Под покровом угольной пыли
Шрифт:
– Если не трудно, то обожди пару минут за дверью. – зажав рукой трубку и как можно корректней, майор обратился к Сидорову.
Начальник ночной смены кивнул головой, всем своим видом показывая, что понимает конфиденцианность предстоящего разговора. После чего, он молча покинул комнату.
– Отпустил. – вернувшись к телефонному диалогу, Сергей уж приготовился к самому для себя худшему.
– Эх, майор-майор!.. Ну, почему ты такой упёртый? Почему никак не желаешь прислушаться к мнению командиров и старших по званию коллег?.. – к удивлению Сергея тон речи полковника был
Короче, так. После сегодняшних, вновь обнаруженных останков, дело по золоотвалу передано в федеральный следственный комитет. «Москвичи» уже в городе. Сейчас они беседуют со всеми, кто входил в ваш долбаный оперативный штаб. Желали они и с тобой встретиться, пообщаться. Да только я, взяв грех на душу, предпочёл «отмазать» тебя от этого непредсказуемого и шаткого мероприятия.
Твоё отсутствие я объяснил гостям тем, что узнав о роспуске штаба, я отправил тебя в срочную командировку. Дня на три, четыре. Так что получай, майор, свои законные отгулы, по поводу которых ты неоднократно ко мне обращался. Отдыхай, набирайся сил и ни в коем случае не вздумай «засветиться» в Управлении. Когда всё закончиться, я сам тебя найду.
– Но, товарищ полковник!.. Какой-либо усталости я, вроде бы за собой не чувствую. – попытался было, возразить Сергей.
– Ты, может, и не чувствуешь. А мне тут сообщают: будто бы, мой подчинённый гоняется на территории ТЭЦ за некими вовсе несуществующими людьми. Кое-как перед генералом за тебя оправдался.
Я сказал, чтоб ты неделю сидел дома и не мозолил мне глаза, вот и исполняй. Кучеренко и без тебя справиться. Всё! Разговор окончен. Не хватало, чтоб ещё и перед Москвой мы выглядели полными идиотами.
Короткие телефонные гудки подтвердили окончание разговора, однако Шаталов так и продолжал неподвижно сидеть с зажатой в руке трубкой. Он не знал, как трактовать столь неожиданное распоряжение полковника. Что это было? Некий намёк на отстранение? Первый шаг к неполному служебному не соответствию, либо ещё что-то более худшее?
На Сергея вдруг навалилась непонятная тоска и настойчивое желание выпить.
– Уже можно? – в кабинет заглянул Сидоров, о котором майор несколько подзабыл.
– Заходи. – кивнул головой Шаталов.
– Ты, гражданин начальник, никак «втык» получил? – усмехнулся котельщик. – На тебе прям лица нет. За этот «подарочек», пожалуй, ты можешь смело благодарить Жителева. У нашего директора свояк в Областной администрации работает. Уж очень высокий пост он там занимает. Наверняка успел настучать наш директор своему родственничку о твоих выкрутасах. Да, ты особо не расстраивайся, в жизни всякое бывает.
Ну? Так ты всё ещё желаешь поговорить со мной «по душам»? Или отбило начальство, все твои былые порывы?
– От чего же не поговорить. – как-то неуверенно согласился Сергей.
– Тогда, пойдём в раздевалку. Выпьем, потолкуем.
– Выпьем? – удивился Шаталов. – Тебе же скоро на смену заступать.
– Ерунда. – махнул рукой Сидоров. – Мне котлом не «рулить». Подремлю в своей биндейке пару часиков и буду свежее прежнего.
Пожалуй, это был тот самый весьма редкий случай, когда внутреннее желание человека вдруг полностью совпадало с выдвинутым извне предложением.
ЧАСТЬ 7
Шаталов вовсе не ожидал от начальника ночной смены подобной запасливости. В его шкафчике обнаружился настоящий бар из дюжины разномастных алкогольных напитков.
Поначалу, разговор как-то не особо клеился. Будто бы говорили собеседники на абсолютно разных языках. И именно алкоголь, в конечном итоге, и стал тем самым универсальным переводчиком, который был необходим в данной ситуации им обоим. Неприятные мысли, крутившиеся в голове Шаталова, очень скоро отошли куда-то вдаль. За рюмкой водки, а потом и коньяка, он, открыв рот, слушал Сидорова, гораздого на всевозможные байки, преимущественно из своей былой станционной жизни.
От уголовного дела Шаталова, по сути, отстранили. Потому и сидел теперь перед ним вовсе не подозреваемый и даже не свидетель, а обычный работяга, на которых по большому счёту, и держится наша Россия.
– Серёга, ты знаешь, почему я и вовсе не хотел с тобой разговаривать?.. – в процессе распития вдруг поинтересовался начальник смены. На «ты» они перешли сразу после третьей рюмки, когда чины, должности и возраст уж успели потерять всякий смысл. – …Да потому, что в прошлом январе мне новую судимость впаяли. Дружище, ты только представь. Меня, чуть ли, не заслуженного пенсионера котельного цеха, как нашкодившего пацана затаскали по кабинетам следаков, да ещё и на трое суток «закрыли» в КПЗ!
– Случилось-то, что? – будто не понимая о чём собственно идёт речь, перебил его майор.
– Случилось?.. – в недоумении и гневе переспросил Сидоров и сам же ответил. – …Ещё бы не случилось. Тут целая история.
Года два тому назад, ко мне случайно попал стартовый пистолет, переделанный под «мелкашку». С твоим, к примеру, табельным оружием его, конечно же, не сравнить. Не более чем «пукалка», забавы ради, потому и оставил. Иногда постреливал из него по каркающим и надоедливым воронам. И, в общем-то, всё бы у меня было с тем пестиком в порядке, если бы не юбилей супруги!
За праздничным столом собралась куча гостей. Тут-то и вынул я своего «переделка» из «загашника», дабы прихвастнул им перед мужиками. Те, естественно давай уговаривать меня показать, как он бьёт. Ну а я, дурак, возьми да и согласись. Вышли во двор, расставили на заборе пустые пивные банки, малость по ним постреляли и вернулись обратно за стол.
Слушая начальника ночной смены, Шаталов вдруг представил себе, как этот добродушный толстячок (судя по его же рассказу), в строгом пиджаке и при галстуке выходит на улицу с такими же, как и он сам чинными джентльменами. Как долго подбирают они себе безопасное место для стрельбы. Как сделав пару выстрелов, убирают за собой мусор. После чего, так же интеллигентно возвращаются домой. И ему вдруг стало, уж очень весело. Ведь картина та, наверняка выглядела совершенно иначе.