Под прицелом тьмы
Шрифт:
— Анна, ты же не можешь не понимать, что от той готовности, с которой ты захочешь с нами общаться и демонстрировать, что ты действительно готова на многое, ради себя и своей сестры, зависит и наше к тебе ответное отношение. В том числе и от Глеба Олеговича. Ему же нужно определиться с тобой и решить, в первую очередь для себя, что с тобой делать.
Пока Анастасия доходчиво пыталась достучаться до упрямой подопечной вроде как максимально понятными словами, Анна успела запихать в рот не менее половины круасана, полив его перед этим обильным слоем варенья из чёрной смородины. Она чуть было язык при этом не проглотила,
— Сколько раз мне нужно повторить, чтобы до вас дошло. — она проглотила только где-то половину из пережёванной ею выпечки, но оставшийся кусок совершенно не мешал отвечать ей столь же чётко и ясно, как и с пустым ртом. — Мне плевать на вас, кто бы вы там ни были. И для вас я ничего не буду ни говорить, ни тем более делать. Если ваш список вопросов действительно принадлежит руке Глеба Олеговича, тогда пусть он придёт сюда лично и сам мне их зачитает. Ни вам, ни кому-либо другому, кроме него, я отвечать не буду. И тесты сдавать тоже. Тем более, мне нужно убедиться, что этот дом принадлежит именно ему. Что вы не используете его имя и какие-то общеизвестные о нём вещи в своих собственных корыстных целях. А вдруг вы его кровные конкуренты и пытаетесь с моей помощью что-то с ним сделать? Вдруг вы связаны с Маэстро и с его организацией? Так что повторяю ещё раз, для особо одарённых. Пока я не увижу в этой комнате (или в какой другой) Монарха во всей его красе…
— И голос по телефону не подойдёт? — Анастасия довольно долго и терпеливо выслушивала развёрнутый монолог Анны, пребывая под воздействием явно противоположных друг другу эмоций, после чего не выдержала и вставила свой немного ироничный вопрос.
— И даже видеозвонок! — обрезала девушка, как отрезала или отсекла возможные после этого возражения. — Я прекрасно знаю, что такое дипфейки и успела на многое в своё время насмотреться. Так что, нет! Делайте со мной, что хотите, но я ни с кем из вашей братии разговаривать не стану. Если уж откровенничать на данную тему до конца, меня уже тошнит от таких, как вы, во что бы вы при этом не были одеты и как бы вежливо себя не вели. Вся эта ваша… напускная вежливость и улыбочки в стиле Дейла Корнеги…
Наконец-то, Анна всё проглотила, на время отвлекаясь на свои последующие разъяснения и невольно позволяя себе делать то, за что в Пансионате её бы заперли в каменном мешке как минимум на целую неделю. Показывать своё истинное лицо и чувства. В том числе не наигранное презрение и плохо скрытую злобу. Она даже чуть подалась вперёд, вперившись агрессивным взглядом в напряжённые глаза Анастасии, до которой, судя по всему, только сейчас стало доходить, кому на самом деле она тут пыталась войти в ложное доверие.
— У меня на всё это уже давным-давно выработался рвотный рефлекс и интуитивное отторжение. Я ненавижу таких вот идеальных работничков, кем бы вы там ни были и чем на самом деле тут не занималась. Лично вам я ничего не буду рассказывать, как и всем вашим клонам. Хоть на голову встаньте или меня посадите на электрический стул. Я лучше сдохну, чем буду снова общаться с такими, как вы.
В этот раз Анастасия больше не перебивала девушку, впервые
— Наверное, мой ответ не будет для тебя значить ровным счётом ничего… — наконец-то она набралась «смелости» заговорить, поскольку Анна решила, что с неё хватит болтовни и снова демонстративно вернулась к поглощению вкуснейшего на Земле завтрака. — Но, мне действительно очень жаль, что тебе приходилось общаться с людьми, для которых ты была всего лишь объектом для экспериментов и прочих… нечистоплотных вещей. Едва ли я могу в твоём случае что-то исправить. Но всё же не стану терять надежды касательно того, что рано или поздно, сумею как-то завоевать твоё доверие.
— Можно подумать, оно что-то тебе даст. Да плевать тебе на меня, как и всем остальным, кто здесь живёт и знать не знает, кто я такая и что тут делаю. Скорей всего, я тут ненадолго. Может даже всего на один день. Потому что если Монарх не захочет со мной разговаривать…
— Ты нам угрожаешь? — Анастасию пробрало ни столько удивление, сколько ответная реакция на напыщенную самоуверенность вчерашней звезды тайного аукциона в “Dark Side”. Она даже несдержанно хохотнула.
— Нет! Констатирую факт. Потому что вам нечего мне предъявить или чем-то угрожать. Мне плевать на свою жизнь, да и к боли я уже давно привыкла. Даже порою по ней скучаю, если мне долго её не причиняют. Поскольку только она помогает мне хоть что-то чувствовать, как и осознавать себя живой.
Похоже, последний аргумент Анны оказался для Анастасии контрольным… Она буквально подвисла над следующим ответом, не представляя чем его возможно вообще перебить. Приставь она сейчас ко лбу девушки дуло пистолета или нож к горлу, у неё бы ни черта не вышло и из этого. Скорее, Анна бы сама с удовольствием насела на лезвие или помогла спустить курок.
— К сожалению, я ничего не могу со своей стороны гарантировать. Только передать твои слова Глебу Олеговичу. Как он на всё это отреагирует? — в этот раз она качнула головой чётко отрицающим жестом. — Я не имею ни малейшего понятия. В том числе не представляю, что он скажет или же сделает. Но раз ты категорически отказываешься со мной говорить…
— Прости, Константиновна. Ничего личного. Даже будь мы с тобой закадычными подружками, я бы поступила так же.
Казалось, этим утром Анна пережила то, чего не испытывала, наверное, вообще ничего близкого по схожести за всю свою не такую уж и недолгую жизнь. Хотя (и скорей всего), до того, как попала в Пансионат, ела и не менее вкусные завтраки. Может не в таком разнообразном обилии. Правда, она всё равно о них ничего практически не помнила, как и многое другое, поскольку не хотела воспоминать. Но то, чтобы она кого-то победила в словесной баталии…
Вот это воистину было нечто… Нечто запредельное и нереальное, за гранью ранее ей доступного и достигнутого. Хотя, скорее, это было связано с самой Анастасией. С тем, что её готовили к иному виду общения и о существовании подобных Анне экземпляров она даже не догадывалась. И, судя по всему, не только она…
После ухода Анастасии и появлении местных служанок в соответствующей форме с передничками (которые, если так подумать, вполне могли использоваться вместо прикрытия), дальнейшее время пребывания в данной комнате приобрело совершенно иную форму течения.