Подарок принцу химер
Шрифт:
Он кивнул, удивляя сговорчивостью — похоже, привык таким образом зарабатывать чаевые.
— Что за девчонка? Приглянулась? Сразу говорю, никаких номеров телефонов не обещаю.
— Пепельная блондинка. Ростом чуть выше моего плеча. Худая, бледная, глаза зелёные. Зовут Китти, — негусто, но, надеюсь, хватит для того, чтобы понять, действительно ли она работала здесь. Хотя оттенок форменной рубашки моего собеседника совпадал с цветом того разодранного платья, в котором она была в прошлый вечер.
— Ммм… Китти… Что-то не припомню, — парень задумался и приложился к сигаретке: —
— Что это значит?
— Обслуживает люксы. Там такая грызня среди девчонок за эти места, они по полгода в очереди стоят, ждут, если кто уволится — или уволят. Но зато за стандартную уборку номера можно чаевые получить больше годового заработка, — печально вздохнул парень: — Так что, если твоя знакомая из люкса — мы вряд ли пересекались.
«Я добивалась места полгода», — ещё одно подтверждение слов Китти. А самое интересное — тот факт, что Амадеус принимал гостя в люксе и без того шикарного отеля. Да чёрт возьми, почему он так выслуживался перед этим таинственным незнакомцем, и почему никто до сих пор не хватился пропавшей горничной?
— Хорошо, тогда скажи: у вас есть система видеонаблюдения, охрана?
Паренек подозрительно прищурился, пробежавшись оценивающим взглядом по моей куртке и ботинкам. Хорошо, что я догадался не надевать кожанку банды. Он заметно занервничал.
— Слушай, если ты грабануть отель решил, я не помощник. Я думал, ты приглянувшуюся девку ищешь…
— Так и есть. Она исчезла пару дней назад прямо со смены, и до сих пор не объявлялась. Вот, думал, может камеры зафиксировали что-нибудь интересное.
— На люксовых этажах — нет, — терпеливо пояснил парень, выбрасывая в урну окурок. — Два верхних этажа имеют отдельный лифт и освобождены от видеосъёмок. А еще у них есть свой выход на торце здания, чтобы богатенькие постояльцы могли принимать гостей в обход ресепшен. Если это всё, то я пойду, ладно?
— Да, последний вопрос: не помнишь, на чьё имя снимали люкс позавчера? — надежды мало, но чем чёрт не шутит.
— Увы, — он пожал плечами. — Я просто таскаю багаж и разношу еду, а личностями постояльцев нас учат не интересоваться с первого дня. Слушай, мне правда надо идти. И не советую тебе задавать такие вопросы кому-то из начальства: ни за какие деньги не скажут, политика конфиденциальности. Ещё и полицию могут вызвать.
— Ладно. Спасибо, — я попрощался с так и оставшимся безымянным коллегой Китти и пошёл к машине, поплотней кутаясь в куртку от откуда-то взявшегося ветра.
Теперь понятно, как её смогли вынести из отеля незаметно, и понятно, зачем люкс. Но такая таинственность Амадеуса явно говорила о том, что он затевал нечто большее, чем простая дискредитация моего имени. Чувствую, пора просветить в ситуацию отца и его доверенных помощников, пока это всё не закончилось плохо. Сгонять вечером в «Львиную голову», потолковать со всеми, отправить разведку в стан латиносов…
Чёрт. Теперь мне придётся появиться в баре со своим «подарком». Иначе вопросов не избежать. Да, договор это предполагал, вот только в отличие от Китти, я понимал, как должно всё выглядеть. И какое к ней будет отношение.
Хочет остаться целой и невредимой — стерпит. Я достал телефон, мельком подмечая, что уже почти шесть часов. Запоздало пришла мысль, что звонить самой Китти было бы удобней. Надо купить ей какой-нибудь булыжник, чтобы была на связи.
— Лиз, привет. Я знаю, что это уже полная наглость, но подготовь, пожалуйста, девчонку к выходу в бар. Да, сама понимаешь. Конечно, тебя тоже подбросим.
Я ждал девчонок в машине, неторопливо пуская дым сигареты в окно. С тёмного вечернего неба пошёл лёгкий пушистый снежок, искря в свете фар и неоновых огней вывески кафе в соседнем здании. Всё-таки было в зиме что-то таинственное и завораживающее. Услышав приближающиеся похрустывающие по снегу шаги, я выкинул окурок и щёлкнул автоматикой, закрывая окно. Задняя дверь открылась, и в салон скользнули мои пассажирки.
— Привет, Эйден, — бойко поприветствовала Лиз, тряхнув десятком розовых афро-косичек. — Тебе мало, решил и четвёртый день гульнуть?
— Нет, я по делу, с отцом надо кое-что перетереть, — не стал я вдаваться в подробности.
Не сдержав любопытства, поймал в зеркало заднего вида взгляд Китти. Теперь, с аккуратно и без излишеств накрашенным личиком, лёгким румянцем на щеках и с рассыпавшимися по плечам волосами, в которых ещё переливались нерастаявшие снежинки, она выглядела просто невероятно. В груди что-то оборвалось, ухнув пульсирующим комком нервов в живот. Пальцы крепче сжались на руле, и я глубоко вдохнул, пытаясь совладать с этим резким наваждением.
— Хэй, Эйден, мы едем? — выдернул меня голос Лиззи из уже так ярко пестрящих перед глазами образов, в которых я пробовал вкус этих небрежно подчёркнутых коралловой помадой губ.
Чёрт возьми, Рид: она и так принадлежит тебе по всем законам химер, так просто возьми то, что захотел, и успокойся! Одна ночь, чтобы снять это невесть откуда возникшее напряжение, и всё пройдёт как сраная простуда.
Я же обещал, что не обижу эту и без того не особо счастливую девчонку. Я ей поклялся. И воспользоваться ситуацией, трахнув её как дешёвую шлюху, явно не вписывалось ни в рамки договора, ни в это обещание. Какая досада.
Наконец, я завёл двигатель и поехал по ночному Литл-року в сторону бара на другом его конце. Не мог удержаться от того, чтобы хотя бы раз в минуту не бросать взгляд на заметно бледнеющее личико позади. Китти нервничала, и это было очень заметно. Она кусала пухлые губы, съедая всю помаду, и не отрывала взгляда от окна.
Слишком хороша. Чёрт, чёрт, чёрт, она, действительно, слишком очаровательна, чтобы это можно было игнорировать. Небрежно тряхнула волосами, откинула назад одну из мягких пепельных прядок, и мне показалось, что в салоне пахнуло сладкими ягодами. Пульс всё учащался, а в вены словно проталкивали раскалённые иглы, вынуждая вцепляться в руль до белеющих пальцев. Голова тяжелела, а дорога расплывалась, и я вёл машину на автопилоте.