась копия справки о смерти художника. Скорее всего, она из бывшего архива К.Е. Данилова.
Её передала утёвскому краеведу, истинному патриоту своего края школьному учителю Анатолию Плаксину его бывшая ученица. Мы с ним посоветовались и решили, что её место в Нефтегорском районном детском музее. Справка с той поры хранится там.
Теперь мы точно знаем дату смерти Григория Журавлёва – 15 февраля 1916 года. Копия «Записи акта о смерти» под номером шесть заверена заведующей бюро ЗАГСа.
Точную дату рождения Григория Николаевича Журавлёва, к сожалению, пока документально мне установить не удалось. Можно думать, что она не была документально известна и К.Е. Данилову, который пишет, что умер художник в возрасте 57 лет. Неутомимый Кузьма Емельянович Данилов активно занимался установлением фамилий, дат рождений и смерти своих земляков.
Одним из самых старейших населённых пунктов Нефтегорского района является Красносамарская крепость, которая была основана в 1736 году в системе «Самарская укреплённая линия». Одновременно с основанием крепости была построена и церковь.
«Первое время жители сёл Покровка, Утёвка и других, расположенных вблизи Красносамарской крепости, были приписаны для отправления религиозных обрядов к церкви этой крепости… В этой церкви крестили новорождённых, бракосочетались и совершали религиозные обряды над умершими».