Подари мне поцелуй
Шрифт:
Леди Чеймберз отпила глоток вина.
– Я просто обожаю хорошо приготовленного гуся. – Она взглянула поверх бокала на своего мужа, и в ее взгляде зажегся опасный огонек. – А вы, Альфред?
На его щеках проступили красные пятна.
– Ну конечно, моя дорогая! – Лорд Чеймберз так резко поставил бокал на стол, что Джулия удивилась, как он не разбился.
Леди Бирлингтон утвердительно кивнула:
– Вы, безусловно, заслуживаете похвалы за этот обед, Джулия. Удивляюсь, как миссис Уинстон ухитряется готовить такие прекрасные блюда в вашей крошечной
– Нам очень удобно там, где мы живем сейчас, – сказал Алек, не отводя взгляда от жены.
Джулия сидела, не поднимая глаз, устремив взгляд на свою тарелку. Разве она могла знать, что в высшем обществе так много любителей театра?
– Этот дом мог бы быть вполне удобным, если бы не нынешнее расположение комнат, – громко произнесла леди Бирлингтон, явно стремясь отвлечь внимание гостей от инцидента. – Лорд Бентем выразил желание написать портрет Джулии, но для этого здесь совершенно нет места. В конце концов я ему сказала, что он может сделать это у меня дома.
Леди Чеймберз удивленно вскинула брови и повернулась к Джулии:
– Бентем собирается писать ваш портрет? Как это любезно с его стороны!
– Он предложил выставить портрет на продажу на благотворительном балу у вдовствующей герцогини в следующем месяце. – Джулия с оживлением подхватила новую тему разговора, надеясь, что о Дезире уже все забыли.
Алек не участвовал в разговоре: сидя в конце стола, он, казалось, был вполне спокоен. Слишком спокоен, словно уже предвкушал победу. Джулия вспомнила его слова во время их последнего спора, и ее щеки порозовели. У нее не укладывалось в голове то, что он мог высказывать такие притязания. Хуже того, у нее создалось определенное впечатление, что он ожидал, будто она подчинится им без протеста.
Когда званый вечер наконец-то подошел к концу, облегчению Джулии не было предела. С тревогой ощущая молчаливую угрозу, исходившую от мужа, она стояла в вестибюле, ожидая, когда разъедутся гости. Люсьен, должно быть, догадываясь о возникших проблемах, задержался и озабоченно посмотрел на Джулию.
Когда Алек проводил своего друга, Джулия также попыталась удалиться.
– Постойте!
Она замерла в ожидании, так и не ступив на нижнюю ступеньку лестницы, потом, глубоко вздохнув, обернулась, изображая на лице веселую улыбку.
– Все прошло хорошо, не так ли? Но Боже, как же я устала! Спокойной ночи! – Джулия снова тихонько поставила ногу на ступеньку, и тут, к ее удивлению, Алек неожиданно с ней согласился:
– Да, день выдался трудный.
Облегченно вздохнув, Джулия стала подниматься наверх; но не успела она сделать и нескольких шагов, как поняла свою ошибку. Виконт поднимался следом за ней и очень близко от нее. Она даже могла поклясться, что ощущает прикосновение его колена к своей юбке.
Когда она дошла до лестничной площадки и ей стала видна дверь се спальни, Джулия почувствовала себя Жанной д'Арк, стоящей лицом к лицу со своими палачами.
И в тот же миг она ощутила, как Алек слегка провел рукой по ее руке, лежащей на перилах. Это прикосновение обожгло ее, и она отдернула руку. Разумеется, Джулия мечтала, что однажды они с Алеком смогут познать радости супружеской близости, но только не таким образом.
Остановившись перед дверью в свою спальню, она обернулась и со смущением обнаружила, что он стоит в полушаге от нее. Алек оказался так близко, что ей пришлось немного отступить, пока она не уперлась спиной в дверной косяк.
– Вам нет никакой необходимости идти дальше: если вы хотите поспорить со мной, то это можно сделать и здесь. – Он поднял руку, и его рукав коснулся ее волос.
– Я не собираюсь спорить с вами.
Он положил другую руку на противоположную сторону дверной рамы, и она оказалась в своеобразной клетке, образованной его мускулистыми руками.
– Тогда вы можете либо открыть дверь и войти внутрь по доброй воле, либо я внесу вас туда на руках. – Он двусмысленно усмехнулся, отчего ее сердце ушло в пятки. – Другого выбора у вас нет, дорогая.
У Джулии мгновенно пересохли губы.
– Вы угрожаете мне насилием?
– Никоим образом. Я лишь настаиваю на выполнении вашего обещания.
– Как вы это представляете? По-вашему, я пройду к себе в спальню, лягу и... Вы не можете требовать от меня подобного!
Взгляд его серебристых глаз задержался на ее губах, потом он неожиданно резко оторвался от двери и, выпрямившись, скрестил руки на груди.
– Я настаивал и продолжаю настаивать.
Смешно. Глупо. Невозможно.
Джулия также скрестила руки на груди и твердо взглянула ему в глаза.
– Я просто не смогла бы сделать это... без любви.
Алек бесстыдно улыбнулся.
– Это как раз и есть то, что большинство людей называют любовью.
Она презрительно фыркнула.
– Только не я.
– Ах да, я совсем забыл! – Его лицо омрачилось. – Вы же уже четыре года влюблены в кого-то, кто не соизволит вас замечать. Как это благородно!
Его глумление она не могла вынести.
– Вас это совершенно не касается.
Секунду виконт казался изумленным, затем опять нахмурился. Руки его сжались в кулаки. С проклятием он повернулся и пошел от нее, с каждым шагом словно наступая на ее сердце, затем не оглянувшись, спустился по лестнице в кабинет и захлопнул за собой дверь.
Джулия прикрыла рот рукой, пытаясь удержаться от того, чтобы не окликнуть его. Она прекрасно понимала, что красавицей никогда не была и никогда не будет; и все же ей уже не раз доводилось видеть во взгляде серых глаз мужа блеск желания. Она даже осмелилась надеяться, что это чувство со временем благодаря ее стараниям по совершенствованию его характера превратится в нечто большее...
Но этого так и не произошло.
Понурившись, Джулия вошла к себе в комнату и переоделась ко сну. Еле сдерживая слезы, она натянула ночную сорочку и, сев у туалетного столика, принялась методично укладывать волосы в тяжелый жгут.