Подглядывая в будущее

Энди Рэйн

– Ну, ты чего такой серьезный, мужчина? – она продолжала смеяться и игриво толкнула его плечом.

– Эй! – сказал Адам и широко улыбнулся. – Какой я тебе мужчина?

– Самый лучший мужчина на свете, мой котейка. Мне так спокойно с тобой, ты самый хороший, – Маринэ обняла мужа и закрыла глаза.

На часах было шесть утра. Адам проснулся очень рано. Обычно он еще спал, когда Маринэ уходила на работу, но сегодня глаза открылись, как только начало светать.

Наверняка накрутил себя дурными воспоминаниями и нарушил

сон.

Супруги вместе позавтракали, после чего Маринэ начала собираться на работу.

Когда они переехали в Пермь, Маринэ на какой-то художественной выставке познакомилась с девушкой. Звали её Олеся. Вместе с мужем-музыкантом они владели необычным магазином: в нем продавались картины, книги, музыкальные инструменты, всякие неординарные безделушки. Часть средств от продаж направляли на благотворительность. При этом очень хорошо зарабатывали, и среди постоянных клиентов было достаточно много влиятельных людей. Маринэ сразу понравилась Олесе своей добротой и веселым характером. А увидев её работы, хозяйка, не задумываясь, пригласила новую знакомую работать в магазине и выставлять картины на продажу.

Жена зашла на кухню, где сидел Адам. В руках она держала холст на раме с новым произведением искусства.

– Посмотри, как тебе? Она называется «Не один».

На картине была изображена саванна, небольшое озеро слева. Рядом с озером покосившееся дерево с массивными ветками, а около него жирафёнок, обнявший шеей наклонившийся ствол. Дерево как будто принимало объятия детеныша и прижимало его к себе.

– Давно хотел спросить. Ты очень веселая и позитивная, а сюжеты всегда такие печальные, – вглядываясь в картину, задумчиво сказал Адам.

– Ты смотришь сердцем, отсюда и печаль, – оживленно заговорила Маринэ. – Ты видишь одинокого жирафа, который остался без семьи. Но если ты посмотришь его глазами, то он вовсе не одинок. У него есть озеро, чтобы утолить жажду и дерево, которое накормит его и согреет в объятиях. Печаль на картине была бы другой. Густые тучи, мертвое дерево и жираф, лежащий без сил около иссыхающей лужи.

– Уныние и боль уже какие-то получаются, а не печаль, – улыбаясь, сказал Адам, посмотрев на свою художницу.

– Твои бесчисленные отчеты и исследования – вот это уныние и боль.

– Наука тоже в какой-то мере творчество. Ты орудуешь кистью, а я мозгами, – произнес он со всей серьезностью дипломированного специалиста в области медицины.

– А я, значит, кистью без мозгов творю? – сказала Маринэ и засмеялась.

– Крутой сюжет, равнодушным не оставляет, – все так же серьезно сказал Адам.

– Спасибо, котик, – супруга отправила воздушный поцелуй и убежала в прихожую одеваться.

– Сбавляй обороты, любимая. Надо приучаться беречь себя, у тебя внутри растет человечек, – заботливо заворчал он.

– Хорошо. Я убежала.

– Пока-пока.

Адам еще около часа читал научный журнал, затем собрался на работу и вышел из дома. Автобус, как обычно, пришел быстро. По дороге будущий отец придумывал имя своей дочке. «Анфиса, Кристина, Милана, – перебирал он в голове, обращаясь к самому себе, – может Ева. Отец Адам, а дочь Ева. Дурак что ли?».

Маринэ тем временем уже сидела с чашкой утреннего кофе и болтала с Олесей.

– Ребеночек – это так здорово, – умилялась Леся.

– Конечно, мы так давно хотим малыша. Я так хочу стать мамой, увидеть свою малютку. Мне снилось сегодня, что у нас родилась девочка.

– Во снах обычно все наоборот. Значит, мальчик будет, – уверенно заявила подруга.

– Нееет, – протянула Маринэ, – мне кажется, дочка будет. А вообще кто бы ни был, мы будем рады одинаково.

– А вдруг двойня, – предположила Леся и посмотрела на беременную подругу широко раскрытыми глазами.

– Значит, вдвойне будем счастливы, – сказала будущая мама и захихикала.

Олеся улыбнулась. Ей становилось тепло от одного взгляда Маринэ, ведь в этом взгляде читалась доброта и искренность.

После кофе девушки приступили к работе в магазине. Покупатели начали заходить уже с самого утра.

Добравшись до офиса, Адам тоже погрузился в работу. Был обычный день, ничего особенного. Только мысли о будущем ребенке наполняли его каким-то существенным смыслом. Будущий папа решил, что никому не будет рассказывать о беременности жены. Суеверия не давали ему покоя.

Глава 8. Незнакомец из будущего.

Наступила пятница, рабочий день в БРИ только начался. В назначенное время дверь в кабинет Вероники открылась.

– Здравствуйте, Николай, – поприветствовала пациента Ника. Она уже ждала его, сидя в кресле, и жестом пригласила присесть.

Николай поздоровался, осмотрелся, затем подошел и уселся в кресло, положив ногу на ногу, как он любит. Молодая женщина-психотерапевт достала картину и поставила себе на колени. Несколько секунд тишины. Пациент молча изучал картину, а врач наблюдала за его реакцией.

– Ух ты, вы не забыли! Это бездонная ночь? – вдруг произнес пациент.

– Южное ночное небо, – ответила Ника, – но ваш вариант, по-моему, лучше звучит.

На картине было изображено небо, усыпанное звездами и темное море под ним. Выглядело действительно очень реалистично. Яркие точки на темном полотне как будто мерцали. Лунная дорожка на море соединяла небо и воду на горизонте. Выполнено было на редкость профессионально.

– Вероника, не побоюсь этого слова, это просто шедевр, – совершенно искренне сказал Николай.

Он и вправду не ожидал, что психотерапевт сможет показать настолько мастерски написанную картину.

– Да это же Айвазовский, известный маринист. Репродукция, – подмигнув, шепнула Вероника.