Подкидыш для хулигана

Гауф Юлия

ЛЕША

— Ты мне нравишься, Тань. Больше, чем нравишься. Может, попробуем?

Спросил, и затаил дыхание. А Таня посмотрела на меня… обиженно? Да, именно что обиженно, как на предателя какого-то.

— Здравствуйте, Валерия Антоновна, – услышал я после того, как дверь со стуком захлопнулась. Все замолчали, а я чихать хотел на начавшуюся пару. Мне ответ нужен.

— Тань?

— Потом, – одними губами ответила она, и я клянусь, ответила недовольно.

Совести нет у Пчелкиной! Я ей в любви признаюсь, а она нос воротит.

Нет,

понятное дело, что Таня в меня не влюблена, я потому и постепенно хотел. Цветочки, киношки, прогулки, всякие дурацкие романтические песни бы включал для нее, и фильмы бы смотрели. Потом поцелуй, признание, и все остальное. Но вот не выдержал, признался. А она… это вообще законно, так себя вести?

Хоть бы улыбнулась мне. Я впервые такие слова произнес, между прочим! Хорошо что не ляпнул про «люблю, жить не могу», иначе вообще бы потом на себя в зеркало смотреть не смог.

Но блин, хоть бы сказала, чего ждать! Шанс-то есть у меня, или нет?

Должен быть шанс! Фиг знает, красавчик я или нет, но точно не страшный. И не совсем тупой. Не хуже остальных, в общем-то, значит должен быть шанс.

— Сейчас, Пчелка. Ответь! – ущипнул ее, и Таня просто отодвинулась от меня.

Стул приподняла, и отсела чуть ли не на метр. И скрип такой раздался, что на нас некоторые обернулись.

— Пчелкина, а вы почему на Камчатку отсели? – Валерия Антоновна прижала очки к носу, и взглянула на нас недовольно.

— Валерия Антоновна, я хорошо знаю предмет, – вежливо ответила Пчелка. — То, что я сегодня сижу не за обычным своим местом, на моих знаниях не отразится.

То есть, с преподшей она разговаривает, а для меня пары слов жаль?!

— Она теперь не Пчелкина. Она Горина, – вякнул Ян, и Валерия Антоновна закатила глаза. — Я серьезно! У любого спросите!

— Татьяна? – приподняла бровь преподша, и Пчелка кивнула, подтверждая. И обе они вздохнули, я так и не понял, почему.

Что-то радости я не заметил. А вчера такая родная была, хоть и грустная. Может, сегодня Пчелку еще раз к родителям свозить, чтобы вроде как все сначала? Она расстроится, я цветы куплю, рядом с ней буду, может, что и выйдет с этого?

Хотя… нет. Я привык к серьезной Тане, но от вида грустной Тани мне самому грустно становится. А грустить я ненавижу.

О чем вещала Валерия Антоновна на паре, я так и не понял. Сидел, поглядывая на часы. Так и подмывало вытащить Таню в коридор, и к стенке припереть. Отвечай, мол, дорогая жена! Под конец пары я уже был близок к такому исходу, но прозвенел звонок.

— Ну? – тут же спросил я.

— Что?

— Тань, хватит издеваться. Может, ответишь?

— Хорошо, – кивнула Пчелка. — Я…

— Пчелкина, декан зовет. Тебя, кажется, на губернаторскую стипуху выдвинули, – к нам в аудиторию вбежала какая-то вертлявая девушка из профкома, похожая на Гермиону Грейнджер. — Идем скорее!

— Точно выдвинули? – подскочила Таня, забыв обо мне.

— То, что я успела услышать. Вроде да. Тебя зовут, давай скорее!

И Таня, даже не взглянув на меня,

убежала. Рюкзак свой бросила, телефон. А следующая пара вообще не в этой аудитории. То есть, собирай, Леша, вещи, неси их в другое крыло, заботься о жене? А жена даже на простой вопрос ответить не хочет!

Может, оставить все ее тетрадки и прочую ерунду здесь? Пусть побегает!

Я, вздохнув, и обозвав себя лошарой, все же собрал Танины вещи, взял рюкзак и пошел с ним на следующую пару. На которую Пчелка явилась в самой середине. Принесла с собой какие-то бланки, методички, и что-то строчила, включив игнор.

А мне на работу пора! Хорошо хоть офис рядом с домом-интернатом, вечером к Марьяне успею минут на двадцать, а потом почти до ночи в офисе торчать.

— Ладно, Пчелка. Вечером ты от меня не отделаешься. Поговорим, – с легкой угрозой сказал я, поднимаясь со стула.

Лучше бы вообще на пары не ходил, все равно ни слова не помню, о чем преподы говорили.

— Я сейчас могу ответить, Леш, – Таня тоже встала, вежливо улыбнулась мне, и сказала: — Ничего у нас не получится. Ты это знаешь, я это знаю, так зачем время тратить? Давай постараемся стать друзьями, можешь спокойно встречаться с той же Дианой, я слова против не скажу.

— Далась тебе эта Диана! Не было ничего, сто раз уже повторил!

Может, стоило наврать что-нибудь? Почему, когда решаешь сказать правду, все корчат такие выражения лиц… вот, как у Тани сейчас. Она чуть ли не глаза закатила. А я правду ей рассказал. Наичистейшую!

Сейчас уже жалею, что на истерику Ди повелся, но надо же было поговорить. Пока домой ее вез, тоже втирал, что все, баста. Отношений у нас не будет, бабла у меня тоже нет, пусть другого ищет. А Диана не унималась. Ныла, спрашивая, чем Таня лучше ее, что я на нее повелся.

А я еще в школе на Пчелку повелся! Только для Пчелки я, кажется, рожей не вышел.

— Тань, я ж сказал, поклясться готов, что с Дианой…

— В том-то и дело, Леш, – перебила Таня. — Ты сначала делаешь, а потом клянешься. С Дианой у тебя «просто развлечение» было, с Ритой тоже. И Бог знает, с кем еще. Я не хочу стать еще одним развлечением, я о будущем думаю, понимаешь? Нет у меня времени, чтобы тратить его на то, чтобы выяснять, где и с кем ты был, ругаться с твоими бывшими, и за волосы их от тебя оттаскивать. Я, все же, себя уважаю, и не хочу играть в эти игры. А ты именно играешь, Леш.

— С чего ты взяла?

— С того, что ты – самый несерьезный человек на свете. Вчера Диана, сегодня я, завтра новую найдешь, – пожала плечами Пчелка. — Я в эти игры не играю. И Леш, тебе тоже пора прекращать. Лучше о Марьяне думай, а не о том, как новые несерьезные отношения завести. Все, я пойду на пару. Ты на работу? Я около пяти к Марьяне заеду.

Таня кивнула мне, и ушла. Это вообще что сейчас было? С чего Таня взяла, что я ей поразвлечься предлагал?!

— Ничего, Таня. Ты едешь к Марьяне, я тоже к ней заеду, – пробормотал я, глядя вслед своей деловой Пчелке. — Малышка мне поможет.