Подкидыши чужих галактик
Шрифт:
И потому сообщение с крейсера, зависшего возле Ауяны, вывело его из равновесия. Переслав все полученные данные в Технический отдел и попутно сообщив, что хочет видеть перед собой обоснованные выводы не позже, чем к концу дня, Командор вызвал Отдел главного аналитика. На экране нарисовался очень задумчивый парнишка с голубыми глазами и россыпью веснушек на круглой физиономии.
– Где Ливадзе?
– спросил его Командор.
Парнишка похлопал светлыми длинными ресницами, словно пытаясь сообразить, о чем это таком его спрашивают, а потом серьезно ответил:
– Понятия не имею.
– Мне он нужен, - попытался проявить настойчивость Командор.
–
– У нас тут интересная проблема. К тому же довольно срочная. Во всяком случае, так утверждает Планетарный отдел.
– А кто-нибудь знает, где его искать?
– упорствовал Командор.
Парнишка, уставясь в пространство голубыми глазами, тщательно обдумал заданный вопрос. Наконец он нашел подходящий ответ:
– Понятия не имею!
– Слушай, - рассердился вдруг Командор, - у меня слишком серьезное дело, мне нужен Ливадзе!
– Нам он тоже нужен, - сообщил веснушчатый и отключил связь.
Командор грустно покачал головой. И решил, что, наверное, никогда он не научится разговаривать с аналитиками. Сложная публика. Но ему все-таки был нужен Ливадзе, и потому он передал дежурному, чтобы того поискали везде и как следует.
Примерно через полчаса главного аналитика удалось отыскать в парке, прилегающем к Дхарма-центру. Как доложил Командору дежурный, Сергей Ливадзе кормил лебедей и просил передать руководству, что явится сразу, как только покончит с этим занятием.
И еще через полчаса он действительно явился.
К тому моменту, когда главный аналитик вошел в кабинет высокого руководства, руководство уже дошло до крайней точки. Оно кипело и испускало пар.
Чернявый тощий Ливадзе, с интересом посмотрев на Командора, не преминул заметить:
– Ты, похоже, нервничаешь? А что случилось?
Командор задохнулся от возмущения.
– Ну, ты...
– с трудом выдавил он. Ему отчаянно хотелось выругаться, но, зная, что Ливадзе терпеть не может энергичных выражений, Командор сдержался.
– Послушай, - осторожно заговорил он, - тут такая странная история...
Мозги главного аналитика были устроены таким счастливым образом, что при виде даже самой невинной загадки начинали работать на полную мощность. А уж когда Ливадзе понял, что разведчики натолкнулись на весьма неординарное явление, он прямо-таки задымился от азарта.
– Ну и ну!
– вскрикивал он, изучая всё переданное с Ауяны.
– Ну и ну!.. Красиво, ничего не скажешь... красиво!
Командор, как ни старался, никакой красоты в непонятных данных обнаружить не сумел. Но благоразумно промолчал, догадываясь, что у Ливадзе на это счет могут быть какие-то свои, сугубо аналитические соображения. Наконец тощий встрепанный специалист оторвался от монитора и радостно уставился на Командора.
– Ну, и чего ты тут не понимаешь?
– поинтересовался он.
– То есть... ну, ты даешь! Почему защитное поле прорвалось?!
– Парапсихическая атака, - уверенно ответил Ливадзе.
– Очень мощная. С поверхности планеты.
– А... А, ну да. Действительно, предельно просто.
– Само собой! Посмотри, тут же отчетливо зафиксировалась волна, вот, эта линия, и еще вот здесь, - Ливадзе с удовольствием тыкал пальцем в экран.
– А вот эта точка? Разве тут могут быть другие интерпретации? Замечательно! В жизни не слыхал о таких мощных экстрасенсах! А кто это, ты уже знаешь? Очень хочется познакомиться с такой яркой личностью!
– Если ты мне скажешь, в какой точке планеты эта волна возникла, я тебе сразу всё узнаю, - пообещал Командор.
– И адрес личности, и фамилию, и даже все ее родственные связи до седьмого колена.
– В какой точке? В какой точке... точечке, точюшечке...
– забормотал Ливадзе, берясь за дело.
– И в какой же... и где же она, ласковая наша...
Но процесс поиска нужной точки неожиданно затянулся. Ливадзе умолк и продолжал работу, не издавая ни звука. А это было, насколько знал Командор, плохим признаком. Но ему оставалось лишь терпеливо ждать.
Наконец главный аналитик сердито стукнул тощим кулаком по столу и визгливо пожаловался:
– Не найти! Очень широкая волна, очень рассеянная!
– И что мне теперь делать?
– робко спросил Командор.
– Отдай в Технический отдел, пусть разбираются.
– Они уже... А что скажешь насчет радиоволны?
– А какое мне дело до радиоволны?
– удивился Ливадзе.
– Это уж тем более дело техников. У тебя есть еще что-нибудь?
– Нет, - вздохнул Командор.
– Ну, тогда я пошел, - сообщил Ливадзе.
– Когда найдешь источник волны - дай мне знать.
– Обязательно, - кивнул Командор.
– Если найду.
– Уж ты постарайся, - с неожиданной серьезностью сказал главный аналитик.
– Явление-то и вправду из ряда вон...
И он ушел, оставив Командора в одиночку переживать за Ольшеса, который, как ни на секунду не усомнилось высокое руководство, обязательно не только найдет парапсиха, но и ввяжется в какую-нибудь историю, с этим феноменом связанную. А расхлебывать придется начальству.
Мадам Арсин, уютно устроившись в широком и глубоком кресле, смотрела на стоявшую перед ней на низком столике крохотную статуэтку, вырезанную из цельного александрита, и предавалась приятным воспоминаниям. Точнее, она позволяла себе вспоминать только приятное. Мадам вовсе не хотела думать о нищете, в которой она провела детство, о тех пяти годах юности, когда ей пришлось зарабатывать кусок хлеба на панели... нет, мадам всегда начинала вспоминать лишь с того дня, когда она встретила молодого красивого парня, уже имевшего кое-какой авторитет в том мире, о котором ничего не знают благовоспитаные девочки.
И вот тогда-то и началась для нее настоящая жизнь...
Мадам Арсин, которую звали в те далекие времена Ори-Кукушонком, была чрезвычайно хороша собой. И начисто лишена каких-либо моральных устоев. Именно такая женщина и была нужна тому деловому юноше, поскольку занимался он не чем-нибудь, а основательным и хорошо организованным шантажом. К тому же со временем выяснилось, что малышка Ори способна подслушивать разговоры дарейтов с людьми...
Они поставили дело на широкую ногу.
Мадам Арсин с удовольствием всматривалась в картины прошлого. Например, ей очень нравилось рисовать в памяти того помощника министра, которому пришлось несколько раз выкладывать основательные суммы... ах, как он боялся своей жены! Ведь если бы старая карга и вправду увидела фотографии своего мужа в объятиях страстной Ори... Никто бы и не посмотрел на его право на власть. Вылетел бы из Дворца Правителя, как миленький. Потому что у его жены было власти куда побольше, чем у любого имеющего на нее право. Ей принадлежало столько фабрик и заводов, что она, наверное, и сосчитать их не могла. Но зато она не ограничивала мужа в расходах... чем и попользовались Ори и ее дружок. И хорошо попользовались!