Подари мне эту ночь
Шрифт:
— Я ненавижу тебя!
Уперевшись руками в его грудь, она что есть, силы отталкивала его, сумев добиться только того, что они оба потеряли равновесие. Бен сумел развернуться и взять на себя удар от падения. Адди приглушенно вскрикнула, когда он тут же перекатился на нее. Она попыталась его ударить, но он быстро поймал ее запястья и прижал к земле у нее над головой. Адди продолжала бороться, тесно прижатая к земле его телом, не обращая внимания на то, что лиф ее платья сползает все ниже.
— Остановись, Бен! Я уже и так достаточно пережила сегодня! Если ты не отпустишь меня, то завтра…
— Помолчи!
— И не подумаю! Дай мне
— Я сказал помолчи! – тон его слов был так категоричен, что Адди пораженно замолчала. – Считай, что тебе повезло, что я помню о твоем отце даже сейчас. Только из уважения к нему, я не сделаю того, что ты заслуживаешь. Черт побери, прекрати ерзать!
Ее глаза, привыкшие к полумраку, неистово впились взглядом в его лицо.
— Если ты не собираешься давать мне то, что я на твой взгляд заслуживаю, то отпусти меня немедленно! Не выводи меня из себя! — потребовала она.
Его губы находились так близко к ее, что пожелай он ответить, прикосновение было бы неизбежным. Через юбки она чувствовала твердость его плоти, плотно прижатой между ее бедрами. Чувство его там заставило ее задрожать. Теплая слабость разливалась по всему телу.
Нет. Она не могла чувствовать такого, не к Бену Хантеру… ее врагу… он был смертельно опасен… ему запрещено. Быстрым движением она подняла колено, пытаясь ударить его. Он ловко переместился так, что колено ударило внутреннюю часть его бедра, которое было таким же твердым и непоколебимым, как ствол дерева. Он приподнял ее юбки, и устроился между ее бедрами так, что еще шире раздвинул их.
— Так это то, чего ты стремишься избежать? – потребовал он ответа, прижимаясь к ней между бедер так, что она охнула. Он показался ей огромным и горячим. – Потому что это, — продолжал он, качнув бедрами, отчего по ее телу разлилась еще одна волна удовольствия, – результат всех твоих улыбочек и заигрываний, Адди…
— Я никогда не пыталась тебя…
— Тебе достаточно просто посмотреть на мужчину, и ты об этом прекрасно знаешь. Черт, я даже не могу обвинять Джефа в том, что он хочет тебя. Для тебя это – просто игра: сводить с ума, заставляя неистово желать себя, а затем бросать.
— Нет! Ничего подобного я не делаю! – дрожащим голосом из-за переполнявших ее эмоций, стала отрицать Адди. Она была ошеломлена силой его гнева. Что такого она совершила, что бы привести его в такое неистовство.
Бен поднял голову. Его глаза сверкнули, когда он заметил ее учащенное от злости дыхание и хищно скрюченные пальцы.
— Ты выцарапала бы мне глаза, если бы смогла, — тихо констатировал он.
— И даже больше, — сказала она, в то же время сознавая, что он просто играет с ней, и ненавидя его за это. – Я заставлю тебя заплатить за то, что ты посмел относиться ко мне, как к…
Его рот прекратил ее тираду, крепко прижавшись. Это был поцелуй гнева, а не страсти, направленный на то, что бы показать кто здесь главный. Она стонала и боролась с ним изо всех сил. Через какое то время она осознала всю бесполезность сопротивления и сдалась. Бен остановился и поднял голову, его дыхание было хриплым и тяжелым. Она знала, что его губы так же пострадали от этого поцелуя-наказания, как и ее, но эта мысль не принесла ей удовлетворения.
— Ты закончил?— прерывающимся голосом сказала она. – Ты доказал, что больше и сильнее меня. Я уверена, что эта мысль принесла тебе удовлетворение. Ты победил. Есть одна вещь, которую я хочу тебе объяснить. Я слышала, что ты сказал Джефу
Он был совершенно не впечатлен ее яростью.
— Когда буду готов.
— Чего ты хочешь от меня? – взорвалась она. – Что б я притворялась, что я наслаждаюсь?
— Возможно. Стоит попробовать.
— Пошел к черту! Единственное, что я чувствую к тебе – это отвращение.
Он замолчал, всматриваясь в ее лицо, а затем встряхнул головой, как-будто пытаясь избавиться от наваждения.
— Должно быть, это правда. Да и нельзя сказать, что я сегодня от тебя в восторге.
Он приподнялся, оставляя свои бедра крепко прижатыми к ее, и отпустил запястья Адди. Внезапно, она снова смогла свободно дышать. Ее руки безвольно упали вдоль тела. Она почувствовала небольшое покалывание, когда кровь стала нормально по ним циркулировать. Она лежала неподвижно, ожидая, когда он освободит ее тело от своего веса, и, пытаясь привести мысли в порядок.
Глаза Бена блуждали по ее груди, когда она попыталась приподняться. Даже плененная, со скрученными юбками, она являла собой соблазнительное зрелище. Он не мог не помнить ощущение ее груди, плотно прижатой к его, мягкую колыбель бедер. Его гнев утих так же быстро, как и возник, заменив собой чисто мужской интерес. Его могли лишить места, если бы стало известно, как он с ней обошелся. Рассел бы избил его до полусмерти, если бы узнал.
И все же, он был уверен, что Рассел ни о чем не узнает. Если интуиция Бена права на счет Адди. Если она чувствовала хоть часть того, что ощущал он, то не только сожаление останется в ее памяти от их встречи. Конечно же, она никогда в этом не признается. Бен смотрел на нее и думал, как ему стоит поступить. Отпустить ее и принести извинения? Это, вероятно, было бы лучше всего… но что-то внутри восстало от мысли дать ей уйти просто так. Пока она в его руках, почему бы не использовать это в своих интересах? Она не сможет ненавидеть его еще больше. И к черту все сомнения. Он так неистово желал ее, что, казалось, просто сгорал изнутри.
— Отвращение – это все, что ты чувствуешь, Адди?
— Да, — коротко ответила она.
— Не хотелось бы противоречить тебе, дорогуша, но в какой то момент, и я готов в этом поклясться, ты чувствовала кое-что совершенно не похожее на отвращение. В течение некоторого времени ты…
— Меня не интересует, что ты себе вообразил о том, что я чувствовала! – К этому моменту Адди уже была достаточно оскорблена, и желала только одного, что бы вся эта ситуация осталась в прошлом. Чтобы сбить ее с толку, Бен наклонился и поцеловал ее в кончик носа, как будто у них только, что было нежное свидание. Адди была совершенно изумлена. Она никогда не могла предсказать, что он сделает в следующий момент.
— Я сожалею, что назвал тебя собственностью, — пробормотал он. – Я не это имел в виду.
— Именно это, но больше такого не повториться. Ты такой же, как все здешние мужчины. Я не могу смириться с таким отношением к женщинам, которое существует.
Его губы нежно потерлись о ее бровь, а затем, легко, как касание бабочки, поцеловали веко.
— Так помоги мне измениться.
— Я… Мне нет никакой з…заботы, изменишься ты или нет. Я только хочу…
Ее сердце стало бешено стучать в груди от его очередного поцелуя. Что он с ней делал?