Подгорная
Шрифт:
– А смысл тогда сторожить?
– Она оберегает память деда... А вещи так, просто... чтобы было к чему прикоснуться. Ведь к деду больше не прикоснёшься.
Так, за разговорами, ребята миновали кирпичную церковь с высокой колокольней, на самой макушке которой свила гнездо бесстыжая галка. Дальше начинались бывшие колхозные поля, мастерские и гаражи - всё это разрушено и наполовину разворовано. За небольшим озерцом, где летом можно удачно порыбачить, пестрели пустыми глазницами дзоты изъеденных временем ферм. Из виска одной торчал манипулятор ржавого транспортёра, по которому когда-то наружу выбрасывались всяческие отходы. За дзотами высились бетонные заграждения силосных ям - необъятные взором монолиты, возвышающиеся над головой, словно неприступные колоссы. Зимой с их верхних оснований прыгали на спор в сугробы. Прыгнул - свой человек, добро пожаловать в игру! Струсил и присел - девчонка! Такие, вот, суровые порядки... Впрочем, как и везде.
За ямами начиналась колхозная свалка. Из редкого кустарника выглядывали башни и бункера покосившихся комбайнов. Допотопные бульдозеры, без крыш, с перебитыми гусеницами, походили на узников, обреченных на вечное заточение. Из заросшего мхом пригорка торчала корма амфибии - та прошла носом сквозь грунт, словно космический корабль через пространство.
Юрка подёргал рулевой киль. Тот отозвался протяжным скрипом, так похожим на стоны боли. Гнутые винты не крутились, и Юрка тут же потерял к машине всяческий интерес.
Сразу за свалкой раскинулся овраг.
Ребята шли к нему, словно по минному полю... Вокруг, куда не глянь, валялись колёса, разнообразные металлические детали, резиновые шланги, промасленные фильтры. Казалось, что когда-то давно всё это было единым организмом, что двинулся навстречу неизвестности... Однако он не успел сделать и шага. Его подкинуло в воздух взрывом чудовищной силы, а когда всё стихло, Земля проснулась усеянная разорванными останками...
– Смотри!
– Юрка указал пальцем, на что-то блестящее в кустах.
Бориска замер.
– Что это?
Юрка в два прыжка - словно гепард - подскочил к кустарнику и принялся бороться с его недружелюбными объятиями.
– Ничего себе!
– Да чего там у тебя?
– забеспокоился Бориска.
– Во!
– Юрка упал на пятую точку и тут же подскочил, словно кот, шлёпнувшийся в лужу! В руке он сжимал продолговатый цилиндр, искрящийся в лучах солнца. Поверхность была цельнометаллической, без зазубрин и сколов.
– Тяжёлый?
– спросил Бориска.
– Не-а.
– Юрка странно скривил губы.
– Щиплется только...
– Как это?
– Не знаю. Сам попробуй.
Бориска протянул дрожащую ладонь. Принял цилиндр. Тут же вскрикнул и разжал пальцы.
– Ты чего?
– не понял Юрка.
– Жжётся!
Ребята присели.
– Интересно, что это за штука такая?..
– сказал Юрка.
– Может соленоид...
– предположил Бориска.
– Сам ты соленоид! Смотри!!!
Бориска уставился куда тыкал Юркин палец.
– Стрелка!.. Чего это с ней?
Бориска выронил и компас. Стрелка под расколотым стеклом стремительно вращалась, будто припадочная.
– Ничего себе!
– выдохнул Юрка.
– Я такое только по телику видел!..
– А я слышал, - испуганно прошептал Бориска.
– Где?
– От милиционеров, когда они с Лысой горы вернулись. Они говорили, что там невозможно ориентироваться на местности. Потому что все приборы с ума сходят.
– Ещё бы! Там даже вертолёты перестали летать. Боятся, что упадут!
Бориска осторожно подобрал компас. Стрелка замедлилась. Потом замерла и вовсе.
– Это всё из-за «штуки», - заключил Бориска.
– Не нравится она мне. Пойдём отсюда, а?
– Вот ещё!
– Юрка взял цилиндр и поднялся на ноги.
– Ведь мы на правильном курсе!
– Только куда этот курс приведёт...
– Идём!
– подстегнул Юрка, пряча странную находку в карман курточки.
И они пошли.
Овраг встретил талой водой, рыжими берегами и зловещей тишиной - ни одна птаха не крикнет. Под ногами скользила глина. Она липла к подошвам, обрастала слой за слоем, окончательно сковывая движения.
– Смотри не навернись!
– предостерёг Юрка, осторожно ступая по краю берега.
В соседней рощице что-то противно затрещало.
Ребята резко обернулись.
В ветвях молоденькой берёзки вращался жёлтый шар. Кора в месте соприкосновения со странным объектом обуглилась. Ветви оплавились и поникли. Вниз, на оттаявшую землю, срывались густые, будто смоль, капли.
Бориска с трудом устоял на ногах.
– Не двигайся!
– скомандовал Юрка.
– Они на движение идут!
Бориска невольно попятился.
Шар словно уловил это движение. Дёрнулся к ребятам, но запутался в поникших ветвях и зашипел ещё громче. Кора загорелась. Голодные язычки фиолетового пламени ринулись вверх и вниз, отчего сама берёзка превратилась в гигантскую свечку.
Дунул ветерок.
Юрка медленно наклонился. Зачерпнул в охапку грязный снег, слепил пёстрый снежок. Смерил расстояние от себя до шара.
Бориска покачал головой.
– Не надо...
Юрка размахнулся и кинул снежок в сторону шара, словно заправский метатель ядра. Снаряд угодил точно в цель. Шар вспыхнул ярче прежнего, увеличился в размерах и умчался в небеса хвостатой кометой.
Ребята переглянулись.
– Чего ей надо было?
– спросил Бориска.
Юрка пожал плечами.
– Кто её знает. Наблюдает, наверное, просто.
– А чего за нами наблюдать?
– Они за всеми наблюдают. Шмыга из соседнего дома рассказывал, что одна забралась к нему в комнату...
– В комнату?!
– Ну да. Сижу, говорит, вечером за столом, уроки учу и кажется мне весь вечер, что в ухе звенит. А потом оборачиваюсь, невзначай, а эта штука у меня над головой висит и жужжит, этак, вкрадчиво, словно чему учит. Потом по комнатам летать принялась, как будто осматриваясь... В одной комнате пожужжит, в другой - как пить дать, ищет чего!