Под светом Луны
Шрифт:
— Забыл сказать, завтра меня…
И замер на полуслове, увидев перед собой обнаженную и чуть испуганную Мину, замеревшую под взглядом его синих глаз. Девушка даже дыхание затаила, любопытно и жадно наблюдая, как быстро меняется выражение лица и взор мужчины. На долгие минуты с Риса слетел налет его контроля и холодности, и она впервые увидела все, что он сейчас чувствовал и хотел у него на лице. И это было почти завораживающе. Ей нравилось, с какой жадность и желанием Рис смотрит на ее тело, нравилось, как сжались его кулаки, и участилось дыхание. В это мгновение она даже забыла о стеснении и стыде. Она была прекрасна в глазах будущего мужа, и это придавало ей уверенность в себе, забирало
Мина расправила плечи, расслабилась и смотрела прямо на оборотня, даже не делая попыток как-то прикрыться и спрятать свое тело. Зачем? Завтра он и так ее увидит, а этот его взгляд сейчас дорогого стоит. Пожалуй, она даже готова голой перед ним все время ходить, лишь бы видеть его таким, а не степенным и равнодушный. Ее инстинкты пары требовали внимания к себе, требовали и хотели ласки и нежности, страсти и желания, и сейчас они были на первом месте, переборов и запрятав глубоко-глубоко ее стеснение. Завороженная его взглядом, собственной смелостью и неожиданной раскрепощенностью, Мина шагнула вперед, к нему. Рис уцепился рукой за дверь и вскинул на нее горячий-горячий взгляд своих почти почерневших глаз. Девушка не смогла сдержать судорожного вздоха от пронзившего все ее существо его желания. Это было так сладко, так прекрасно — ощущать себя желанной, сексуальной именно для него. От всех прочих мужчин, улавливая подобное, она чувствовала лишь неловкость, даже неприязнь. А здесь, сейчас, под взглядом именно этих глаз было хорошо.
Рис сверлил ее взглядом, пока она медленно шагала к нему через всю комнату. Раз за разом окидывал взглядом ее тело с ног до головы и снова смотрел в глаза. Мине казалось, что он готов уже сбежать и одновременно броситься к ней — так сильно он держался за дверь, удерживая себя от того или иного шага. А она и сама не знала, чего хочет — чтобы он ушел или остался. Два чувства боролись в ней — желание и испуг перед ним и его близостью.
Девушка остановилась перед мужчиной, не дойдя до него всего два шага — одновременно слишком близко и слишком далеко. Они стояли друг напротив друга и смотрели в глаза. Мина — с любопытством и робостью, Рис — с желанием и жаждой. В его глазах, сейчас, в эту минуту, она видела все, кроме равнодушия. С него будто слетел этот налет отчуждения, что безумно радовало Мину, и вызывало в ней желание видеть Риса таким чаще — всегда. Он ее пара, она не хочет быть для него той, с кем он может держать себя в руках. Наоборот — с ней он должен быть самим собой, не прятать своих чувств и желаний, облачая их только в слова и уверения. Ей нужны были доказательства. Она уже смирилась со своей судьбой, со своим замужеством и теперь будет пытаться сделать их такими, какие нужны ей, такими, которые сделаю ее счастливой и довольной. И начинать собиралась прямо сейчас.
Но одного Мина не могла понять никак: вот почему Рис все еще стоит на пороге, вцепившись в эту чертову дверь, а не целует ее, не обнимает и не прикасается, как наверняка хочет, судя по его взгляду? Почему сдерживает себя? Боится напугать ее? Дает ей время привыкнуть? Это было бы приятно осознавать той Мине, которая сегодня утром была против своей свадьбы и против быть истиной парой хоть с кем-то. А не той, которая всем своим существом поняла, что это значит, осознала, кем для нее стал Рис, стоило только посмотреть в его глаза. Сейчас ей, знающей, что другого пути уже не будет, хотелось сделать все, чтобы новый путь был для нее полноценным, счастливым и ярким. А без него этого не будет. Недовольство, злость и раздражение все еще тлели в ней из-за пренебрежения мужчины к ней, из-за его невнимания и прочего. Но постепенно все это заменялось осознанием и прощением, заменялось другими, куда более насущными чувствами. Что уже изменишь, когда прошло время? А злость ей не поможет. Она побесится еще некоторое время, но скоро успокоится. Сейчас ее волновало другое: почему Рис так уцепился за эту дверь?
— Я хотел сказать, — перебарывая себя и свои желания, продолжил мужчина хриплым, грубым голосом, — что завтра меня не будет на территории, и Сэм все тебе покажет сам.
И тут же отвернулся от Мины, собираясь уйти. Но девушка уже не готова была вот так его отпустить?
— Я нравлюсь тебе, — уверенно проговорила она, заставляя Риса остановиться, — так почему ты уходишь?
— Ты хочешь, чтобы я остался? — повернул к ней голову оборотень, пронзая ее вновь своим горящим взглядом.
— Не знаю, — честно ответила Мина. — Но знаю, что не хочу, чтобы ты сейчас ушел.
— Ты не понимаешь, о чем просишь, — прикрыв глаза и тяжело вздохнув, прошептал Рис, качая головой. — Твой запах…твое тело… это влечет меня. Влечет так сильно, что я едва контролирую себя. А я не хочу тебя пугать, не хочу сделать тебе больно.
— Так не делай, — тихо прошептала Мина, подходя к нему почти вплотную. — Просто прикоснись ко мне. Обними. Поцелуй.
— Я не остановлюсь, если начну, — покачал головой мужчина, делая шаг вперед от нее. — Увидимся завтра, — решительно добавил волк и, не успела она хоть что-то ему сказать, как он быстро ушел.
Мина была, мягко сказать, растеряна. И сбита с толку. Рис вел себя не типично для истинного партнера. Неужели он настолько сильно может себя контролировать и сдерживать? Чем это обосновано? Его страхом испугать ее? Ну, Мина была в какой-то степени благодарна за такое внимание к себе, но все равно, наверно, разочарована в равной доле. Вообще — она запуталась! В своих чувствах и желаниях, в своих потребностях и нуждах. И смысл сейчас думать и гадать о причинах такого поведения Риса. Завтра во время церемонии все встанет на свои места, так зачем сейчас напрягать голову каким-то размышлениями? Она просто подождет.
Мина закрыла дверь, добралась, наконец, до кровати, залезла под одеяло и прикрыла глаза, желая как можно скорее уснуть и не тревожиться.
Утро началось с деликатного стука в дверь. Пришел Сэм, чтобы показать ей все здесь. Мина сказала, что скоро выйдет и начала одеваться. Риса в доме не было — это она уже могла чувствовать по тому, каким сильным или слабым был его запах. На кухне Сэм готовил ей завтрак и снова беспрестанно тараторил. Он рассказывал о своей стае, своих друзьях и работе.
— Сколько тебе лет, что ты уже работаешь? — удивилась Мина.
— Мне пятнадцать, — широко улыбнулся парень, выглядевший лет так на девятнадцать-двадцать минимум. — Я подрабатываю курьером в компании Риса. Он многим подросткам стаи дает возможность научиться зарабатывать.
— Вся стая так или иначе работает в его фирме? — полюбопытствовала Мина.
— Нет, многие нашли себя в другом, — покачал головой Сэм. — Но работать с Рисом все же проще. Мы одна семья, и на работе от этого меньше проблем.
— А люди?
— Часть сотрудников компании люди, а в филиалах только они.
— Рис очень богат, да?
— Да, — кивнул мальчишка. — Он любит работать, только этим и занимался наверно с самого детства. Сам построил свою фирму за последние десять лет, сам ее возглавил. Ему нелегко приходится — руководить ею и стаей. Ты появилась — и ему станет легче.
— Чем я могу ему помочь? Я не могу работать, собираюсь учиться, в стае мне вряд ли станут подчиняться. У Риса ведь есть беты?