Под прикрытием
Шрифт:
Кофр был намертво прикручен к машине тонкой сталистой проволокой и до невозможности грязен – Бухгалтер весь испачкался, пока доставал, заодно и порезал проволокой палец. Хорошо, что не указательный – ему как-то раз пришлось стрелять, нажимая на спуск поврежденным пальцем, но повторять этот опыт он не хотел. Наскоро обтерев большую, сделанную из усиленного сталью пластика коробку, он перерезал проволоку, крепящую на всякий случай сам замок, отпер замок – ключ он носил на цепочке, на шее – и откинул в сторону крышку. Неказистый с виду, внутри кофр для хранения оружия выглядел просто шикарно – зеленый бархат, наполнитель из мягкой губчатой резины, каждая деталь винтовки находится в специально отведенном для нее месте и приторочена желтыми
Обтерев руки, Бухгалтер собрал винтовку – это у него получилось быстро и без единой заминки, все детали были подогнаны с такой точностью, что становились на место, как влитые, без малейшего зазора. Присоединил первый патрон к затвору, еще четыре сунул в карман вместе с револьвером, остальные оставил на месте. Кофр закинул в багажник машины, винтовку аккуратно примостил рядом, на пассажирское сиденье. Теперь – пан или пропал, и если полиция привяжется – тоже ничего хорошего не жди… Такое оружие за охотничье не выдашь.
Еще пять минут потратил на общение с навигатором – просматривал и запоминал карты окрестностей. Хотя навигатор не сообщал, кому принадлежит земля вокруг, куда и как можно проехать – карта местности тут была, причем в хорошем разрешении, составленная на основе спутниковой, а большего и не нужно…
Запирать машину он не стал – вряд ли угонят здесь, в ирландской глуши. Из багажника он достал длинный зеленый плащ с капюшоном, накинул его на себя – везти снайперскую накидку «гилли» он не рискнул. Винтовку спрятал под плащ, но так, чтобы можно было легко достать. Прикинул по компасу, где остановился русский, – и осторожно пошел на северо-запад…
Судя по следам, оба они бежали – и полковник, и Грей. Выстрелов не было – я бы услышал, да и гильз на протоптанной двумя парами ног тропинке нет. Земля здесь покрыта мхом, зеленым таким и быстрорастущим – след хорошо виден, но через несколько часов не будет видно уже ничего.
Накаркал!
До гребня оставалось еще шагов двадцать, когда стукнули выстрелы – два и следом за ними сразу – один. Не раздумывая, я бросился на землю…
Стрельбы больше не было…
Пополз – глупо показываться над гребнем холма в полный рост, как жестяной заяц в тире, когда с той стороны стреляют. Как говорил один умный, много чего прошедший человек – лучше испачкаться в дерьме, чем в собственной крови. Да и медлить нельзя…
А с той стороны, за гребнем раскинулась совершенно ирландская, милая, заросшая невысоким кустарником зеленая долина. Склон холма, а на склоне, в самом низу, у протоптанной тропы – небольшая, сложенная из камня хижина, пастушья, наверное. Когда-то давно, когда еще не было австралийцев с их дешевой и качественной шерстью, здесь царила сплошная зелень, а в хижине жили пасшие овец пастухи. Сейчас же австралийская шерсть оказывалась дешевле, даже с учетом затрат на перевозку – и поэтому хижина пустовала, а поля заросли мхом и кустарником.
Или не пустовала?
Грея я заметил, приглядевшись – он залег в кустарнике, выбрав место примерно в пятидесяти метрах от входа в хижину. Сначала почему-то подумалось, что он погиб – уж слишком мертво он лежал, но тут он пошевелился, повернулся на бок.
Жив…
А полковник, следует предполагать, в хижине. И надо нам его оттуда выковыривать. Нет у нас для этого ничего, кроме пистолетов – все серьезное оружие осталось на яхте. И кроме мозгов – тот, кто начинает думать не головой, а пистолетом,
В черном провале маленького окна хижины, сильно похожего на бойницу своими размерами, сверкнула желтая искра, громыхнул выстрел. Вот и полковник объявился. Интересно, что у него там – винтовка? Он что – по Ирландии с винтовкой разгуливает? Чертовы ирландцы…
Подать сигнал Грею так, чтобы он его увидел, а полковник – нет, невозможно. Поэтому и подавать мы его не будем. Вместо этого – время пока есть – подумаем, какие преимущества у нас и какие у полковника?
Полковник сидит в хижине, прочностью и устойчивостью к обстрелу чем-то напоминающей долговременную огневую точку. И у него винтовка, скорее всего, не только она, но и пистолет. Так он может сидеть довольно долго, а нас всего двое. Это его плюсы. Минусы – полковник не знает про меня, он меня не видел и считает, что преследователь один. Значит, я – козырь в этой ситуации, пока меня не заметят. Второй минус – обзор из таких вот хижин не во все стороны, они вообще строились с таким расчетом, чтобы максимально сохранять тепло. Значит, стоит только обойти хижину, осторожно сблизиться с ней с той стороны, где нет окон, взобраться на крышу, если та позволит, и…
Вот тебе и план захвата готов. Выманить из хижины и реализовать численное преимущество. Надо попасть в поле зрения Грея и объяснить…
Черт…
Вот почему больше ценится спаянная команда, пусть и не слишком высокого уровня подготовки, нежели сборная профессионалов экстра-класса, но не сыгранная. Если бы рядом был свой – объяснил бы без вопросов, что мне от него нужно. Как принято в любом уважающем себя училище, готовящем офицеров-разведчиков, я учил жестово-символьную систему связи. В крайнем случае, можно воспользоваться обычной семафорной азбукой Макарова [123] , отработать руками без флажков и бескозырок [124] – ее поймет любой салага с мореходки. А с сухопутной крысой что прикажете делать? Жестово-символьная система одинаковая? А если нет? А если Грей поймет, что это – русская система?
123
Русскую семафорную азбуку составил в 1895 году адмирал Степан Осипович Макаров.
124
Если нет флажков – можно семафорить бескозырками.
Ладно, разберусь…
Опасаясь не успеть, заработал руками-ногами, обдирая ногти, выкладываясь, как в учебке, когда ползли по-пластунски на время – а последние пятеро стирают форму всего взвода. Здесь не так грязно, не то что на полосе препятствий, там старшие курсы специально перед занятиями поливают землю, чтобы раскисла, и все равно – не сахар…
Только бы не заметил… Заметит – засядет намертво – хрен выманишь…
На то, чтобы обойти противника и занять позицию, у меня ушло полчаса. Полчаса – каждую минуту я ждал, что вот-вот вспыхнет заполошная стрельба, извещающая о том, что полковник сбежал или пытается сбежать. Тогда все напрасно – либо он уйдет, либо мы доберемся до него – в виде хладного трупа, который, ну хоть убей его еще раз, не сможет отвечать на вопросы.
Когда подобрался вплотную к хижине, понял – собирается сидеть до темноты или, по крайней мере, до того, как солнце начнет закатываться. Умный, гад…
На крышу я, конечно же, не полез – хоть и крепкая на вид, а все равно можно провалиться вниз или привлечь внимание шумом. Вместо этого я встал на колени и начал бешено жестикулировать, скорчив при этом зверскую рожу. Сам уже не помню, что я там изображал – думал только об одном: сейчас напарник меня не опознает, подумает, что к О’Коннелу привалило подкрепление, да и откроет огонь. С него станется…