Под сенью каштанов

Ли Маурин

— Мы ведь не хотим, чтобы ваши волосы были слишком аккуратными, будто приклеенными, — заявила Диана, взбивая их пальцами.

Закончив, она отправила Ванессу наверх, вымыть голову.

— У вас есть фен? Свой я оставила дома, — сказала Диана. — Все никак не соберусь зайти и забрать его.

— Да, фен у меня с собой, и вы можете брать его, когда он вам понадобится. — Это был первый жест доброй воли, на который Ванесса расщедрилась после очень и очень долгого периода времени.

— Ну, вы по-прежнему не хотите идти завтра на обед с Леонардом? — полюбопытствовала Диана,

когда Ванесса вымыла и высушила голову. Оказалось, что выглядит она не так уж плохо, учитывая то, как жестоко надругалась она над своей прической только вчера. Конечно, ее затылок был подстрижен на армейский манер, но в остальном ощущалась эдакая продуманная небрежность, и короткие волосы гораздо больше шли женщине с ее рыхлой фигурой, чем длинные локоны. Пожалуй, можно было утверждать, что она стала выглядеть намного сексуальнее и чувственнее.

— Нет, обед на этой неделе я все-таки намерена пропустить, — решительно заявила Ванесса. Поначалу совместные походы в кафе увлекли ее, но в прошлое воскресенье Леонард якобы невзначай положил руку ей на колено и у нее возникло ужасное подозрение, что он вознамерился приударить за ней. Ему было семьдесят три, а ей всего лишь тридцать один, тем не менее Ванесса вдруг ощутила себя польщенной. Но теперь она решила, что одного раза более чем достаточно. В конце концов, у нее есть гордость.

Как странно, что сегодня суббота, а делать ничего не надо. Когда наконец взошло солнце, Броуди все еще лежала в постели и мысли ее текли лениво и неспешно. Она думала о садике, в котором очень скоро зацветут гортензии и рододендроны. На кустах сирени уже набухли почки, а вьющиеся розы выбросили первые робкие ярко-алые лепестки. Трава вообще вымахала по колено, и ее уже давно пора было скосить. Собственно, это была не трава, а сорняки, поэтому росли они быстро.

Мать собиралась в театр на премьеру со своими приятельницами. Они договорились об этом давно, несколько месяцев назад, еще до того, как Броуди ушла от Колина.

— В противном случае мы обязательно пошли бы вместе, родная моя. — Меган с беспокойством посмотрела на дочь. — Мне не нравится, что в субботу ты остаешься совсем одна.

— Мам, — терпеливо и ласково, словно разговаривала с маленькой, ответила Броуди, — я уже взрослая, так что можешь не тревожиться за меня. Я почитаю книгу или включу телевизор. Для разнообразия мне даже полезно поскучать в одиночестве. — И Джордж не сможет испортить ей субботний вечер, что само по себе можно было считать подарком судьбы.

— Пусть так, — упорствовала мать, — все равно это как-то нехорошо. Неправильно.

— Ничего, все будет нормально. Ничего плохого тут нет, так что не расстраивайся.

Броуди была не единственной, кто оказался предоставлен сам себе. Ванесса практически перестала выходить из дому, лишь раз в неделю совершая вылазку в близлежащие магазины за покупками, да иногда исчезая по вечерам, но всегда не дольше, чем на полчаса. Броуди очень хотелось знать, что привело ее сюда, в «Каштаны». Вчера Ванесса явно пребывала в расстроенных чувствах, судя по тому, как горько она плакала.

Рэйчел с малышкой по обыкновению

тоже остались у себя наверху, стараясь не шуметь. Кажется, к ребенку должна регулярно приходить патронажная сестра? Малышка почти никогда не плакала. Временами Броуди так и подмывало сообщить об этой, явно ненормальной, ситуации работникам системы социального обеспечения, но ведь это означало, что ребенка почти наверняка отберут у матери и тогда Броуди будет чувствовать себя предательницей. Несколько раз она пыталась поговорить с девочкой, узнать, как чувствует себя ее дочка, но Рэйчел лишь подозрительно смотрела на нее, явно ожидая какого-нибудь подвоха, так что пришлось оставить все попытки подружиться с молоденькой мамашей.

Скоро должна вернуться Диана, которая отправилась навестить своих братьев. Сегодня вечером она идет на день рождения брата Лео Питерсона. Юноше исполняется двадцать пять лет, и Диана непременно наденет то самое синее вечернее платье и маленький берет из белого меха, в котором была на просмотре «Унесенных ветром» вчера вечером. Похоже, Лео хочет, чтобы они обручились, а вот Диана, судя по всему, такого желания не испытывает. Броуди надеялась, что Лео не удастся уговорить ее уступить. Девушка слишком уж щепетильно относилась к тому, чтобы не задеть чувств других людей.

Броуди встала с постели, неторопливо подошла к окну, открыла его и спустилась в сад. Ночью прошел небольшой дождь, и она зябко пошевелила пальцами ног — даже сквозь подошвы туфель Броуди ощущала исходящую от земли сырость. В воздухе витал восхитительный запах свежести, солнце разбудило певчих птиц, и теперь они радостно щебетали в ветвях деревьев.

Как легко было представить, что именно Диана, а не Мэйзи, приходится ей дочерью, хотя совсем недавно Мэйзи тоже была такой же милой и славной. Броуди зашагала по влажной траве, не замечая, что ее туфли быстро промокли насквозь. Она вспомнила, как держала Мэйзи за руку, а дочка скакала рядом с ней. Броуди закрыла глаза и вновь ощутила прикосновение маленьких теплых пальчиков к своей ладони, услышала, как чистым ясным голоском Мэйзи задает самые важные для нее вопросы: «Мамочка, а почему солнце бывает не каждый день? Мамочка, а где находится рай? Ты правда меня любишь, мамочка?» А Броуди подхватывала ее на руки, прижимала к себе и говорила дочке, что она — самая любимая маленькая девочка во всем мире. Она вспомнила и то, как Мэйзи, уже почти совсем взрослая, сидела на качелях, улыбаясь во весь рот, полная жизни. «Здесь я планирую свое будущее», — как-то сказала она. Да уж, вряд ли она планировала стать наркоманкой.

Три недели назад звонила Карен Грант. Увы, сообщить ей было нечего: она пока что не смогла разыскать Мэйзи.

— Но я по-прежнему работаю над этим делом. Я свяжусь с вами, как только узнаю что-либо конкретное, — пообещала она.

Броуди присела на лавку. Лавка была мокрой, но женщина не обратила на это внимания. Она услышала, как скрипнула калитка, и в сад вошел Колин. Это зрелище так поразило Броуди, что она решила, будто ей все это снится.

Он сказал:

— Я так и думал, что найду тебя здесь, поэтому и не стал звонить в дверь.