Подари мне сказку
Шрифт:
Я прижата к нему так крепко, что чувствую биение наших сердец в унисон. Запах моего мужчины обрушивается на меня, производя в сознании маленький взрыв, втягиваю его полной грудью, впитываю как анальгетик, снимающий любую боль. От осознания того, что он рядом, он со мной и он мой, внизу живота желание сворачивается в тугой узел. Грудь, прижатая к мужской, сладко ноет, соски покалывает, и я тянусь к Деме, отдаваясь ему полностью и без остатка.
Губы находят мои, поцелуй уносит в туман страсти. Он то нежно, то напористо штурмует мой рот, затевая то скромный, то эротично пошлый танец наших языков. Дыхание перехватывает, сердце с такой силой бьется о грудную клетку, что напоминает пойманную птичку. Я дышу им и не могу надышаться.
Его руки везде, его губы повторяют их маршрут. В два счёта Дема избавляется от одежды и его голое тело доводит меня до исступления только одним своим видом. Спортивный, прокаченный, слегка загорелый.
С губ срывается стон возбуждения. Горячие ладони на моих бедрах ползут вверх, сминая ткань платья, что все ещё на мне.
– Сними его, - рычит Дема, отстраняясь, давая простор для маневра, - боюсь, порву.
Гипноз его слов действует не хуже смелых ласк. Кровь приливает к лону, я взвинчена до предела и кажется, взорвусь от малейшего прикосновения там, где сейчас влажно и жарко. Аккуратно снимаю платье, устраивая маленький стриптиз, и попутно завожусь ещё больше, видя всполохи вожделения в его взгляде. Он пожирает меня глазами. Грудь вздымается в неровном дыхании. Он, как и я, на пределе.
– Малышка, я буду грубым, прости, но иначе сейчас не смогу.
И я прощаю, когда его властная ладонь накрывает лоно, тонкая ткань кружева, пропитанная моей влагой, не мешает ему творить свою шалость. Доводя меня до грани, но не разрешая упасть. Массирует, сжимает и отступает. Движения рук и губ синхронны.
Ещё чуть-чуть и я увижу небо в алмазах! Грудь ноет, требуя своей порции страстных ласк. Надавливаю на затылок Демы в отчаянной мольбе уделить ей внимание. Повинуется, захватывает один сосок в рот, губы сдавливают его, а язык затевает игру.
Пальцы скользят внутрь, изучают мокрые стенки, потирают клитор. Проникновения усиливаются, и я вновь близка к пику. Но...
Дема опять покидает меня, подхватывает на руки и мягко опускается со мной на кровать. Я сверху. Плавно насаживаюсь на его восставшую плоть, вбираю в себя до основания. Замираю на миг, всматриваюсь своим затуманенным взглядом в его, переполненный желанием. Его руки на моём теле сжимают до отметин. Наклоняюсь, накрывая нас шелком своих волос, чуть приподнимаюсь, выпуская его из плена жарких стенок, и снова опускаюсь. Ловлю свой ритм и танцую, распаляя нас до точки невозврата.
– Да-а-а. моя сладкая, - шепчет на выдохе, сильнее вбиваясь в меня. Подается бедрами навстречу моим.
– М-м-м-м...
По комнате разносится музыка наших тел, моих сдавленных стонов, его грудного рычания. Толчок, ещё и я растворяюсь в нашем одном оргазме на двоих. Хватаю ртом воздух, как рыбка на берегу, опускаюсь на его грудь и замираю. Мир вокруг сжался до пределов нашей личной вселенной.
Дема гладит меня по волосам, целует в макушку, и его крепкие руки укрывает меня от несовершенства этого мира.
– Ляля, я тебя люблю, - а у меня на глазах слёзы.
Зарываюсь носом в основание шеи, вдыхаю его аромат и нежно шепчу:
– А я тебя сильнее...
ЭПИЛОГ
Демьян
Несколько лет спустя...
– Де-е-е-ем, - хнычет моя малышка, стоя у зеркала, - оно не застегивается. А я хотела пойти в нем.
Расстроенный взгляд любимых глаз всегда вызывает желание сделать все, что только не попросит, лишь бы они светились счастьем. Даже звезду с неба!
– Ляль, ты хороша будешь в любом, - смотрю на ее безрезультатные попытки соединить полы симпатичного платья с запахом, что еще пару недель назад отлично на ней сидело.
Подхожу вплотную, обнимаю со спины, кладу ладони на кругленький живот и чувствую в ответ легкий пинок сына. Он согласен со мной. Невероятное чувство блаженства переполняет меня. Через зеркало мы смотрим друг другу в глаза и тонем в одном на двоих океане любви.
Я каждый день благодарю судьбу за то, что свела нас вместе, за то, что подарила мне самый бесценный подарок в моей жизни. Нет большей радости, чем каждое утро просыпаться, держа свою малышку в объятиях, проводить день наполненный заботами, весельем, переживаниями и всем тем, без чего жизнь не жизнь. А ночью засыпать крепко прижимая к себе ее хрупкое тело, разгоряченное страстным сексом.
За шесть лет нашей совместной жизни, мы все еще не насытились друг другом, мы все еще открываем новые грани нашего бытия.
– Дем, на мне сейчас идеально сидит только джинсовый комбинезон и рубашка, - хмуро выдает мне.
– Отлично, ты в них такая секси, - улыбаюсь, зарываясь носом в волосы на макушке, вдыхаю запах моего «Фруктового десерта», - а без, вообще крышесносно.
– А это идея, - радостно, с ехидным огоньком в глазах, восклицает она, - где мой любимый комплект? Да, да милый, тот самый!
Картинка Лялиного округлившегося тела, запакованного в сексуально-прозрачное неглиже и кружевные трусики, яркой вспышкой врывается в сознание. Волной возбуждения проносится по телу, концентрируясь в стратегически важном месте, упирающемся теперь в спину моей жены.
Та ловит в зеркале мой полный желания взгляд. Приподнимается на носочки и трется своей аппетитной попкой о мой пах, лукаво улыбаясь.
– Марьяна, - пытаясь угомонить мою сирену, - нам нельзя.
– Тебе может и нельзя, - выдаёт с придыханием, разворачивается ко мне лицом, закидывает руки на плечи, и шаловливые пальчики погружаются в волосы у меня на затылке, - а мне вот, можно.
Опаляющий поцелуй вихрем врывается в мозг, плавит его, а я ведь пытаюсь держаться из последних сил. Секс нам пока запрещён в его чистом виде. Минет позволено, но моя совесть против, и я с ней согласен. Нельзя, значат нельзя. Страдаем вместе.
Но Ляля, видать, решила разрушить мой временный целибат.
Ненавязчиво подталкивает меня к ближайшей вертикальной поверхности, благо ей оказалось кресло. Оттягивает резинку домашних брюк и высвобождает из плена боксеров напряженный член. Мне бы посопротивляться, а совесть выдает: «Нельзя отказывать беременным, иначе мыши все съедят», и тихо отворачивается в уголок. Отлично... Кто я такой, чтобы отказывать любимой в её маленькой прихоти.