Подчинение
Шрифт:
– Тише. Сейчас приедут копы и разберутся. Давай пока снаружи подождем.
Мы обходим дом и заглядываем в кухонное окно рядом с черным входом. Оттуда почти ничего не видно, только осколки разбитой посуды повсюду валяются. Виновников этого беспорядка не нахожу. До одного момента. Пока не замечаю резкое движение в гостиной. Какое-то темное пятно сначала появляется в проходе, затем исчезает. А после в доме раздается громкий визг. Мамин.
– Боже… Жди здесь и не выходи! – наставляю брата, жду, когда он спрячется за стеной, а сама вбегаю в дом через кухню, сторонясь осколков.
Сердце бьется как бешеное, страх растекается в каждую клеточку тела. Страх за всех нас. За последствия, которые могут возникнуть по маминой вине. Потому что кое-кто не удосужился закрыть входную дверь. Или это все я только что придумала?
– Отпустите, кому говорю! Вы не смеете! – возмущается мама. Мне кажется, или голос слегка надломлен, будто она не так давно плакала.
– Смеем, миссис Лаундж. Сегодня вы обещали выплатить всю сумму.
– Не знаю я ни о какой сумме!
– Правда?
Сажусь на корточки, чтобы из-за тумб меня не было видно. Не рискую выглядывать из своего убежища, слышу шелест бумаг.
– Напоминаем, вы взяли у нас в кредит пятьдесят тысяч фунтов. По договору вы обязаны вернуть деньги до сегодняшнего дня. Где они?
– Нет у меня ничего! Это вообще не я подписывала!
С мамиными проблемами потом разберусь, нужно вырубить этих мужланов, пока полиция едет. Так, на кухне должна лежать сковородка. Как там Рапунцель в мультике поступила? По голове ударила? Может, у меня также получится? Так, вон она лежит на плите, тяжеленькая. Сейчас как подойду сзади этих уродов, как врежу прямо по голове…
Но я не успеваю воплотить коварный план в реальность – за окном раздается полицейская сирена. Фух! Наконец-то!
– Это полиция! Здесь кто-нибудь есть? – раздается по ту строну дверей.
Голоса в гостиной затихают, напряжение пробирается в каждый уголок дома. Я стою за стенкой на кухне, за окном вижу лицо своего героя. Вот и стой там, не показывайся никому. И я не покажусь. А сковородка… Так, на случай самообороны.
– Считаю до трех! Раз…
– Я здесь! Спасите! – визжит мама.
Моментально раздается сначала звон пощечины, а затем удар ногой о дверь. Слышу, как входная дверь срывается с петель, с моей стороны тоже проходят копы и натыкаются на меня. Со сковородкой в руках. Черт! Наверное не очень женственно выглчдит со стороны, но мне плевать. Я защищалась в конце концов.
Работники правопорядка не задерживаются, обходят меня стороной и в перебежку идут в гостиную. Мой маленький герой потихоньку выглядывает из засады. Не кричит, не впадает в панику, хотя любимые серые глаза переполнены страхом.
– У вас есть право хранить молчание, – заключает полицейский, удерживая одного из бандитов в кожаной куртке. Того самого, кто ударил маму.
– Какое молчание? Эта женщина задолжала нам крупные бабки! – кричит мужчина в костюме, дергаясь в руках полицейского. Он один. Я почему-то подумала что их здесь минимум трое, когда сидела со сковородкой в засаде. Надо было с собой взять и по морде его наглой проехаться. Если бы я не приехала и Дэни был один?
– Ничего я вам не задолжала!
– Мэм? – второй полицейский садится рядом с мамой. Она полулежа сидит на диване, на темных колготках видна большая стрелка, а перед ней стоят вчерашние пустые бутылки из-под пива, но уже разбитые. – Вы как себя чувствуете? Можете дать показания?
– Конечно, могу! Этот идиот вломился в мой дом и пытал меня!
– Я идиот? Женщина, вы задолжали нашей фирме деньги! Если бы вы не просрочили договор, никто бы вас не беспокоил! Тем более вы сами открыли дверь!
Стою в ступоре, не зная, что сказать. А главное, что делать. Полицейские спокойно уводят мужчину в машину, один из сотрудников записывает слова матери. Проникновение на чужую территорию, угроза жизни, чуть ли не до похищение дело дошло, пока из моих уст не срывается:
– Остановитесь.
– Вы что-то хотите сказать, мисс?
Вокруг сплошной хаос. Работник полиции вопросительно поднимает брови, мама плотно сжимает полные губы, а я…
Я готова провалиться сквозь землю от смеси страха, агрессии и злости на одного единственного человека. Еще пять минут назад я думала, что маме угрожают расправой, что к нам в дом вломились какие-то воры, а теперь хочется убить всех присутствующих, в том числе и этого пузатого полицейского. Только объятья брата, который тихо подкрадывается позади, успокаивают меня от опрометчивого решения.
Дать показания или сделать вид, что я ничего не видела и не слышала? Промолчать о договоре, который валяется за креслом? Или же рассказать правду и сдать маму полиции. Только что это решит?
Смотрю сначала на копа, потом на маму. Она тихонько мотает головой из стороны в сторону, глядит на меня умоляюще. Как всегда.
– Ничего, – обреченно выходит из моих уст.
Полицейский заканчивает свою работу и просит маму явиться завтра в участок. Мы остаемся в нашем маленьком доме. В личном кошмаре. В хаосе, который я всеми силами пыталась провести в порядок на протяжении трех месяцев. Где-то переклеивала обои, где-то закрывала неприглядные места тумбой или цветами в горшках за два фунта. Да чем угодно, лишь бы наш дом не выглядел как притон для наркоманов.
И сейчас он выглядит именно так с разбросанными в разные стороны подушками, с перевернутыми цветами, побитой посудой и вазами, которые стояли в прихожей на комоде. Теперь здесь все серо. Грязно.
– Милый, посиди в нашей комнате. Там должно быть чисто, – говорю перепуганному Дэни. – И еще, надень наушники, посмотри мультик у меня на ноутбуке.
Тот молча кивает и закрывает за собой плотно дверь. Правильно. Лучше так, чем он станет свидетелем очередной ссоры с мамой. А я сейчас слишком зла. Даже больше, чем в первый день летних каникул, когда приехала из кампуса и хотела похвастаться хорошими отметками за год.