Подарок тролля
Шрифт:
— Т-ты к-к-то та-а-к-кой?
— Я — заяц, — ответил зверь и стал шевелить своими длинными ушами, приветствуя девочку. — А ты думала, я кто?
— Я думала, ты — медведь, — сказала Анна-Лиса.
Заяц так и покатился со смеху! И он хохотал, хохотал, пока у него не лопнула губа. Глядя на него, рассмеялась и Анна-Лиса. Но тут она выпустила подол передника, и красные ягоды дождем посыпались на землю. Миг — и заяц уже тут как тут, взял да и слопал все ягоды.
— Что же я стану есть? — расстроилась Анна-Лиса. — Ведь я голодная.
— А у тебя что, дома есть нечего? — спросил заяц.
— У меня есть три бутерброда, но я хотела бы чего-нибудь вкусненького на закуску, — ответила Анна-Лиса, этакая лакомка.
— Я знаю, как тебе помочь, — сказал заяц. — Если ты пойдешь чуть дальше в лесную чащу, ты встретишь маму-козу. Она варит вкуснейший сыр. Он такой сладкий, такой ароматный, такой хороший.
— Мумс, мумс, как вкусно! — причмокнула Анна-Лиса. — Сыр — самая моя любимая еда.
И, пожав лапку доброму зайцу, она попросила простить ее за то, что приняла его за злющего медведя.
— Слишком большая честь для меня, — прошепелявил заяц своей раздвоенной губой. — Но помни, будь очень вежлива с мамой-козой. Видишь ли, она немного обидчива.
Анна-Лиса пообещала быть вежливой. А заяц, пошевелив ушами, длинными прыжками кинулся прочь через брусничник. Анна-Лиса уходила все дальше и дальше в лесную чащу. Ее животик сводило от голода, ведь червяк испортил ее яблоко, белка не дала орехов, а заяц слопал ягоды.
«До чего трудно жить на свете, — подумала Анна-Лиса. — Но если я раздобуду большой кусок сыра, то-то мой животик обрадуется!»
— Бе-е-е-е-е, — услышала она у самого уха и увидела козу.
И тут-то Анна-Лиса позабыла все, о чем предупреждал ее заяц. Она не поздоровалась, не поклонилась козе, не попросила вежливо сыра, а сразу закричала:
— Сыр, дай мне скорей сыру, да побольше!
А ей не следовало бы так говорить.
— Ме-е-е сыр, ме-е-е сыр! — заблеяла коза. — Сама ты ме-е-е — сыр!
И, наставив свои ужасные рога на голодный животик Анны-Лисы, сердито боднула его. Вот тебе и сыр!
Сидит Анна-Лиса в лесу, вздыхает, потирает свой животик.
— Ой, ой, ой, сколько неприятностей, — сказала Анна-Лиса. — Червяк обманул меня, белка укусила, заяц одурачил, а коза боднула. Что же было бы, если бы я встретила в лесу самого злющего медведя?
Тут в лесу все захрустело, ветки и сучья затрещали, и из лесной мглы вышла высокая черная фигура. Она шла прямо, как человек, и была похожа на углежога, пока он не смоет с себя сажу.
«Медведь», — подумала Анна-Лиса.
Она так испугалась, что не смогла ни слова вымолвить, ни пальцем шевельнуть. Она только полными ужаса глазами смотрела на страшную фигуру. Наверно, это разъярило зверя, и, как ей показалось, он разинул пасть и высунул длинный красный язык.
— Мама, мама, медведь! — закричала Анна-Лиса и бросилась бежать. Стук-стук-стук! — забарабанили ее башмачки.
Но черная фигура, удивленно глядя ей вслед, воскликнула:
— Эй ты, глупая девчонка, никакой я не медведь. Я Ханс-углежог и иду прямо из угольни в лесу.
Однако Анна-Лиса не слышала его слов, она неслась сломя голову, не видя, что лес становится все гуще и темнее. И она поняла, что дорога не приведет ее домой, к маме. Но она знала, что далеко-далеко, в лесной чаще, есть яма, где ее отец жег уголь. Туда-то она и хотела добежать. Хижина отца была сложена из прутьев, веток и жердей, так что Анна-Лиса могла бы там переночевать. Тогда, верно, отец проводит ее утром домой.
Ой-ой-ой-ой! Теперь она уже не думала о том, что хочет есть и пить. Только бы ей добраться до отцовской хижины!
А что это такое? Разве это не хижина из прутьев и жердей прислонилась к упавшей сосне? И разве не сидит на земле перед хижиной огромный черный старик? До чего ж он некрасивый, стало быть, это не отец. Тогда это, пожалуй, какой-нибудь другой углежог, их ведь так много в лесу.
Анна-Лиса бросилась прямо в объятья старика и закричала:
— Милый, добрый, хороший, спаси меня от медведя, спаси меня от медведя!
— Кто ты? — проворчал старик.
— Я — мамина и папина Анна-Лиса.
— А как ты думаешь, кто я?
— А ты, верно, углежог.
— Ты так думаешь, — сказал старик. — Но ты должна знать…
Оказывается, Анна-Лиса оказалась в объятиях самого Мишки-Медведя.
— Пойдем-ка к моей старухе, — смущенно проворчал Мишка. Он взял Анну-Лису на руки и внес ее в хижину, где играли два медвежонка, а сама фру Медведица стояла в углу и готовила ужин из орехов и меда.
— Кто это с тобой, отец? — пробурчала она.
— О, это всего лишь маленькая девочка, которая прыгнула прямо ко мне в объятия. Она такая легкая, совсем пустая от голода, так что лучше всего, если ты дашь ей поесть.
Анне-Лисе дали и орехов, и меда, и ягод. Она наелась так, что чуть не лопнула. А потом оглядела горницу.
— У вас тут очень уютно, — сказала она, — но если бы мама была здесь, она бы прибрала получше.
— Что это такое — «прибрать»? — спросила фру Медведица.