Подарок богов
Шрифт:
— Это было по-настоящему страшно, — прошептал Вилард ей на ушко, унося любимую подальше от берега. — Я больше никогда не смогу спокойно смотреть на океан. Впредь мы будем отдыхать только в деревне у твоих родителей. Там, по-крайней мере, безопасно.
Лариника хмыкнула, припомнив, как в детстве подняла реку. Кажется, супругу об этом маленьком происшествии так и не рассказали. Вся её семейка оказалась не из болтливых, за исключением Вилланы, конечно. К счастью, сестричка успела выйти замуж задолго до того, как
— Я согласна, — не стала спорить Лариника. Тем более, что в деревне ей нравилось куда больше, чем в экзотических местах вроде окрестностей Салдерана, где никогда не знаешь, какая тварь нападёт на тебя первой.
С тех пор, как Ватаур с Малини окончательно переселились к людям, а их дочь Лариника стала правительницей Аливасара, многие хасуры изъявили желание завести домик в деревне. Вскоре это стало настолько модным явлением, что только ленивый не отстроил себе коттедж вблизи человеческого поселениия.
Людям такое соседство безусловно пошло на пользу. Помимо того, что увеличился товарооборот, появились кое-какие блага магической цивилизации, вроде уличного освещения и центрального водопровода. А уж защита от непогоды и вовсе стала делом обыденным, вследствие чего увеличился урожай.
Жизнь потихоньку менялась к лучшему. Две расы всё чаще взаимодействовали друг с другом. Даже были зарегистрированы первые смешанные браки, что пока вызывало недоумение в обеих общинах, но без явного неприятия со стороны как людей, так и хасур.
К сожалению всё ещё оставался нерешённым вопрос с человеческой безграмотностью. В первую очередь потому, что люди не желали отдавать своих детей в школы Эрменгола, а открывать учебное заведение в каждой деревне, было слишком затратно. Да и где найти столько учителей? Как бы ни были лояльны хасуры к людям, немногие из них годились в наставники детям.
И всё-таки с каждым годом количество учеников, принадлежащих к человеческой расе, росло, и процесс этот было уже не остановить. В следующем году в Эрменголе планировалось открыть ещё две школы для неодарённых детей, причём эта инициатива исходила от самой гессы Доминики, что сильно возвысило эту женщину в глазах Лариники.
— Подожди, — Лариника смеясь, удержала мужа, готового шагнуть в услужливо активированный для них портал. — Мы не можем уйти просто так. Подруги обидятся. Прежде мне нужно с ними попрощаться.
— Ты уверена, что им сейчас есть до тебя дело? — широко улыбнулся Вилард, кивая себе за спину. Он точно знал, что там сейчас происходит, потому что провёл самые страшные в его жизни часы рядом с теми мужчинами, что сейчас уносили своих возлюбленных подальше от этого ужасного места.
Вдруг он заметил, как у Лариники непроизвольно расширились глаза. Вилард резко развернулся назад и сразу
Гесс Амальрик с видом собственника удерживал на руках хрупкое тело гессы Лисандры и не собирался её отпускать. Но самое удивительное заключалось в том, что девушка не производила впечатление ни напуганной, ни недовольной сложившимся положением. Напротив, она выглядела так, будто по уши влюблена в этого мужчину, хотя все знали о её многолетней к нему неприязни.
— От ненависти до любви один шаг, и эти двое, кажется, его сделали, — глубокомысленно изрекла Лариника, покрепче обнимая мужа за шею и вновь возвращаясь к своим мыслям.
Она очень сильно его любила, но сегодня, глядя в лицо опасности, впервые вдруг поняла, чего ей действительно не хватает для полного счастья. А не хватало ей их с Вилардом детей — пухлых розовощёких малышей, одуряюще пахнущих молоком и детством. От одной только мысли, что она снова сможет стать мамой, у неё сладко заныло сердце. Лариника так живо представила себя с ребёнком на руках, что едва не застонала от невозможности немедленно получить столь желанное дитя.
Ещё не зная, как отнесётся к возникшему у неё желанию супруг, она с едва различимой робостью в голосе попросила:
— Отнеси меня домой, милый. Думаю, пришло время достать из тайника нашу первую жемчужину.
— Или сразу две, — широко улыбнулся Вилард, на самом деле давно мечтающий о детях. А наткнувшись на удивлённый взгляд жены, пояснил: — Это чтобы не тратить время на споры, кого производить на свет первым — мальчика или девочку. Боюсь, лимит моего терпения на сегодня исчерпан.
И тогда она взглянула на него внимательней, только теперь замечая и горькую складку у губ, и проступившую седину на висках. На светлых волосах мужа она была почти не видна, но Ларинику будто по сердцу ножом полоснули.
— Прости, что заставила тебя волноваться, — попросила с чуть виноватой улыбкой, но обещать, что такого больше не повторится, не стала. Да он бы и не поверил, потому что знал, как ответственно она относится к обязанностям главы рода. И пусть порой ему становилось с ней очень трудно, но другую он бы не принял и не полюбил.
— Тебе придётся очень долго извиняться за это, — произнёс Вилард с предвкушением.
А Лариника с готовностью согласилась, думая о том, как сильно ей повезло встретить такого мужчину. Ради него одного стоило умереть и вновь возродиться.
— Тебя подарили мне боги, — произнесла она с чувством.
На что Вилард возразил:
— Ты ошибаешься, родная. Это ты мой подарок.
И сказано это было с такой несокрушимой уверенностью, что ей оставалось лишь согласиться. В конце концов, именно её забросило в его мир, а не наоборот. Так что, скорее всего, она и есть подарок. Подарок, предназначенный ему одному.