Под стать волку

Форрест Руби

***

Когда они приехали в заповедник, Стэтсан внимательно оценил окружение. Он посмотрел на скопление машин, которые ждали своей очереди припарковаться; на толпу людей, которых пропускали в здание заповедника; и после на всех остальных, кто собрался. На автомате оценил количество людей и расстояние между всеми объектами в его поле зрения.

Он выбрался из машины и передал ключи швейцару. Стэтсан открыл дверцу со стороны Поппи, качнув

перед этим головой швейцару, показывая, что сам поможет спутнице выйти из машины. Похоже, это ее удивило, ему же было в удовольствие притянуть ее в свои объятия. На какое — то мгновение он позволил себе представить, каково это на самом деле прийти с такой девушкой на вечеринку. Она была до зубовного скрежета обаятельна, дерзка и ошеломительно сексуальна… и все это составляющие катастрофы.

Он не мог позволить кому — то стать ближе к себе. Только недавно частью его семьи стала Бронте, и ему потребовалось для этого море доверия, особенно учитывая его прошлое. Он считал, что никому нельзя доверять. Даже такой красивой и невинной как Поппи.

— Пойдем? — спросил он, опаляя ее жаром своих глаз. Она, молча, кивнула. Рука об руку с ней, Стэтсан мысленно представил, как они идут к двери и дальше, согласно карте заповедника, которую он предусмотрительно выучил несколько дней назад. Стэтсан всегда был очень собран и спокоен, но рядом с Поппи, держа ее за руку, он словно горел. Его сердце билось быстро, и ему с трудом удавалось сконцентрироваться на своем задании.

Он был поражен тем, как остро ощущал ее привлекательность. Он с самого начала был оглушен ее красотой, но думал, что со временем это пройдет. Но каждый раз, глядя на нее, он замечал множество отдельных черт, которые привлекали его: веснушки, цвет глаз, шелковистость кожи. Он отчаянно старался оставаться профессионалом и придерживаться того образа, который создался о ней — что она избалованная незрелая тусовщица. И то малое, что он о ней знал, не совпадало с этим образом. Она совсем не казалась пустышкой, которую интересуют лишь вечеринки.

— И многих ты здесь знаешь? — наклоняясь к ней ближе, спросил он. Он вдохнул в себя цветочный аромат ее шампуня, даже ее запах сводил его с ума от похоти.

— Может быть, половину. Естественно, я видела список гостей, но не всех знаю в лицо, — ответила она, пока ее взгляд бродил по собравшимся, выискивая знакомых людей. — А большинство тех, кого я знаю, посещали такие же мероприятия, что — то вроде сетевого взаимодействия.

Слушая ее, он заметил, как она напряглась, когда они вошли. Он никогда не задумывался, сколько требуется работы, чтобы устроить подобную вечеринку. Теперь же обратил внимание на декор, цветочное оформление, фирменные коктейли. Это немало работы, что заставляло Стэтсана взглянуть на работу Поппи в новом свете.

Неожиданно он заметил знакомые лица в этой незнакомой толпе. Он увидел Брэта и Бронте, которые казались вполне уместными на таком вечере как эта. Они были в официальных костюмах и прекрасно вписывались в общество таких же безумно богатых людей этого города. Стэтсан и Брэт посмотрели друг другу в глаза и без всяких слов поняли, что готовы ко всему, что бы ни подготовил им этот вечер.

Он

не видел Дэриана, но знал, что тот где — то по близости и готов действовать, если потребуется. У Брэта и Стэтсана в карманах было по две маленькие капсулы. Каждая из

них была с определенным запахом — лаванды и сосны. С их острым нюхом они с легкостью учуют, если кто — то из них раздавит капсулу, и при этом кроме них никто ничего не поймет. Лаванда сигнализировала о том, что все в порядке, а сосна — сигнал к эвакуации.

Стэтсан продолжал сканировать зал и заметил двух высокопоставленных людей, за которыми охотились шантажисты Лилы. Мысленно отметив, во что они были одеты и где стояли, Стэтсан переключил внимание на свою девушку.

Поппи слегка сжала его руку и прошептала:

— Надеюсь, ты готов к настоящему «цирковому представлению».

Он ухмыльнулся упоминаниям о животных, ведь где цирк, там и животные. Ох, если бы она только знала. Но она не знала, и лучше бы так дальше и оставалось.

Она утащила его к группе состоятельных женщин, Поппи прекрасно знала, кого следует пригласить на подобные мероприятия, и куда важнее, кому нужно показаться. Она была хороша в своей профессиональной деятельности, собственно, как и он. Ему стало жаль, что он осудил ее за то, чем она занималась.

— Мария, Сандра и Эмбер, это Стэтсан Харди. Стэтсан, вклад этих женщин в деятельность по защите животных в этом городе неоценима.

Поппи представила его группе очень привлекательных и богатых женщин. На всех троих были надеты тяжелые украшения, включая бриллианты размером с виноградину на их пальцах. Он не мог понять, как у них еще руки не отвалились от такой тяжести.

Они вяло пожали его протянутую руку. Ему не понравились их пожатия: будто цыплячьи лапки подержал, но постарался, чтобы это не отобразилось на его лице.

— Приятно познакомиться.

Глава пятая

Поппи с едва подавляемой ревностью наблюдала, как эти женщины с любопытством рассматривали Стэтсана. Он был привлекателен и безумно мужественен, отличаясь от большинства загорелых стройных самовлюбленных мужчин, что собрались здесь. Обычно и ее сопровождал модно одетый холеный привлекательный мужчина, но более мягкой красотой. Стэтсан отлично выглядел в своем черном костюме, но обладал более грубой красотой, в отличие от мужчин, с которыми ее привыкли видеть.

— Харди… Вы, должно быть, самый старший из трех братьев? — спросила Эмбер, растягивая губы в дежурной улыбке. Поппи пыталась понять, что имела в виду Эмбер — братья Харди?

— Да, — согласился Стэтсан, склонив голову.

«Он кто?»

— И чем вы занимаетесь, мистер Харди? Мы только что общались с вашим братом и его прелестной женой. Похоже, что его бизнес процветает. Вы работаете на него? — присоединилась к беседе Сандра, указав на Брэта Харди и его жену Бронте.