Под знаменем черной птицы
Шрифт:
— Иди, крысеныш. Но если не успеешь вернуться за три минуты, поплетешься в казарму пешком.
— Ничего, как раз хотел навестить сестру, пока выдался выходной, — Марико склонил голову еще ниже и за малым не ковырял носком сапога брусчатку.
Агент шумно выдохнул и махнул рукой:
— Ладно, иди, семьянин ты наш.
Марико поблагодарил и опрометью кинулся в здание, не зная, на что он надеется больше: найти девицу или нет. Но водные боги решили и дальше испытывать своего не самого верного последователя: стоило Марико только пересечь порог комнаты, как девица рухнула ему на руки, захлебываясь от рыданий.
— Лорд, вы пришли! Я так рада! Не представляю, как бы выбиралась отсюда в одиночку!
Марико
— Позвольте вас отблагодарить, — она притянулась к губам Марико, с чувством поцеловала, покусывая губы и лаская его язык своим. После снова запустила руку в ширинку.
— Да хватит уже! — Марико кое-как отпихнул девчонку, отчего та опять разрыдалась. — Сказал же — выведу отсюда, а вот это, — он с трудом застегнул брюки, стараясь не обращать внимания на протестующее тело, так и не получившее разрядку, — лишнее. Я и имени твоего не знаю.
— Оливия. Прости за навязчивость, но мамочка всегда учила меня платить за услуги.
— Лучше бы деньгами, — буркнул Марико.
— Я все потратила, но если проводишь до дома — получишь три сотни маргов банковским чеком на предъявителя, — она закинула ногу на ногу, позволив бедру мелькнуть в разрезе платья. — И кое-что в качестве небольшого подарка.
— Наличными, — Марико напомнил себе, что если хочет дослужиться до звания агента, то должен думать головой, а не яйцами. Хотя те настоятельно советовали не отказываться от подарков. — И приличным девушкам не следует телом платить за услуги.
— А кто сказал, что это плата? — Оливия потеребила правую бретельку и медленно потащила ее вниз по плечу.
Марико тяжело вздохнул, взял девушку за руку и повел к выходу из комнаты. Если им повезет, то успеют покинуть здание до приезда следователей из протектората. А свидетели… Ну а что они? Могут и ошибаться. Боец Марико Бай к тому времени будет уже пятнадцать минут как в гостях у сестры. И племянники, зять, его почтенные родители и бабушка с удовольствием подтвердят это. Особенно — за двадцать пять маргов. Ладно, за тридцать. Не дело экономить на родне.
— Я могу спрятаться и по-другому. Только помоги добраться до квартиры.
Оливия применила какое-то сложное и энергоемкое заклинание, и через секунду перед Марико стоял боец визумария, чем-то похожий на него самого. Слабенькая маскировка, продержится до первого дотошного мага, но иных вариантов нет. Потому Марико отпустил руку Оливии, — все же два парня, гуляющие подобно возлюбленным, будут выглядеть странно, — и поспешил к выходу.
По их совместному счастью, дотошные маги игнорировали «бойцов». Марико спокойно здоровался со всеми, охотно отвечал на вопросы и старался не замечать своего молчаливого напарника. Оливия отводила взгляд, кивала всем, и постоянно пыталась спрятаться за спину Марико. Но следователи, наверное списали все на нервозность новичка, впервые выехавшего на задание, и не стали интересоваться его документами. А может быть просто спешили побыстрее разобраться с новым делом и вернуться домой.
Оливия пыталась поймать один из проезжавших автомобилей, но Марико ее остановил: почти все таксисты Прималюса плотно сотрудничали с визумарием и наверняка бы сообщили о двух подозрительных бойцах, направлявшихся в богатый квартал. Безопаснее добираться пешком. Если кто и заметит, то спишет на срочные дела или то, что двое молодых парней нашли себе покровительницу среди знати. Или покровителя. Но о таком варианте Марико предпочитал не думать. Триста маргов — более приятный объект для раздумий.
Оливия возражала недолго,
Стыдно сказать, но Марико так засмотрелся на красоты Прималюса, что упустил момент, когда Оливия подкралась к нему со спины и положила руки на плечи. Марико обернулся с твердым намерением стребовать свои триста маргов и уйти, но…
На хитрой девице не было одежды. За время, пока Марико таращился в окно, Оливия успела не только полностью раздеться, но и смыть растекшуюся косметику, заменив ее новой, заодно и расчесать длинные темные волосы.
Единственно верные слова о трёхстах маргах и обоюдном обете никому не рассказывать о случившемся в трактире застряли в горле. И в самых смелых фантазиях, что случались в краткие минуты между тем как он ложился в кровать и крепко засыпал до следующего окрика агента, Марико не мог вообразить, как окажется в богатой квартире на самой вершине Прималюса, а полноправная магичка будет целовать его и настойчиво стягивать китель. Событие из ряда тех, после которых и умирать не страшно. И видят водные боги, Марико не собирался оплошать в такой момент.
Он споро расстегнул китель, затем рубашку и брюки, расшнуровал ботинки и стянул с себя одежду. Святые щупальца, кто же знал, что умение одеваться и раздеваться на скорость может пригодиться в столь необычной ситуации. Впрочем нет, у жадных прималюсских шлюх, считающих каждую минуту, оно тоже не раз выручало. Жаль только, что сложить вещи некуда, помнутся же, объясняй потом, чем таким занимался в гостях у сестры.
А еще он в упор не видел ничего похожего на кровать. Две узкие и короткие кушетки, штук пять разнообразных кресел, стулья и низкий столик. Оливия меж тем прижималась все теснее и все настойчивее ласкала его руками и громко стонала, когда Марико гладил ее грудь или бедра. Если так и дальше пойдет, то кровать им может и не понадобится. Точнее — ему.
Но Марико не собирался сдаваться. Он повернул Оливию к себе спиной, жадно поцеловал в шею, вызвав еще один стон, да такой сильный, что и не поймешь, притворяется или в самом деле настолько изголодалась по ласкам умелого партнера. Самолюбие и чресла дружно проголосовали за второй вариант, потому Марико воодушевился, чуть подтолкнул девушку вперед, вынудив ее упереться руками в стекло, притянул к себе ее бедра и одним махом вошел внутрь. Жар чужого тела, восхищенный стон, пьянящее ощущение распростертого у ног города, облегчение от того, что он пережил сегодняшний день и даже не попался агенту Люпсу, слились в настолько крепкий коктейль, что хотелось осушить его одним махом и одновременно растянуть на годы. Марико потерял чувство реальности, и только когда его случайная возлюбленная застонала особенно громко, выгибаясь от оргазма, позволил расслабиться и себе.