Под сенью клинка

Гыррр Макарка И.

Меча не было — такова была воля Талины. Этот миг Дерек пройдёт без него.

На его груди всхлипывала Ренина — Дерек нежно погладил её по рыжим волосам. Единственная дочь. Их с Талиной единственная дочь. Сыновья, дети сыновей, дети детей сыновей — все они сегодня собрались здесь. Даже Алеран с женой и детьми — бледный, несмотря на играющее на щеках зарево.

Дерек смотрел вниз, в огонь, так напоминающий огненные кратеры покинутого и почти забытого мира. Прощай, любимая.

Он обнял Ренину за плечи, поднял взгляд и — встретился глазами с рыжим магом. Толпа медленно расходилась, а они всё

смотрели друг на друга. Оба знали: им ещё предстоит встреча — здесь, на краю этой шахты. Если владыка не уйдёт из мира раньше своей единственной дочери. И — единственной дочери рыжего мага. Дерек прижал к себе Ренину — по его вине у неё нет магических способностей, по его вине ей суждено уйти вслед за матерью… Сколько ему ещё править? Сколько раз стоять ещё на краю этой шахты? А безумие, участь всех владык, всё не приходило.

Они отступили от края шахты одновременно — и одновременно отвели взгляды.

Дерек отвернулся, поддерживая Ренину, и направился вслед за сыновьями, чувствуя спиной как уходит от шахты рыжий маг.

Конец третьей части

Часть четвёртая. Выбор женщины

Глава 44. «Подарок на свадьбу»

— Где Хант?

Адъютант вытянулся и побледнел. Владыка мог не спрашивать дальше — всё и так понятно, но адъютант набрал в грудь воздуха и доложил:

— У себя в кабинете. Заперся с полудюжиной ящиков таргенайского, арденийского и тремя ящиками «Миэлиариалитииэль». Никого не принимает. Сообщение передано — через закрытую дверь.

У себя в кабинете — уже хорошо. Не придётся идти вытаскивать советника из заведения госпожи Хошесии, где он обычно изволил переживать очередной разрыв с Роксаной.

Владыка отпустил адъютанта и направился в кабинет казначея. Против ожидания, стучать или выламывать дверь не пришлось, распахнулась легко — повелителя ждали.

В голову ударил терпкий запах. Дерек, стараясь не наступать в лужи и на осколки глиняных и стеклянных бутылей, подошёл к окну с невыбитыми ещё стёклами и рывком распахнул створки рам. Дышать стало легче. Развернулся к советнику.

Ильм — в сапогах и залитых вином штанах и рубахе — лежал на диване и сосредоточенно целился бутылкой в стену, не обращая внимания на владыку. Кресла и стулья валялись у камина — пока целые. Дереку стало жаль не столько арденийского и таренгайского по восемь дюжин золотых за кувшин, сколько драгоценного «Миэлиариалитииэль»: ведь не столько выпил — сколько расколотил. Ну захотелось тебе бутылки побить — неужели нельзя было выбрать для этого менее изысканные и редкие вина? Нет, надо самые лучшие экземпляры выбрать, можно подумать на полу они меньше грязи и осколков оставят.

Бутыль врезалась в стену. Владыка закрыл дверь и приготовился читать очередное нравоучение. Смысла в этом он не видел, но каждый раз считал своим долгом. В глубине души Дерек подозревал, что на самом деле он так самоутверждается перед не совсем понятной для него сущностью. Сущность воспринимала это спокойно, и что меч думает по поводу занудного морализаторства своего повелителя, Дерек не знал. Ильм протянул руку к ящику, не глядя вытащил ещё одну бутыль и метнул. Осколки жалобно тренькнули на полу, стена мужественно выдержала очередной натиск.

На взгляд Дерека меч был совершенно трезв. Лучше бы напился, не так жаль вина было бы.

— Ага, — примерился Дерек к вступительному слову, — опять?

— Ну, — отозвался казначей, поднимая с пола непочатый кувшин «Миэлиариалитииэль». — Чего тебе? Можно подумать, я ремонт за счёт казны проводить собираюсь. Тяпнуть хочешь?

Дерек взял протянутый кувшин, сорвал печать и сделал пару глотков. Легендарное вино — лучше из горлышка выхлестать, чем смотреть, как оно по полу растекается.

— Не стыдно? — неудобно было самому Дереку, но не оставлять же без внимания подобные выходки. — Менее редкие вина взять не мог? Не всё равно, что о стенку колотить?

— Да? — задумался меч, демонстративно прикидывая, куда запустить таргенайское. — Ты б ещё мне все их выпить предложил… Кто-то пьёт, кто-то в стенку швыряет… не вижу особой разницы.

Графин разлетелся на искрящиеся хрустальные осколки, вино брызнуло темно-красным веером.

— Противно смотреть, — начал Дерек, вспомнив давний приступ ревности у Ильма, когда тот сначала вышвырнул красавицу из дворца, а потом вышиб все окна и двери как у себя в кабинете, так и на всём этаже, — ты совсем не умеешь держать себя в руках. Неужели из-за каждой её выходки устраивать такие погромы? Занялся бы чем-нибудь созидательным…

Ильм подумал и протянул Дереку ещё кувшин «Милки», себе же выбрал графин арденийского.

— Интересно, чем таким созидательным может заняться оружие? — лениво протянул он. — Бюджет я просчитал, с гномами в очередной раз поторговался, договора составил, сегодня проверишь и подпишешь, что тебе ещё? Хочешь бросить?

Дерек посмотрел на хрустальный графин, подавил желание вырвать его и разбить о голову Ханта, и отрезал:

— Не хочу.

Графин впечатался в стенку, оставив торчать в ней три осколка.

— Ну и зря, — сообщил меч, разглядывая результат. — Крайне увлекательное занятие.

— И чем же? — стандартная порция нравоучений благополучно растворилась в двух кувшинах эльфийского вина.

— Видишь ли, — советник повертел в руках очередной графин, — я никак не могу рассчитать, куда полетят осколки при броске. Не говоря уже о вине. Только очень приблизительно. Сколько не кидаю — они всё равно оказываются не совсем там. Как думаешь, почему?

— А если бросить пустую бутыль? — заинтересовался Дерек.

— Примерно то же самое. Несколько большая точность разлёта, но не идеальная, — Ильм отложил графин и швырнул в стену бутыль. Осколки легли почти у ног владыки.

— При этом, — хмыкнул казначей, — если в полёте расколоть кувшин или бутыль кинжалом — всё летит куда нужно. Почему интересно — предметов-то в два раза больше? Две бутылки пытался столкнуть — никакого толку. Это у меня подсознание так играет — что без кинжала я себе не доверяю?

— Не знаю, — сдался Дерек, невольно начиная размышлять, можно ли бичом скорректировать направление разлёта вина и осколков, и насколько надо при этом закрутить бутыли, — ты долго ещё собираешься тут забавляться? Совещание вроде как…