Поддельный шотландец 3
Шрифт:
– - Все мы, изгнанники, стараемся держаться друг друга, -- объяснил он свой интерес.
– - Я, кроме того, знаю этого джентльмена, и хотя его происхождение и не совсем чисто и он, собственно, не имеет права на имя Стюарта, но он прославился во время битвы при Драммоси. Он показал себя настоящим солдатом. Если бы другие, которых я не хочу называть, вели себя так же, то дело это не оставило бы таких грустных воспоминаний. Мы оба в тот день сделали всё, что было в наших силах, и это служит связью между нами, -- сказал он.
Я
Между тем я открыл письмо мисс Грант и не мог удержать восклицания.
– - Катриона, представь!
– - воскликнул я, -- следующим летом Джанет Грант выходит замуж за лорда Джона, четвёртого графа Гинфорда!
Она, ударив в ладоши, вскочила со стула. В следующую минуту мы оба сразу поняли, как мало радостного было лично для нас в этом известии, и стояли, грустно глядя друг на друга. Джон Гинфорд был не сказать чтобы таким уж хорошим человеком.
Но Джеймс сейчас же проявил своё лицемерие.
– - Дочь моя, -- сказал он, -- разве ваша кузина учила вас так вести себя? Вы должны только порадоваться за неё.
Мы оба проигнорировали его и я вскрыл второе письмо из Шотландии, от поверенного.
– - Надо же, -- сказал я через минутку, -- Ранкилер пишет, что деньги вложенные в партию чая от Британской Ост-Индской кампании удвоились и предлагает вложить прибыль в недвижимость. Не понимаю, какой в этом смысл? У нас и так есть имение Шос, отданное арендаторам. Зачем ещё плодить сущности?
– - Это совершенно неправильно, мальчик мой!
– - опять вмешался неугомонный тесть, -- чем больше земельные наделы, тем большее уважение вызывает их владелец у окружающих!
– - Уверяю вас, сэр, -- сказал я, сердито оборачиваясь к нему, -- я вовсе не желаю получать уважение от тех людей, до которых мне и дела нет.
– - Вот здравая философия солдата! -- отвечал Джеймс.
– - Но мы, по крайней мере, должны поздравить вас с увеличением вашего состояния.
– - Я и с этим не могу согласиться, -- возразил я, но уже без прежнего запала.
– - Положим, у меня и так достаточно денег. Да что там достаточно -- того что уже есть и на три жизни не хватит, даже если бросаться золотом направо и налево.
– - Ну, ну, -- сказал он, -- вы гораздо более взволнованы, чем желаете показать. Вот три письма: это значит, что есть минимум трое желающих вам добра. Я мог бы назвать ещё двоих, находящихся здесь, в этой комнате. Я знаю вас не особенно давно, но Катриона, когда мы остаемся одни, не перестает восхвалять вас.
При этих словах она взглянула на него немного удивлённо, и он сразу переменил тему, заговорив о величине моего поместья, и с большим интересом продолжал этот разговор в течение почти всего обеда. Но напрасно он старался притворяться: он слишком грубо коснулся этого вопроса, и я знал, чего мне ожидать. Едва мы успели пообедать, как он сразу открыл мне свои планы. Он напомнил Катрионе о каком-то поручении и послал её исполнить его.
– - Тебе не следует опаздывать, -- прибавил он, -- а наш друг Дэвид побудет со мною до твоего возвращения.
Она безмолвно поспешила повиноваться ему. Не знаю, понимала ли она, в чём дело. Я думаю, что нет. Я же был очень доволен и приготовился к тому, что должно было последовать.
Не успела за ней закрыться дверь, как Джеймс Мор откинулся на спинку стула с хорошо разыгранной развязностью. Его выдавало только лицо; оно вдруг покрылось мелкими капельками пота.
– - Я рад, что могу переговорить с вами наедине, -- сказал он. -- Так как при нашем первом свидании вы не поняли некоторых моих выражений, я давно хотел объясниться с вами. Дочь моя стоит выше подозрений, вы тоже, я готов подтвердить это с оружием в руках против всех клеветников. Но, милейший Дэвид, свет очень строго ко всему относится. Кому же знать это, как не мне, с самой смерти моего покойного отца -- упокой его, господи! -- подвергавшемуся постоянным щелчкам клеветы. Нам надо помнить об этом, надо обоим принять это в соображение. -- И он манерно потряс головой, точно проповедник на кафедре.
– - Куда вы клоните, мистер Драммонд? -- спросил я.
– - Я был бы вам очень благодарен, если бы вы немного приблизились к сущности дела.
– - Да, да, -- смеясь, сказал он, -- это похоже на вас! Это мне больше всего в вас нравится. Но, мой милый, эту сущность иногда очень щекотливо высказать.
– - Он налил в стакан вина. -- Но мы с вами такие близкие друзья, что это не должно бы особенно затруднять нас. Мне едва ли надо говорить, что суть -- в моей дочери. Я первым делом должен заявить, что и не думаю упрекать вас. Как иначе могли бы вы поступить при таких неблагоприятных обстоятельствах? Право, я сам не могу сказать.
– - Благодарю вас, -- сказал я легкомысленно.
– - Я, кроме того, хорошо изучил вас, -- продолжал он.
– - У вас отличные способности, вы обладаете большим состоянием, что тоже не мешает делу. Сообразив всё, я рад объявить вам, что из двух оставшихся нам выходов я решился на второй.
– - Боюсь, что я очень недогадлив, -- сказал я.
– - Но какие это выходы?
Он сильно нахмурил брови и расставил ноги.
– - Я думаю, сэр, -- отвечал он, -- что мне нет надобности называть их джентльмену с вашим положением. Я или должен драться с вами, или вы женитесь на моей дочери.