Подарок тролля

Рождество… Чудесный, добрый праздник, когда детвора с нетерпением ждет исполнения заветной мечты и, конечно, желанных подарков. А в Скандинавии до сих пор случается, что подарки детям приносят эльфы или тролли. Вот почему в ожидании Рождества ребятишки с замиранием сердца слушают старинные сказки про обитателей лесных чащ, туманных болот и глубоких

Ведь только сказки и поведают о том, каковы эти загадочные существа, какой у них нрав и повадки. Согласитесь, очень важно знать, кто придет к тебе под Рождество с подарками. И надо признать, что тролли не очень-то симпатичные существа, а троллих и близко бы не подпустили к конкурсу красоты.

Норвежский писатель Бьёрстерне Бьёрнсон одним из первых рассказал читателям о троллях. Они сродни горам, болотам и дремучим лесам. Поэтому их грубая шкура неотличима от дикого камня норвежских гор, да и ростом они могут поспорить со скалами.

Тролли много скитаются по лесам, и на их шкуре, как на скалах, вырастают деревья и кусты. Частенько у троллей бывает хобот, как у слонов, а голова, как каменистый холм, покрыта уродливыми буграми и наростами.

Голос у троллей под стать остальному. Иногда они хрюкают, как свиньи, а иной раз их гневный рев заставляет сотрясаться утесы. Нередко эти уродины бывают злыми и приносят людям несчастья и даже смерть. Но не редкость и добродушные, доверчивые тролли. Они готовы помогать людям, но лучше и от них держаться подальше, ведь все тролли на диво бестолковы. И лучше всего, когда они полеживают в озерах среди дремучих лесов, уставившись в небо единственным глазом.

Если верить сказкам, больше всего троллей в Норвегии и Швеции, а на равнинах Дании эти страшилы предпочитают не появляться. Но это не мешает им в любой сказке чувствовать себя как дома. В сказках троллям раздолье, недаром же дети так любят узнавать об их приключениях и с волнением следят за тем, как человеческое мужество, любовь и доброта оказываются сильнее всех троллей на свете. Иначе и быть не может!

И вот теперь сказки о троллях зазвучали на русском языке, и это замечательный подарок от троллей из Скандинавии!

Людмила Брауде

Жил-был некогда в Персии король, а звали его Шах Надир. Был он несметно богат и властвовал над множеством прекрасных стран и миллионами людей.

Высокие залы его дворцов полнились золотом и драгоценными камнями, а корабли его бороздили все моря на свете. Когда он появлялся в своей столице, Исфахане, его окружали телохранители в серебряных доспехах, а пятьдесят тысяч всадников на великолепнейших конях с золотыми уздечками и седлами, блиставшими драгоценными камнями, всегда были готовы по малейшему его знаку ринуться вперед — завоевывать мир. Однако же могущественный Шах Надир не мечтал больше о войнах и завоеваниях. Он одержал в своей жизни немало побед, но теперь стал стар и немощен и редко покидал мягкие пурпурные диваны королевского дворца. И лишь порой, когда благодатная прохлада струилась вниз с гор, он садился в разукрашенный золотом паланкин, который несли восемь чернокожих рабов, одетых в шитое серебром платье, и велел нести себя — на смотр войск или на единоборство зверей.

У Шах Надира было, как это принято на Востоке, множество жен, а также множество сыновей. Однако от сыновей ему было мало радости: неблагодарные, тщеславные, они посягали на жизнь и корону отца. Потому-то он и отсылал их прочь от двора в отдаленнейшие провинции, которыми они правили как наместники. А дома с Шах Надиром жила лишь его единственная, дорогая ему дочь, принцесса Линдагуль, которую он любил превыше всего на свете.

Такого имени, как Линдагуль, никогда прежде в Персии и не слыхали. Но дело в том, что мать принцессы была родом с далекого севера. В молодости она попала в плен к африканскому пирату и в конце концов, благодаря несравненной красоте, была продана персидскому шаху. Он возвысил ее, сделав своей супругой, и любил гораздо больше всех остальных жен. Прекрасная шахиня, которая уже умерла, назвала свою единственную дочь Линдагуль, что значит «Липа золотая». Этим именем шахиня хотела сказать, что принцесса так же чиста и прекрасна, как солнце, чьи золотые лучи играют весной среди листвы чудесных лип севера.

Принцесса Линдагуль унаследовала царственную осанку отца, а фигуру и черты лица — матери-северянки. Сердце ее было благородно и нежно. И потому во всем обширном государстве Шах Надира не было никого, кто бы не любил ее.

Старый шах хорошо знал об этом, и его гордое сердце смягчалось всякий раз, когда он смотрел на свое дитя. Одно ее слово могло смирить его жесточайший гнев, и не было на свете ни одного ее желания, в котором бы он мог ей отказать. Не отказывал он ей и тогда, когда она просила за какого-нибудь несчастного узника. Он самозабвенно любил дочь, и была она ему дороже всех его подданных. Да, пожалуй, он любил ее гораздо больше, чем Аллаха, своего бога. И это обожествление дочери навлекло на него гнев Аллаха.

Никому не жилось так прекрасно и вольготно, как принцессе Линдагуль. Через окошко со стеклами из горного хрусталя солнечные лучи проникали в ее мраморный дворец. Там она покоилась по ночам на мягких шелковых подушках, а когда наступало утро, служанки провожали ее в чудесный бассейн из слоновой кости и перламутра. Днем она шила шелком и золотом, играла на цитре или гуляла в саду под пальмами, слушала пение птиц или же резвилась среди бабочек и роз.

Ведь принцессе Линдагуль было всего лишь двенадцать лет. Однако же двенадцать лет на востоке — все равно что шестнадцать на севере.

Не очень-то хорошо жить в роскоши и видеть, как все твои желания исполняются по малейшему мановению руки. Многих начинают одолевать при этом гордость и прихоти. Принцесса Линдагуль была не из таких. Но мало-помалу и ей стало скучно. Она не знала, почему так случилось, но полет бабочек, аромат цветов и звуки цитры больше не веселили ее; она с удивлением стала замечать, что частенько ей хочется плакать. Отчего это происходило, ни она, ни ее служанки понять не могли.

Наконец ей показалось, что она уразумела, почему она больше не может радоваться; должно быть, потому, что чувствовала себя пленницей в собственном дворце. Она желала хотя бы раз порадоваться людской толчее в большом городе Исфахане. И потому-то однажды, когда отец снова навестил ее, она попросила его позволить ей увидеть великое единоборство зверей, которое должно было происходить в день рождения шаха. А так как Шах Надир ни в чем не мог отказать дочери, он согласился исполнить ее желание, хотя принцесса в первый раз почувствовала, что делает он это крайне неохотно.

Шах Надир был могущественным повелителем грозой половины Азии, а у подобных властителей всегда много врагов. Один из них был Бум-Бали, король великанов из Турана, дикой страны гор и пустынь к северу от Персии.

Этот Бум-Бали во время своих разбойных набегов на дальнем севере захватил в плен лапландского колдуна по имени Хирму. Тот мог обернуться любым зверем, а потом снова обрести свой прежний облик.

И вот когда Бум-Бали узнал, что в Исфахане будет великое единоборство зверей, он призвал к себе Хирму и спросил: