Подчини волну!
Шрифт:
Честно говоря, он ожидал чего угодно, вплоть до предложения скрасить бурным сексом остаток дня. Но вопрос был действительно неожиданным.
– Наркотики - это такие вещества...
– зачастила докторша, как будто боялась, что он ее сейчас возьмет за шкирку и выкинет за дверь.
– Я знаю, что такое «дурь», - оборвал лейтенант словесный понос.
– Тир в курсе, что ты на этой дряни сидишь?
Теперь она на него уставилась, как будто у лейтенанта рога выросли.
– Нет... Как вы... Да нет же... Я? О, Боже!
Она вдруг расхохоталась. Спохватилась, зажав себе рот ладонью, но плечи у нее
– Нет, это не для меня, - всхлипнула докторица.
– Просто у меня лицензия стоматолога. Поэтому покупать некоторые препараты, которые могут понадобиться, я не имею права. А обычно те, кто наркотиками торгует, и лекарства способны достать.
Она вдруг икнула и опять зажала рот ладонью, виновато косясь на лейтенанта. Даже слабого света из-под двери было достаточно, чтобы разглядеть, как она покраснела.
– Ну, а чего я мог подумать?
– пожал плечами Дем.
Сообразив, что улыбается во весь свой гребанный рот. И это тоже было новеньким. Совсем-совсем новеньким.
Глава девятая
Глава девятая
Дрель визжала так, что зубы ломило. Вейр буквально чувствовала, как от этого звука у нее глаза пучатся, словно у рака. Хотелось заткнуть и дрель, и сверлильщика. Но приходилось мириться. Лейтенант развел бурную деятельность. Рабочие, как она подозревала, все поголовно акшара, носились с резвостью тараканов, вспуганных неожиданно включившимся светом. Сверлили, долбили, тянули какие-то кабели, что-то прикручивали, монтировали.
И среди этого ада черным назгулом, сложив руки за спиной, прохаживался ее охранник. Только иногда стряхивая со своего кожаного пальто мелкую пудру известки. Действительно, не поспоришь, имя ему подходило. И впрямь, Демон.
Причем, насколько врач понимала, прогуливался он не просто так. Рабочие уже зубами поскрипывали от его назойливого внимания. Он свой нос совал везде. И, особо не стесняясь, заставлял переделывать, если ему что-то не нравилось. С ним не спорили. Да и поспоришь с таким. Как глянет своими желтыми глазенапами, так и забудешь, как тебя мама назвала. Но его обстоятельность Вейр импонировала.
Было в парне что-то от волнореза - огромный, бетонный, постоянный. И, черт все побери, несокрушимый. Дурацкое слово, но лучше не подобрать.
Дрель, наконец-то, заткнулась и парень резко обернулся. Впрочем, он все делал резко, как будто что-то рубил или рвал.
Увидеть Вейр, стоящую прямо за его спиной, лейтенант явно не ожидал. Но ни вздрагивать, ни тем боле отскакивать, он не стал. Только зрачки резко расширились. Ага, опять резко.
– Я тебе кофе принесла, - тоном «хорошей девочки» протянула доктор.
Дем перевел тяжелый взгляд на стакан в ее руке, и опять уставился на нее.
– Ты выходила?
– поинтересовался он, изображая на физиономии маску из разряда «смерть всему живому».
– Нет, - Вейр с трудом, но удержалась, чтобы не возвести глаза к потолку.
– Свира послала.
– Это кто?
– стакан, переливающийся набившим оскомину логотипом, он брать не спешил.
– Это наш водитель. Твой солдат, насколько я понимаю, - терпеливо пояснила Ли.
– А Сиф...
– он явно не договорил, оборвав себя на полуслове. Видимо, прозвище у несчастного было не слишком приличным.
– Ясно.
Стакан лейтенант, все-таки, забрал. И, по своему обыкновению, забыв сказать даже «спасибо», обошел ее, отправившись куда-то к входу. Вейр вздохнула, в тысячный раз напомнив себе, что терпение - есть великая врачебная добродетель.
С того момента, как доктор в прямом смысле слова Дему в постель залезла, их отношения, вроде как, узаконились. Она тоже перешла с ним на «ты». Тем более что формализм парень в принципе не замечал. А лейтенант перестал ее доставать. В смысле, не доставать. Они уже выяснили, что это нечто другое. Ладно, он перестал себя вести как последний придурок. Оставаясь полным говнюком. Ага, свой словарный запас она значительно обогатила. Правда, пока выражалась только мысленно. Но и это помогало.
Особенно в общении с ним. Хотя польза от Дема была несомненная. И не только в плане обеспечения безопасности. Парень ее еще и с Варом познакомил, который обещал врачу достать все, что нужно. Да и советы лейтенант давал совсем не дурные. Планировщиком он оказался отменным. Достаточно было выложить исходные данные - и он на ура выдавал несколько вариантов решений. В общем, золото, а не человек. В смысле, акшара. Если бы не его характер... Машину легче руками двигать, чем с ним общаться.
– О чем ты думала, когда у меня за спиной стояла?
– неожиданно раздалось сзади.
Выдержкой акшара Вейр не обладала. Поэтому и подпрыгнула самым натуральным образом, и за сердце схватилась. Хорошо, хоть кофе не расплескала - крышка на стакане не позволила.
– О волнорезе, - выпалила она, задыхаясь.
Хотелось завопить что-нибудь типа: «Ты больной?». Но не престало. В конце концов, она не девочка, чтобы задавать риторические вопросы. Конечно, больной. На всю голову.
– Почему?
«О, да потому что ты мне показался таким непоколебимым и большим. Правда, здорово?». Ответ: «Не знаю!» тоже был по-своему хорош.
– Просто у меня стройка всегда ассоциируется с морем. Звуки похожи.
Он отхлебнул кофе, глядя на нее поверх стакана.
– Ладно, - чертыхнувшись про себя, согласилась Вейр.
– Ты мне показался похожим на волнорез.
– Почему?
– Серьезно, понятия не имею. Может быть потому, что ты такой здоровый?
Она описала своим стаканом окружность, пытаясь передать собственное впечатление о его габаритах. Дем кивнул, демонстрируя, что мнение врача он принял к сведенью.
– У меня эта картинка с детства осталась. В смысле, впечатление. Папа меня на руках держал. И на нас шла волна. Мне она показалась огромной. Наверное, вал и был немаленьким, потому что сквозь него солнце было на просвет видно. Представляешь, зеленая стена воды? Снизу, почти черная, сверху серо-белая пена. А посередине абсолютно изумрудная стена, сквозь которую видно солнце. Мне казалось, что она разобьется о бетон, и нас засыплет осколками. Море шумело сильно. И брызги вокруг. Знаешь, как завеса какая-то. Соленые, холодные. И вот эта стена, которая все ближе, ближе... И она тоже рассыпалась и превратилась в такие же брызги. Не в осколки, а просто в безобидные брызги. Пуф!- и нет ничего.