Под знаком Близнецов
Шрифт:
— А может, на самом деле они любили друг друга?
— Спасибо за попытку утешить меня, Макс, но, к сожалению, это не так, — горько усмехнулась Фиби. — Открою тебе страшную тайну: раньше меня звали Тинсель Таунсенд! Ужасное имя, как раз для стриптизерши…
— Для меня ты всегда будешь Фиби Гилберт!
— А в детском доме меня стали звать Фиби Таунсенд. И я мечтала взять себе другую фамилию.
— И как же тебе это удалось?
— Отец помог, выполнив тем самым мое второе условие… И мы тут же разошлись как в море корабли.
— У тебя наверняка были
— Увы, только учителя и воспитатели. Они были очень добры ко мне. И я с самого детства знала, кем хочу стать.
— Ты самая отважная женщина из всех, кого я когда-либо встречал! — пылко воскликнул Макс. — И очень хороший человек… Пожалуйста, потанцуй со мной!
— Что? — растерялась Фиби.
— Потанцуй со мной, — повторил он, вставая из-за стола и протягивая ей руку.
Они немного прошлись по террасе и начали танцевать вальс. Макс давно мечтал закружить ее в танце. Сейчас их тела, глаза, губы были так близко, что, двигаясь в едином ритме, Макс и Фиби казались продолжением друг друга.
— У тебя очень хорошо получается, — похвалил он свою партнершу.
— Гены сказываются, — улыбнулась она.
— Ты очень чувственная женщина, — нежно шептал Макс. — И гены матери тут совершенно ни при чем. Зачем же стыдиться собственной сексуальности? Просто прислушайся к царящему в душе покою, представь себе что-нибудь прекрасное…
Его слова одновременно успокаивали и будоражили ее воображение. Продолжая вести ее в танце, он неожиданно прижался к ней всем телом, сорвав с ее дрожащих губ слабый стон. Возможно, это и спровоцировало его на более решительные действия.
–. Ты сводишь меня с ума, дорогая, — хрипло пробормотал Макс, едва их жаркие губы разомкнулись.
В этот момент Фиби вдруг ощутила невероятную свободу: она поняла, что может позволить себе быть кем угодно и поступать так, как считает нужным! Ноги вдруг стали ватными — и она, чтобы не упасть, инстинктивно обняла его за шею.
— Эту пытку я готов терпеть целую вечность, — страстно выдохнул он. — Твое тело удивительно, неповторимо… Ты такая нежная и податливая…
— Я пообещала себе больше никогда не заниматься с тобой любовью, так что давай остановимся, пока еще можем.
— Ну что ты, Фиби, у меня и в мыслях ничего такого не было! Хотя, признаюсь, со мной творится что-то невероятное: я все время — и днем, и ночью — думаю о тебе…
— Красивыми словами меня не проведешь, Макс. Когда мужчина говорит женщине чересчур много комплиментов, он, определенно, хочет затащить ее в постель.
— Нет, все гораздо сложнее, — сконфуженно возразил он. — Мне трудно объяснить, какие именно эмоции переполняют меня сейчас, знаю одно: мои чувства к тебе никак не связаны с сексом. Той памятной ночью ты впервые рассказала мне о себе. И я думал, что наконец-то заслужил твое доверие.
Фиби пришлось отстраниться, испытывая при этом почти физическую боль. Макс облокотился о перила террасы и стал задумчиво глядеть вдаль.
— Надеюсь, ты не станешь отрицать, что наши отношения уже никогда не будут прежними?
— Не стану, — кивнула
— Это не ответ, Фиби. Ты бежишь от реальности, отказываясь признать тот неоспоримый факт, что между нами происходит что-то очень важное. Ты была девственницей, а я — твоим первым мужчиной. Хочешь ты этого или нет, отныне мы навсегда связаны… — Макс нервным движением пригладил волосы. — Черт побери, Фиби! Неужели все, что ты шептала мне той ночью, было ложью?!
— Я иду в номер. — Теперь ей ничего не оставалось, как бежать от него. — Спокойной ночи…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Просто не знаю, что и думать, что предпринять, — призналась Фиби.
— Да, досадная ситуация, — сочувственно протянул Брент. — Ты любишь его и поэтому хочешь уехать?
Пока мальчики играли в песочнице, девушка сидела на ступеньках веранды, изливая душу молодому садовнику. Рано утром Макс отправился в офис, хотя в последнее время он, казалось, потерял всякий интерес к работе.
— У меня нет другого выхода. Но, прежде чем решиться на этот шаг, я должна убедиться, что о близнецах будет заботиться достойная женщина. — Фиби заставила себя улыбнуться. — Спасибо, что выслушал меня, Брент. Как хорошо иметь такого верного друга, как ты!
Покрасневший от столь неожиданного комплимента, юноша неловко похлопал ее по спине и ободряюще улыбнулся:
— Обращайся в любое время. Благодаря трем младшим сестрам, у меня большой опыт во врачевании сердечных ран.
— Еще раз спасибо. Увидимся! — Фиби встала и шагнула к песочнице: — Закачивайте игру, мальчики. Кто хочет перекусить? Джейк, Джош, где вы?! Не прячьтесь…
Вместе с Брентом безрезультатно обыскав дом и двор, Фиби запаниковала:
— Сколько времени мы с тобой разговаривали?
— Минут пять, не больше. За столь короткое время дети вряд ли могли потеряться.
— Боже, они пропали! — испуганно воскликнула Фиби, но тут же взяла себя в руки. — Брент, где и когда ты их видел в последний раз?
— В песочнице. Как раз перед тем как мы начали разговор. А потом я уже не следил за ними.
— Вдвоем нам не удастся быстро найти их, — решительно прогоняя все леденящие душу страхи, заметила Фиби. — Надо немедленно позвонить Максу на мобильный! А вот и он сам — легок на помине… Боже, что и, главное, как я ему скажу?!
«Рэйнджровер» затормозил прямо у крыльца.
— Что случилось? У вас такие встревоженные лица…
— Близнецы пропали. Их нигде нет.
— Когда это произошло? — мгновенно побледнев, поинтересовался Макс, выходя из машины.
— Десять минут назад. Я как раз собиралась…
— Никогда больше не оставлю тебя наедине с ними, — довольно грубо перебил он ее.
— Мне очень жаль, Макс. Ты имеешь полное право обвинять меня…
— Если через пятнадцать минут мы не найдем детей, вызывай полицию, — кратко приказал Макс Бренту и поспешил в разбитый около дома яблоневый сад, на ходу окликая сыновей.