Подарок к Рождеству
Шрифт:
– Хасо, какой приятный сюрприз, мы не ждали тебя так скоро. Только я услыхала, что ты приехал, мигом встала и оделась.
Он поднялся, и, взглянув на него, она запнулась. Быстро проговорила:
– Нехорошо, что Оливия так неожиданно сорвалась с места! Я старалась ей помочь…
– Может, ты расскажешь поточнее, что же все-таки произошло? – мягко предложил Хасо.
Видя, что за неподвижной маской его лица скрывается гнев, мать заторопилась:
– Пойду посмотрю, что там у Анке с ленчем. – И быстро вышла. Она не сомневалась, что отъезд Оливии как-то связан с Ритой, и ее неприязнь к Рите возросла. Все же в глубине души госпожа ван дер Эйслер пожалела Риту: Хасо в ярости страшен.
Рита села. И завела:
– Удача еще, что я оказалась рядом – ты же знаешь, у Оливии не было денег. Я дала ей, сколько нужно, чтобы доехать домой.
Это он пропустил мимо ушей. Спросил:
– Ты оказалась рядом, когда ей позвонили?
Рита широко раскрыла глаза.
– Да, она была просто в шоке. Не знала, как ей добраться до Англии, к счастью, я могла ей посоветовать… К тому времени, как пришла твоя мать, она уже знала, что делать.
Не шелохнувшись в кресле, он ровным голосом сказал:
– У тебя письмо Оливии, адресованное мне. Отдай, пожалуйста.
Рита покраснела, потом побледнела.
– Письмо? Не знаю, о чем ты говоришь. И с чего бы я стала его брать? У меня нет никакого письма.
Он встал, подошел к столу, на который Рита положила свою сумочку, взял ее, открыл и вытряхнул содержимое на стол, так что все посыпалось в разные стороны. Не обращая внимания на негодующие вопли Риты, забрал письмо и отошел к окну, чтобы прочесть.
– Помада, пудра, деньги – все рассыпал по полу!
Он презрительно посмотрел на нее и открыл конверт.
Оливия написала немного, ее обычно аккуратный почерк выдавал сильное волнение. Он быстро прочел письмо, потом перечитал еще раз, сложил и сунул в карман.
Снова сел – рядом сразу пристроился Ахилл.
– А теперь, будь так любезна, расскажи, что же ты сказала Оливии. Поточнее, пожалуйста. Никакого звонка не было. Это сказка для мамы.
Рита хмуро спросила:
– Что ты намерен делать? – Она старалась выжать из себя слезу.
– Отвезти тебя в Амстердам, как только ты соберешь вещи. Ты решила, что Нелл продолжит ходить в свою школу, а каникулы будет проводить у бабушки, чтобы ты могла жить, как хочешь. Это решение остается в силе… Зачем ты это сделала, Рита? – Он вздохнул. – Скажи правду на этот раз.
– Девица здоровенная, а такая дура, – ядовито проговорила Рита. – Я только заикнулась, что ты устал от ее любви, как она тут же согласилась уехать. Не хотела мешать твоему счастью. – Рита засмеялась. – Хороший был шанс избавиться от нее. Жаль, что ты все раскрыл. Я настроилась выйти за тебя замуж. – Она пожала плечами. – Ну что же, на тебе свет клином не сошелся. Сам понимаешь, мне нужен богатый муж, который не мешал бы мне жить.
– Что ты сказала Оливии?
– Ну, что мы собираемся пожениться, что ты любишь меня, а она тебя смущает. – Рита взглянула на него. – Не смотри так, Хасо. Ты не можешь осуждать меня за то, что я сделала попытку выиграть.
Он сказал очень ровным голосом:
– Рита, иди уложи вещи, через полчаса мы уезжаем.
Когда она вышла, он достал из кармана письмо Оливии и перечитал его; на этот раз он улыбался.
На следующий день мистер ван дер Эйслер вместе с Нелл отправился в Англию.
Улица Силвестер-Кресент выглядела неприветливо. Моросил мелкий дождь. Паром опоздал, поэтому и поезд пришел в Лондон с опозданием. Оливия устала, хотела есть и была разбита, а вид чопорных домов с тюлевыми занавесками нагонял еще большее уныние. На углу она сошла с автобуса, дотащила сумку до двери бабушкиного дома и постучала.
Открыла мать.
– Дорогая, какой чудесный сюрприз! Ты так нежданно… – Она взглянула на усталое лицо Оливии. – Заходи. Попьем чаю, ты поспишь, а расскажешь все после.
– Что бабушка?..
– Ушла к старой миссис Филд на ленч. Найдем что-нибудь на кухне. Посиди, пока я сделаю чай, потом ты примешь горячую ванну, а я приготовлю поесть.
Час спустя, отогревшись в ванне, Оливия сидела с матерью за кухонным столом и ела суп. Она чувствовала себя намного лучше. Это не конец света. Она найдет другую работу и начнет все сначала. Забыть Хасо будет нелегко, но в последние два года ничто не давалось ей легко.
Пока обедали, мать не задавала вопросов, но после второй чашки чая Оливия рассказала, что произошло. Она говорила твердо, без жалоб и вздохов, а когда закончила, мать произнесла:
– Мне очень жаль, девочка. Но тебе не в чем себя упрекнуть. Ты все сделала правильно, хотя Рита должна была дать возможность мистеру ван дер Эйслеру проститься с тобой. Я раньше говорила и теперь скажу, что он добрый, хороший человек и не причинит умышленно боли ни тебе, ни кому другому.
– Так даже лучше, мама. Я чувствую себя ужасной дурой, Рита выставила меня глупой влюбленной девчонкой. Конечно, она не имела этого в виду, но для меня все было очевидно.
Миссис Хардинг оставила свои мысли при себе.
– Ну, моя дорогая, теперь ты дома. Поспи часок-другой, а когда бабушка вернется, я сама ей скажу.
– Бедная бабушка. Опять будет пилить меня. Но я как можно скорее устроюсь на работу.
Оливия устроилась даже скорее, чем она ожидала! Зайдя к мистеру Пейтелу в магазин за продуктами – бабушка послала, причитая, что в доме появился лишний рот, и у Оливии все еще звучали в ушах старухины жалобы, что здоровущие девицы бездельничают вдали от дома, – она застала мистера Пейтела в волнении. Он метался по магазину, что-то бормотал и заламывал руки.