Шрифт:
Глава первая
Кэрин Брокетт высматривала подходящее местечко на битком забитой доске объявлений в универсальном магазине Баттри. Местечко, до которого она сможет дотянуться и которое наверняка заметят многочисленные мамаши, то и дело входящие сюда и выходящие отсюда. Одним словом, правильноеместечко. Она бережно вручила результаты тяжелого четырехдневного труда младшей сестренке:
– Не урони.
– Не уроню. – Джени, не снимая варежек, сжала карточки в руках, а Кэрин принялась перемещать объявления на доске. Питер в это время носком ботинка толкал взад-вперед магазинную
Джени поежилась, потому что двери открылись и холодный воздух облаком ворвался внутрь. Кэрин взглянула на двух тетенек, прошедших мимо. Нет, эти – слишком старые.
– Тебе точно не попадет? – спросила малышка.
– Точно, – отвечала Кэрин, и младшие брат с сестрой поняли, что лучше не спорить. – Я убрала эту скукотищу вот сюда и освободила место посредине. Давай одну.
Джени послушно протянула ей карточку.
– Чепуха, – выкрикнул мальчуган, пиная другую корзину на колесиках. – У тебя дурацкая ерунда, а ты…
Кэрин пронзила его предупреждающим взглядом:
– Попробуй только обозваться!
– Захочу – и буду! – сказал он, засовывая руки в карманы. – Ну когда мы домой-то пойдем?
– Скоро.
– А можно нам игрушки посмотреть?
– Это же универсам, Пит, – сказала Кэрин, подсовывая угол своей голубой карточки под объявление об услугах какой-то страховой компании и подкалывая той же, красного цвета, кнопкой, – а не детский мир.
– Но у них ведь есть игрушки, – робко возразила Джени. – Правда, не все, но некоторые есть.
– Ну можно я пойду посмотрю?
– Погоди минуту. – Теперь Кэрин нужно было удостовериться, что все сделано правильно.
– Сколько еще дней осталось?
– Десять. – Ей незачем даже спрашивать, что он имеет в виду.
– Та-ак долго-о… – вздохнул Питер. Насупившись, он смотрел на свою старшую сестру. – А все получится как надо?
– Подождем – увидим. – Кэрин отступила назад, внимательно осматривая свою работу. Она набрала карточки в школе, на компьютере, и нарочно озаглавила жирно. Так они наверняка привлекут внимание, да и смотрятся лучше, чем написанные от руки, когда сразу видно, что писал ребенок.
– А где дядя Джо?
– В кафе. – Она сказала дяде, что они пойдут кое-что купят к Рождеству, а он так заболтался с официанткой, что не заметил, как племянница прикалывает голубенькую бумажку на информационную витрину, рядом с другими важными объявлениями. – Скоро пойдем обратно.
Джени переминалась с ноги на ногу:
– У меня уже пальчики на ногах замерзли!
– Ну, вот и все. Пошли! – Кэрин взяла у сестренки оставшиеся две карточки, а затем схватила за голую руку Питера. – Ты опять варежки потерял?
– Они у меня в кармане.
Она провела ребятишек по магазину, до того ряда витрин, где были выставлены всякие бейсбольные штучки, солдатики и головоломки.
– На игрушки можете только посмотреть, – проговорила Кэрин, – покупать все равно ничего не будем.
– Санта пришлет, – заметила Джени, – да?
– Точно. – Только бы дядя Джо не забыл вовремя отправить выбранный по каталогу заказ. Как жаль, что Кэрин не четыре года, когда и она верила в Санта-Клауса. Да и намного легче было бы, не то что сейчас, когда она самая старшая
Дав малышам драгоценные четыре минуты, чтобы поглазеть на игрушки, она потащила их к выходу. В этой части магазина было полно женщин, стоящих в очереди в кассу с тележками, доверху заполненными всякими вкусными вещами и массой еще чего-то в ярких обертках – всем, что делает Рождество таким волшебным.
– А наша мама пекла печенье? – спросила Джени.
– Да, – сказала Кэрин. Ей все труднее становилось припоминать прошлые годы. – Много-много, с зелененькими горошками и серебряными шариками сверху.
– Вот здорово!
Прежде чем выйти, Кэрин остановилась и глянула – а вдруг кто-нибудь уже читает ее объявление, – однако у доски никого не было. Кэрин заморгала от внезапно подступивших слез. Нет-нет, она не заплачет. Ни за что, никогда. Это маленькие плачут, а ведь она, Кэрин Брокетт, уже совсем взрослая, об этом всем известно. Ее уже даже никто не спрашивает, чего она хочет на Рождество. Ну и пусть, она и сама всего этого добьется.
– Самая глупая из всех дурех на свете торчит здесь на стоянке в Монтане, – так и сказала Сильви Смит своему сыночку. Но малыш и глазом не повел, так был занят. А кто за него будет сосать? Пожалуй, не стоит ей вот так сидеть в быстро остывающей «мазде» и самой с собой разговаривать: еще те, кто проходят мимо, подумают, что она придурочная какая-нибудь, да, наверное, они были бы правы, если б знали, что с ней произошло за последнюю неделю.
Она смогла бы объяснить свое поведение депрессией покинутой женщины. Или сказать, что разговаривает сама с собой, потому что так поступают все матери-одиночки – их просто некому выслушать. Можно все свалить на декабрьскую поездку в Уиллум, предпринятую из-за внезапно нахлынувшей волны дурацкого оптимизма. А еще сказать, что надеялась на другое чудо, которое должно было последовать за чудом рождения ребенка. Только вряд ли кто поймет.
– Вот что происходит, когда мамочки не знают кое в чем удержу, – сказала она сыночку, выясняя, уютно ли ему там, в ее старом джемпере от лыжного костюма, тепло ли; он уже оторвался от груди, стало быть, наелся. – А еще такое случается, когда мамочки остаются без работы и без денег. А еще… – продолжила она и слегка поежилась, так как за окнами машины взвыл ветер, – когда мамочки верят тому, что им говорят папочки.
У Сильви забурчало в животе, напоминая ей, что кормящие матери – чокнутые или нет – должны поддерживать силы. Надо бы купить чего-нибудь из продуктов и вернуться в тот мотель, что она видела на другом конце города. Себя жалеть – к добру не приведет, но ясно как день и другое: это неподходящее время, чтобы спускать деньги на лотерейные билеты.
– Ну что, мой сладенький, пойдем пройдемся по магазинам?
Малыш уже спал. Сильви вытерла ему подбородок салфеткой, поправила свою одежду, надела на лицо уверенную улыбку, выбралась из машины и, склонившись над ребенком и прикрыв его личико одеялом, вошла внутрь универмага. Как приветливо, светло и тепло, даже слишком – здесь, пожалуй, получше, чем в машине! Опустив малютку Диллона в корзину-тележку и уловив запах кофе, Сильви решила выпить стаканчик и хоть на пять минут представить, что все опять в норме. Вон и на стойке написано: «Угощайтесь!» Она уселась в пластмассовое кресло и, удостоверившись, что Диллон не на сквозняке, отхлебнула горячую жидкость и принялась размышлять, что же ей дальше делать.