Под покровом небес
Шрифт:
Он даже негромко застонал, садясь, чтобы поесть наконец супу, который Жаклина давным-давно принесла. Снаружи завывал ветер и лаяли собаки в лагере кочевников, который те разбили за городскими воротами у шоссе; если бы солнце не сияло так ярко и качающиеся за окном широкие листья пальм не блестели, как стеклянные, закрой он глаза, могло бы показаться, что стоит глубокая ночь: во всяком случае, и ветер, и собаки звучали в точности как ночью. Он доел полдник; когда Жаклина была готова уйти, он ей сказал:
– Сходите на заставу, скажите капралу Дюперье, пусть приведет сюда американца к трем часам. Да пусть сам его приведет, вы, главное, это передать не забудьте.
– Oui, oui, [66] –
XIX
Ровно в три капрал Дюперье ввел американца к лейтенанту в приемную. В доме стояла полная тишина.
66
Да, да (фр.).
– Un moment, [67] – сказал капрал, направившись к двери в спальню.
Постучал, отворил, лейтенант сделал ему знак рукой, и капрал ретранслировал команду американцу; тот вошел в спальню. Лейтенант увидел перед собой юношу… быть может, несколько изможденного… и первым делом отметил, что молодой человек слегка странноват, раз ходит в такую жару в свитере с высоким воротом и в шерстяном пиджаке.
Американец подошел к одру больного и, подавая руку, заговорил на безукоризненном французском. Первоначальное удивление лейтенанта, вызванное неожиданной внешностью посетителя, сменилось радостью. Он распорядился, чтобы капрал принес гостю стул и предложил ему присесть. Затем отправил капрала обратно на заставу; решил, что сможет справиться с американцем собственными силами. Когда они остались наедине, он угостил гостя сигаретой и сказал:
67
Один момент (фр.).
– Я слышал, у вас пропал паспорт…
– Так точно, – отозвался Порт.
– И вы полагаете, что он украден, а не просто потерялся?
– Я знаю, что он украден. Он был в чемодане, который у меня всегда заперт.
– Тогда каким же образом его из этого чемодана украли? – в предчувствии близкой победы заговорил лейтенант, заранее усмехаясь. – Выходит, что «всегда» – это не совсем то слово?
– Украсть его, – спокойно продолжил Порт, – могли, когда я на минутку оставил вчера чемодан открытым, выйдя из номера в ванную. С моей стороны это была глупость, но так уж вышло. А когда я вернулся к двери номера, около нее стоял владелец гостиницы. Он объяснил это тем, что постучал ко мне – сказать, что полдник готов. Однако до того он никогда не заходил ко мне сам: всегда присылал кого-нибудь из боев. Причина, по которой я уверен, что это сделал владелец пансиона, в том, что вчера был единственный раз, когда я оставил чемодан открытым. Раньше не оставлял, покидая комнату даже на секунду. У меня тут никаких сомнений нет.
– Pardon. А у меня вот есть. И очень обоснованные. Нам теперь что – устроить из этого детективную историю? Когда вы в последний раз видели ваш паспорт?
– Когда мы приехали в Айн-Крорфу, – ненадолго задумавшись, ответил в конце концов Порт.
– Ага! – вскричал
– Да, я его обвиняю, – упрямо повторил Порт, уязвленный тоном лейтенанта. – Я его обвиняю, поскольку логика подсказывает, что он единственный подозреваемый. Он единственный туземец, у которого был доступ к моему паспорту, – вообще единственный из местных, кто мог это сделать.
Лейтенант д’Арманьяк приподнялся на одре чуть повыше.
– А почему вы, собственно, решили, что вором должен быть непременно местный?
Порт слабо улыбнулся:
– А разве не естественно предположить, что украл местный? Помимо того, что ни у кого больше не было возможности его взять, разве это не то, что, как правило, делают именно местные – при всей их любезности и очаровании?
– Нет, мсье. Мне как раз кажется, что такого рода вещи именно местные-то и не делают.
Порта это утверждение застало врасплох.
– То есть как это? Вы серьезно? – изумился он. – Почему? Почему вы так в этом уверены?
– Я тут живу среди арабов не первый год. Конечно, они крадут. И французы крадут. И в Америке у вас есть гангстеры, верно же? – сказал лейтенант с лукавой улыбкой.
Но Порт на это не поддался:
– Это было давно – вся эта эпоха гангстеризма, – отмахнулся он.
Но лейтенанта его слова не впечатлили.
– Да, люди крадут везде. И здесь тоже. Однако здесь… местный житель… – теперь он говорил медленнее, как бы подчеркивая каждое слово, – берет только деньги или то, что нужно лично ему. Он никогда не возьмет то, с чем могут быть связаны какие-то осложнения. Например, паспорт.
Порт не сдавался.
– Меня все эти мотивы не интересуют. Зачем он на него польстился, это один бог знает.
Но хозяин его разом оборвал.
– А вот я ищу как раз мотивы! – вскричал он. – И не вижу пока причин верить в то, что кому-либо из местных могло прийти в голову украсть ваш паспорт. Во всяком случае, наши, в Бунуре, на такое не пойдут никогда. Да и в Айн-Крорфе, думаю, то же самое. В одном я могу вам просто поклясться: если кто и украл, то только не мсье Абделькадер. Это уж вы мне поверьте.
– Да ну? – проговорил Порт с сомнением.
– Он – нет. Я знаю его несколько лет, и…
– Но у вас не больше оснований утверждать, что он не крал, чем у меня, что он украл! – раздраженно воскликнул Порт. Поднял воротник пиджака и нахохлился.
– Вы, я надеюсь, не замерзли? – удивленно спросил лейтенант.
– Да я, знаете ли, не первый день уже мерзну, – ответил Порт, потирая руки.
Несколько секунд лейтенант смотрел на него очень внимательно. Потом продолжил:
– Вы не могли бы сделать мне одолжение, если я отплачу вам тем же?
– Ну, могу, в принципе. А что такое?
– Я буду вам очень обязан, если вы заберете ваше заявление насчет мсье Абделькадера. Причем сразу, сегодня же. А я попытаюсь испробовать одну штуку: может быть, удастся ваш паспорт вернуть. On ne sait jamais. [68] Вдруг да и удастся? Если ваш паспорт действительно, как вы говорите, украли, то единственное место, где он, по логике вещей, может объявиться, это Мессад. Я телеграфирую в Мессад, чтобы там повнимательнее обыскали казарму Иностранного легиона.
68
Чем черт не шутит (фр.).