Под жарким солнцем
Шрифт:
— Да, да, видимо, так.
Долго и внимательно осматривая поврежденный мотор, Мегудин воскликнул:
— Смотрите, песок… Кто-то всыпал песок.
— Песок? — насторожившись, переспросил Еремчук. — А мне показалось, что это гарь. А теперь я ясно вижу, что это действительно песок.
Отойдя в сторону, Мегудин и Еремчук о чем-то посоветовались.
— Зайдем ко мне, поговорим, — пригласил Мегудин Еремчука.
Войдя в кабинет, едва сдерживая охватившую его тревогу, Мегудин сказал:
— Три трактора вышли из строя во время сева… Знаешь, что это значит?..
— А как же… Но в голове не укладывается, как это могло случиться…
— Понимаешь, когда у нас был начальник политотдела, он работал с людьми, вникал во все уголки жизни МТС. Теперь эти функции возложены на тебя как парторга… Ты каждый день, каждый час общаешься с людьми, неужели ты ничего не замечал?..
— Я своих людей как будто знаю неплохо, никогда они меня не подводили…
— Все же был у тебя сигнал, и серьезный, — напомнил Мегудин, сурово посмотрев на него. — Хорошо, что тогда сразу обнаружили дело с винтиками, надо было предвидеть, что такое может повториться…
— Я смотрел… Все хорошо работали, старались. Ведь накануне мы тщательно все проверили, — оправдывался Еремчук. — Не иначе, как кто-то ночью проник на территорию МТС.
— Надо будет сторожа вызвать, — предложил Мегудин. — Если он замешан в этом деле, то, конечно, не признается. Но он как будто надежный. Я думаю, что это дело распутаем…
— Может быть, ночью кто-то проник сюда через другой ход и сделал свое гнусное дело, когда сторож дремал? — высказал предположение Еремчук. — Срочно надо осмотреть всю ограду.
— Надо будет с рабочими поговорить, может быть, они помогут на след напасть, — предложил Мегудин. Немного погодя, словно выжидая, что скажет Еремчук, спросил: — Я как-то просил тебя понаблюдать за механиком Бютнером… Не его ли рук это дело? Или через него?
— Я приглядывался к нему, но ничего не замечал. Он вел себя хорошо, работал прилежно. Я поговорю о нем с ребятами.
— Нет, нет, не надо! Он не должен знать, что мы его в чем-либо подозреваем. Я вызову Зигфрида и его, а вы других… Мы тогда сопоставим показания…
Первым Мегудин вызвал к себе Руди Зигфрида. За короткое время, что работает в МТС, он возмужал, физически окреп, был подтянут…
— Как ты думаешь, кто мог так напакостить? — спросил Мегудин.
— Право, не знаю. Ведь накануне комиссия все проверила. Не могу понять, когда такую подлость могли сотворить…
— А все же — кого подозреваешь? Ведь ты работаешь с людьми, неужели ничего не заметил?
— Нет, нет. Все как будто хорошо работают. Только враг мог такое сделать.
— Но как он мог проникнуть сюда?
— Не знаю, не знаю.
— А что ты можешь сказать о Пауле Бютнере? Как он работает, с кем общается? Ты, кажется, тоже из Ной-Берлина? Ты не помнишь, каким он был тогда?
— Я оттуда уехал ребенком. Помню, что там жил гроссбауэр Бютнер, но Пауль говорит, что он не оттуда. А работает как будто бы неплохо.
Сразу же после Руди Мегудин вызвал Пауля Бютнера.
Как только Пауль появился на пороге его кабинета, Мегудин заметил, что тот сильно похудел, лицо помрачнело, вытянулось, глаза потускнели. Как Пауль ни пытался скрыть свое волнение, ему это не удавалось.
— Ну, как идет у вас работа? — спросил Мегудин.
— Хорошо, — ответил Пауль. Он пытался улыбнуться, но улыбка получилась кислой, неестественной.
— Освоились здесь? — продолжал Мегудин.
— Вполне освоился, — ответил Пауль, стараясь не глядеть на Мегудина.
— Это очень хорошо. Коллектив принял вас в свою семью, мы оценили ваши старания, вы заслужили право быть выставленным на красную доску, но я был сильно огорчен, когда…
Мегудин замолчал и поглядел на Пауля, который сразу побледнел, холодный пот выступил на его лице.
— Я стараюсь, — еле вымолвил он.
— Да, но три трактора вышли из строя… Мы-то их починим, но виновных надо будет найти.
— Кто знает, чья это работа… — пожал плечами Пауль.
— Каждый из нас должен помочь найти виновных… Может быть, кого-то из МТС втянули в это гнусное дело.
— Я ничего не знаю, не могу ничего сказать, — твердил Пауль.
— Все же подумай… Может быть, что-то услышишь, узнаешь… Виновных мы обязательно найдем.
Вальтер с нетерпением ждал Пауля. Он уже пожалел, что заблаговременно не договорился с ним о том, как он даст знать, благополучно ли выполнил задание. Ясно, что в эту ночь он ничего не мог сообщить. Но прошел уже день — и ни слуху ни духу. Зайти к Курту он боялся, возможно, что за этим домом следят.
Вечером Вальтер увидел Курта, который в кирке усердно молился. Когда служба кончилась, он у выхода подождал его и спросил:
— Где Пауль, почему его не видно?
— Сейчас горячая пора, поэтому он живет в общежитии. Я только что видел сторожа МТС, он мне сказал, что у них…
— Что у них?.. Что-то случилось?
— Три трактора, сказал он, испортились.
«Если трактора в самом деле испорчены, — подумал Вальтер, — надо дать знать куда следует, что виновен в этом деле механик Рудольф Зигфрид».
…Следователь вошел в ремонтные мастерские, где механики чинили поврежденные моторы. Он вызвал Еремчука, представился и спросил:
— Что у вас произошло?
Еремчук коротко рассказал.
— Чтобы сразу три трактора вышли из строя, вещь не простая. Тут чья-то рука действовала… — сказал следователь. — Придется вызвать эксперта и установить, как это случилось.
— Директор приказал отремонтировать трактора и выехать в поле… Когда мы раскрыли моторы и выяснилось, что их нельзя исправить, мы поставили другие, и трактора уже работают.