Подъем Испанской империи. Реки золота
Шрифт:
«Кто бы мог поверить, что астурийцы, галисийцы, баски и жители Кантабрийских гор, люди, привыкшие творить деяния зверски жестокие и драться по любому поводу у себя дома, будут общаться дружески не только друг с другом, но также с толедцами и коварными андалузцами? Все они живут в гармоничном подчинении властям, как члены одной семьи, говорят на одном языке и подчиняются единой дисциплине» {115} .
Такие же мысли спустя поколение приходили в голову историку Гонсало Фернандесу де Овьедо в Панаме {116} . Было необходимо выступить единым фронтом против врага, что объединило испанцев. Еще в XIII веке каталонцы сражались в битве при Лас-Навас-де-Толоса против мусульман под командованием кастильского короля.
115
Martyr [1:2], II, 120.
116
Oviedo [2:43], I, 52:
И наконец, в испанской армии служили иностранцы. Разве это не был Крестовый поход? Один из таких, португальский капитан Франсишку де Алмейда, через пятнадцать лет станет вице-королем португальских владений в Индии. Можно объяснить его присутствие в войсках тем, что двоюродный дед Изабеллы, Энрике Мореплаватель, прежде чем начал снаряжать экспедиции в Западную Африку, пожелал проявить инициативу в завоевании Гранады. Герцог Гандиа, сын кардинала Родриго Борджиа, также символически участвовал в войне в 1480-х. В войсках имелось некоторое число швейцарских наемников под командованием Гаспара де Фрея, а еще раньше в осаде Лохи участвовал сэр Эдуард Вудвил, брат английской королевы {117} , который привел с собой три сотни человек – некоторые были родом из этой северной страны, остальные из Шотландии, Ирландии, Бретани и Бургундии, вооруженные по большей части длинными луками и секирами. Было некоторое количество людей из Брюгге, один из них, Пьер Алимане, попал в плен и сбежал из Феса, похитив сердце мусульманской княжны. Генуэзские корабли, принадлежавшие Джулиано Гримальди и Паскуале Ломеллини, находившимся на службе Кастилии, охраняли Гибралтарский пролив.
117
Лорд Скейлс, именуемый у Мартира (Martyr [1:2], I, 93)«графом Эскала» из «Британии».
Армия была разделена на части, называвшиеся баталиями. Авангардом, как правило, командовал великий магистр ордена Сант-Яго, арьергардом – либо коннетабль Кастилии (Педро Фернандес де Веласко), либо Диего Фернандес де Кордова, маршал королевских пажей и старший брат Гонсало, «великого капитана». Король должен был находиться прямо перед арьергардом, по флангам его должны были охранять два отряда солдат, набранных властями Севильи и Кордовы. За ним тянулись около тысяч телег артиллерийского обоза {118} .
118
Ladero Quesada [1:13], 270.
Упоминание об артиллерии напоминает нам, что христиане вели эту войну как бы в двух мирах – рыцарском, с религиозным чувством братства, как в Средние века, вооруженные тяжелыми копьями, дротиками, алебардами и пиками, а также большими луками и арбалетами. Кастильцы имели в своем арсенале средневековые средства осады, такие как bastidas (осадные башни), которые позволяли осаждающим подниматься вровень со стенами; «королевские лестницы», на которых пехоту при помощи блоков поднимали на зубчатые стены; обтянутые кожей конструкции, позволявшие кастильцам приближаться к стенам на уровне земли, а также большие катапульты. Астурийские саперы прокапывали ходы под стены осажденных городов.
Но артиллерийский парк – это уже было из другой эры. В числе нового оружия были аркебузы, изобретенные около 1470 года, которые впервые обеспечили возможность использования порохового оружия одиночным солдатом {119} . Ломбарды, или мортиры {120} , являлись даже еще более новаторским вооружением: это были пушки длиной в двенадцать футов, отлитые из бронзы или чугуна с толщиной стенок в два дюйма, стянутые железными кольцами; они метали каменные ядра по 140 штук в день. Иногда эти ядра достигали фута в диаметре и весили до 175 фунтов, или же они могли представлять собой шары, набитые воспламеняющейся смесью, перемешанной с порохом. Пали бы без применения артиллерии Ронда, Алькала эль Реаль?
119
Это слово происходит от немецкого Hakenbuhse – hookgun.
120
Возможно, искаженное «бомбарда».
Таким образом, война была современной, и успех в осаде обеспечивался артиллерией. Она помогла кастильцам захватывать город за городом, словно отколупывая один за другим зернышки граната – а ведь «Гранада» по-испански означает «гранат» {121} .
Некоторые
121
Варианты включают цербатану, фальконет и рибадокен.
Был еще один признак нового среди предводителей кастильско-арагонской армии – то, что так отличало мужчин и женщин двора Фердинанда и Изабеллы от их предшественников. Многие из них были начитанны, имели много книг, этих новых драгоценностей, которые впервые стали массово доступны в 1450 году благодаря Гуттенбергу в Германии, а потом, около 1470 года, благодаря печатникам Испании, в первую очередь Севильи, Валенсии и Сеговии – первый испанский печатный станок, как считается, был собран в Сеговии в 1471 году Ионом Париксом из Гейдельберга. Многие местные книгопечатники были немцами – результат растущей торговли с Германией, чья столица книгопечатания, Нюрнберг, особенно выделялась из прочих, хотя Кастилия также импортировала немецкие металлические изделия, лен и фланель {122} .
122
См.: Hermann Kellenbenz, Los Fugger en Espana y Portugal hasta 1560, Junta de Castilla y Leon, Salamanca 1999, 8. Испанским вкладом в эту торговлю были кораллы, хлопок, кроличьи шкуры и ароматические растения, прежде всего шафран.
До сих пор печаталось мало развлекательной литературы. Среди книг были научные публикации, вскоре в них появились гравюры, существовали издания классики. Можно было прочесть письма Цицерона друзьям, а также работы Овидия и Плиния. Имелась «География» Птолемея, «О Граде Божием» святого Августина, но скоро появятся и романы. Один из лучших среди них, «Тирант Белый» Жоанота Мартуреля, появился в 1490 году. Напечатан он был в Валенсии в количестве семисот экземпляров {123} . Сервантес назовет его «лучшей книгой в мире», поскольку «рыцари в нем люди, а не куклы…». Это страстный роман, особенно его последние главы. Он также хорошо фиксирует смесь жестокости и рыцарственности в войнах того времени. Космополитический аспект отражается в появлении в книге сэра Энтони Вудвила (старшего брата Эдуарда) как «senyor d’Escala Rompuda», в то время как первая часть книги рассказывает о мусульманском вторжении в Англию, отраженном графом Уорвиком.
123
Первым каталонским изданием была работа немецкого печатника Николя Шпиндлера, вызванного в Валенсию, чтобы издать книгу Хуана Рикса де Кура. Посвященная инфанту Фердинанду Португальскому, она была опубликована в Кастилии в 1511 году, а написана в Валенсии между 1460 и 1466 годами. См.: Don Quixote, I, ch. VI.
«Тирант Белый» стал одной из первых «рыцарских» историй, широкая популярность которых была характерна для нескольких следующих столетий. Чтение впервые стало не столько ученым ритуалом, сколько обыкновением, хотя книги до сих пор считались чем-то, что необходимо читать вслух. Длинный перечень невероятных подвигов рыцарственных героев в далеких странах создавал идеал, в котором сливались отвага, доблесть, сила и страсть {124} . Королева Изабелла, насколько мы знаем, имела у себя в библиотеке книгу «Баллада о Мерлине и поисках Святого Грааля». Все это стало прологом к приключениям испанцев в Новом Свете.
124
См.: Irving Leonard’s Books of the Brave, New York 1949, 115.
Эти «рыцарские» романы рисовали мир, в котором границы государств были эфемерными. Приключения уносили читателей в «Великобританию» или в Константинополь, и в то же самое время в реальности множество иностранцев бывали при дворах обоих королей и их аристократов. Из Фландрии приезжали архитекторы – например Хуан де Гуас, который построил церковь Сан-Хуан-де-лос-Рейес в Толедо, францисканский монастырь, который являлся вершиной художественных достижений во времена Фердинанда и Изабеллы, а также дворец герцога Инфантадо в Гвадалахаре. Один испанский живописец, Михаэль Литтов, был эстонцем по рождению. Итальянские писатели, такие как Петер Мартир или Маринео Сикуло, давали уроки знати, а вскоре флорентийский скульптор Доменико Франчелли начнет работу над своими замечательными гробницами {125} .
125
Франчелли родился в Сеттиньяно в 1469 году, приехал в Испанию в молодости и жил в Сарагосе до своей смерти в 1519 году.