Подари мне семью
Шрифт:
По крайней мере, утром воскресенья я поднимаюсь бодрая и наполненная энергией и даже не тороплюсь к зеркалу, чтобы замазать синяки под глазами. Их попросту там нет.
Надеваю длинное шифоновое платье пыльно-розового цвета, волосы собираю в небрежный пучок и оставляю одну прядь кокетливо завиваться. Губы едва трогаю блеском, мажу ресницы тушью и на этом заканчиваю с косметикой.
Сегодня я за естественность. За беззаботность. И за хорошее настроение.
Тем более, мой медвежонок уже переминается с ноги на ногу в коридоре, ведь я обещала ему квест, самокат и его
– Привет, чемпион! Доброе утро, Кира.
Пунктуальный, Паша подъезжает к нашим воротам за десять минут до назначенного времени. Не сигналит и не вдавливает кнопку звонка до упора, терпеливо дожидаясь, пока мы с Митей выйдем.
У Павла безукоризненные манеры и хорошее воспитание. Он никогда не укоряет меня за опоздания, если они случаются. Никогда не обижается, если я по какой-то причине переношу встречи. И никогда не оставляет медвежонка без внимания.
Вот и сейчас Паша вручает Мите небольшой пластиковый контейнер с малиной и шоколадный батончик с орехами. Мне же перепадает картонный стаканчик с божественным кленовым латте и завернутый в бумажный пакет маффин.
– Я хотел купить букет, но потом вспомнил, что твой начальник сказал в пятницу, и передумал.
С нотками разочарования произносит Павел, но тут же маскирует их улыбкой, распахивая для нас с медвежонком двери серой Субару. Не слишком скоростной, но такой же надежной, как сам Григорьев.
– Ты, правда, не любишь красные розы?
Спрашивает Паша, когда мы уже минуем половину пути до парка и я успеваю расслабиться. Тарабанит пальцами по рулю и неожиданно резко подрезает Порш, пытающийся перестроиться в другой ряд.
– Я всякие цветы люблю, Паш. Не бери в голову.
Шутливо отмахиваюсь от собеседника и отворачиваюсь, утыкаясь носом в стекло. Не хочу признаваться в том, что Никита прекрасно осведомлен о моих вкусах, но Григорьева вряд ли устраивает мое немногословное лавирование.
– Кира, мне показалось или вы с этим Лебедевым давно знакомы?
– Мы учились в одном университе. На разных специальностях.
– И Лебедев, конечно, был звездой курса?
– Ага. Заводилой. Капитаном сборной по хоккею. Ни одна вечеринка без него не обходилась.
– А ты была правильной девочкой?
– Не то чтобы правильной. Но на учебу никогда не забивала. Вовремя закрывала сессию, выступала на конференциях.
– И как вы вообще пересеклись?
– Случайно.
Пожимаю плечами и замолкаю. Не хочу посвящать Пашу в лишние подробности, а у самой перед глазами крутится та самая встреча с Никитой, после которой все пошло наперекосяк.
* * * * *
Чуть меньше восьми лет назад.
– Кира! Салат и бургеры за восьмой столик. Живо! А не то нас с тобой с потрохами сожрут.
Кричит мне напарница, а я с сожалением отставляю стакан с водой, из которого едва успела отхлебнуть. Делаю глубокий вдох и с широкой улыбкой, приклеившейся к лицу, бегу обслуживать холеного мужчину в дизайнерском костюме и его элегантную спутницу.
Ума не приложу, как их занесло в наше второсортное заведение.
– Ваш заказ. Приятного аппетита.
Ловко расставляю тарелки, раскладываю столовые приборы и так же быстро исчезаю. До конца смены остается около двух часов, а у меня уже дико гудят ноги и ноют руки. Подработка после дневных занятий – то еще удовольствие.
Но очень хочется сходить с девчонками на рок-концерт. Да и туфли новые на огромном каблуке тоже хочется. А вот дергать родителей по таким мелочам как-то стыдно.
– Если в этом месяце без залетов, будет нам премия. Не кисни.
Хлопает меня по плечу бармен Андрей и мешает в шейкере что-то ядрено-зеленое. Я же снова тянусь к воде, но попить не успеваю. В кафе вваливается шумная толпа накаченных парней и занимает столик, закрепленный за мной.
– Эх. Покой нам только снится.
Бормочу негромко себе под нос и хватаю блокнот с ручкой, готовясь записывать, внимать и зарабатывать чаевые. Открываю рот, чтобы выдать зазубренное приветствие, но не успеваю. Наталкиваюсь на хитрый прищур серо-стальных глаз и отчего-то теряюсь.
– Значит, так. Кира, верно? – самый наглый из бесшабашной компании парень пристально изучает имя на моем бейдже и многозначительно заламывает бровь. – Сейчас ты оставишь номер своего телефона. А завтра мы идем на свидание.
Русоволосый парень с очаровательной ямочкой на щеке высекает так уверенно, что я не сразу подбираю слова. Заливаюсь предательской краской и мну злосчастный блокнот.
– Вынуждена отклонить столь щедрое предложение, – прокашливаюсь, возвращая голосу утраченную твердость. Пытаюсь вернуться в рабочее русло. – Заказывать что-то будете?
– Будем, конечно.
Хмыкает все тот же заводила. И мне почему-то кажется, что он имеет в виду вовсе не картошку фри и свиные ребра.
Выслушиваю длинный список чужих «хочу» и кометой срываюсь с места. Прошу Лену со мной поменяться, но она наотрез отказывается обслуживать не первый раз тусующихся у нас парней.
– Даже если ты отдашь половину своей зарплаты – нет. Это же хоккеисты. Из твоего, кстати, универа. Нахальные, беспардонные, задиристые. Нет, нет и еще раз нет.
Обрадовав меня сомнительной перспективой, напарница скрывается в кухне, а я устало приваливаюсь к колонне у барной стойки. Не жду ничего хорошего от считающих себя хозяевами жизни спортсменов и стараюсь пропускать мимо ушей пошлые шуточки, которые то и дело несутся мне вслед.