Под жарким солнцем
Шрифт:
Но здесь же наберет силу и даст не менее богатый урожай и второе начало, рожденное революцией, пониманием социальной природы человеческих отношений. Оно проявилось в других рассказах того же 1929 года: «Святая пасха», «Грабители», «В новой шкуре». Персонажи их выступают уже как представители двух противоборствующих классовых лагерей. Здесь революционная новь, коллективный труд, новый уклад жизни, рожденные Октябрем, противостоят эгоизму и жадности собственника, замшелым традициям. В этих рассказах ощутимо присутствует агитационный заряд, дерзкий вызов уходящему и отживающему, пережиткам, мешающим счастливо жить и работать на освобожденной земле.
Роман
Думается также, что опосредованно, а возможно, где-то и напрямую имеет здесь место и фольклорный элемент. Во всяком случае, сам сюжет о трех братьях, правда словно вывернутый «наизнанку», несет в себе немало примет живого народного сказа. Не в соответствии ли с этим младший из трех братьев — Танхум Донда, который, согласно сказочной традиции, должен быть особенно удачлив по сравнению со старшими, и впрямь выступает перед нами в этом ореоле? Сбываются, казалось бы, все заветнейшие его мечты — он, волею случая, обретает богатство, строит, на зависть окружающим, красивый, добротный дом, покупает красавцев коней и расписную бричку, множество домашней живности, женится на богатой и пригожей девице. Но самое главное — в его руках постепенно оказывается главное богатство — земля. И вот уже гнут на него спину сперва старшие братья с женами, а там едва ли не все односельчане…
Критики, принявшие роман с дружным одобрением, особенно высоко оценили развернутую здесь картину социального расслоения крестьянской еврейской общины. Илья Гордон убедительно показал, что процесс этот также необратим и неизбежен, вершится по тем же законам, как и в русской, украинской, вообще — любой другой деревне. Тем самым он разоблачил сионистский миф о классовом единстве еврейского народа, о том, что у еврейства имеется якобы свой путь национальной сплоченности.
Роман «Под жарким солнцем» органично смыкается с предшествующими сочинениями, представляя в этом плане очередную главу полувекового повествования.
Близкими оказались для писателя переживания и думы еврейского мальчика, главного героя книги — Илюши Мегудина — одиннадцатого ребенка в нищем семействе гомельского извозчика — балагулы. Ведь писатель и его герой — фактически сыновья одного поколения.
Приняв к сведению, что перед нами отнюдь не вымышленная судьба, мы тем не менее почти сразу ощущаем, что не уникальность исключительной личности здесь важна, а как раз воплощенная в ней типичность. Ибо, разумеется, поразительно, когда молодой бригадир едва созданного переселенческого еврейского колхоза, сам еще не обладая достаточным опытом, вырывает со своими столь же неискушенными товарищами у обжигаемой суховеями земли невиданный по тем временам и местам урожай в тридцать центнеров с гектара. А потом получает орден Ленина, дельно, по-боевому выступает в Кремле с трибуны Второго съезда колхозников-ударников, толкует о нуждах колхоза с Михаилом Ивановичем Калининым. И все это в двадцать два года!.. Но ведь и Шолохову было двадцать лет, когда он приступил к «Тихому Дону»! А Чкалов, Стаханов?.. А Паша Ангелина — прямая сверстница Ильи? Таков был облик самого тогдашнего времени, его качество, его «возраст».
Начав повествование неспешно, с обстоятельным фиксированием каждой бытовой детали, подчеркивающей беспросветность прозябания семьи Мегудиных, автор довольно скоро переводит его в иной ритм и ключ. Чем дальше, тем динамичней действие, тем более начинает походить эта история на романтическую робинзонаду. Только, разумеется, не по Дефо и даже не по Жюлю Верну, ибо «колонисты», обживающие этот «остров», связаны многими нитями с соседними хозяйствами, райцентром, набирающей разбег страной. Но это нисколько не снижает азарта освоения, открытий, исканий, борьбы, крепящих содружество мечтателей и умельцев, которое смело выдвигает талантливых организаторов и вожаков.
Нет, не ради славы реального прототипа написан в полную силу писательской души этот роман-сказание. Хотя конечно же Илья Абрамович Егудин, коммунист, Герой Социалистического Труда, кавалер четырех орденов Ленина, достоин славы и увенчан ею. Книга, которую создал Илья Гордон, не только о подвиге жизни большого человека, но еще и о могучей творческой силе, живущей в каждом народе нашей страны и поднятой в рост революцией. О великом таланте советского человека, выпестованном почти за семь десятилетий народной власти, и о чудесах, на которые он способен. Ибо — вновь подчеркнем! — Илья Мегудин — явление, бесспорно, неординарное, однако при всем том не единичное, даже более того — множественное. Подобные ему организаторы, вожаки, настоящие хозяева земли работают ныне в каждой республике и области — мы знаем и чествуем их поименно. И все-таки это пока еще высоты. Между тем масштабы наших грандиозных замыслов, задач и планов на селе, само наше переломное время требует, чтобы, такие высоты сегодня стали правилом, а завтра — нормой. И притом прежде всего — нравственно-психологической.
Идея дружбы народов органически вплетается в ткань почти всех произведений И. Гордона, особенно ярко это показано в замечательном рассказе «Гости» и в других произведениях послевоенного периода. Значительное место в творчестве И. Гордона занимает тема Великой Отечественной войны, тема послевоенного возрождения. Наиболее удачна и типична в этом ряду повесть «Мать генерала» (1964), исполненная драматизма и романтической стихии. Проникновенная сила и красота материнской любви, стойкость и верность молодого женского сердца воплощены здесь в запоминающемся облике старой Эстер и в красавице Марьяше. Кстати, в связи с этим хотелось бы заметить, что И. Гордона особо привлекает романтический сюжет счастливого возвращения и давно утраченной первой юношеской любви. Он не однажды варьирует его, находя для переживания своих героев все новые и новые штрихи и краски («Вначале их было двое», «В Бочаровке», «Поминальный вечер», «Бабушка тракториста» и другие).
И в этой книге, и в других изданиях автора читатель найдет произведения, обращенные к нашим дням. Илья Гордон не расстается со своими героями — колхозными бригадирами, трактористами, председателями. Они, как и деды и отцы их, успешно трудятся на возделываемой ими земле, и этот щедрый солнечный мир честных тружеников по-прежнему манит и зовет художника и он не устает восхищаться им, изображать его вот уже более полувека. А пламя его любви воистину плодоносно…
Вс. СУРГАНОВ